Уит открыл блокнот и стал заполнять чистый бланк описания места происшествия. Он слышал, как на борт поднимаются и проходят в жилую зону яхты другие полицейские, а Клаудия приветствует их и распределяет обязанности. Уит записал: «12 октября, 22:45. Имя – Питер Джеймс Хаббл, пол – мужской, возраст – примерно 40 лет, волосы – каштановые, глаза – карие, рост – примерно 197 см, вес – около 100 кг, тело обнажено, на шее золотая цепочка с головой льва, на правом предплечье татуировка – красно-зеленый дракон. Убитый лежит на кровати лицом вверх, простыня частично закрывает грудь, в правой руке пистолет системы «глок», калибр – 9 мм; пулевое ранение в рот, лицо забрызгано кровью». Подсветив себе ручным фонариком, Уит заглянул Питу в рот. На языке, зубах, небе, небном язычке и гладких розовых стенках горла были видны следы разрыва. В глубине ротовой полости образовался жуткий туннель, проходивший через мозг. Когда пистолет выстрелил, Пит плотно обхватывал ствол губами.
– Пулей подавился, да? – спросил словоохотливый Гарднер, который только что вернулся со своей камерой.
– Похоже на то.
– Люди шерифа помогают Клаудии, так что мы с вами можем заняться телом. – Продолжая ухмыляться, он прокрутил пленку в фотоаппарате. – Классная рубашка. Вам идут попугаи.
Уит пропустил этот выпад мимо ушей и низко склонился над пистолетом.
– Странно. Он стоит на предохранителе.
– Я вынимал пистолет из его рта и, возможно, машинально нажал на предохранитель. Стандартная процедура. – Гарднер произнес это таким тоном, будто разговаривал с маленьким ребенком. – Думаю, вы в курсе.
Прекрасно. Еще один последователь Бадди Вира.
– Но вы, надеюсь, сначала сделали снимок с пистолетом во рту?
– Нет, судья. Я забыл. Просто старался побыстрее обезопасить место происшествия.
Уит записал в своем блокноте: «Гарднер не сделал снимков реквизита. Отразить это в рапорте следствию».
– Так вы знали этого парня? – спросил Гарднер.
– Много лет назад.
– В каюте возле телевизора лежит целая кипа кассет с фильмами для взрослых. На некоторых обложках фотографии нашего парня.
Уит внимательно посмотрел на него.
– Ваши шутки неуместны.
Гарднер хмыкнул.
– Какие уж тут шутки. Этих кассет вполне хватит для того, чтобы провести фестиваль порнофильмов. – Он указал на огромный член мертвого мужчины. – Господи, да такому аппарату любой жеребец позавидует. Похоже, что он мог зарабатывать на этом неплохие деньги.
Сын видного сенатора штата снимается в главных ролях в порнофильмах? Заголовки местных газет в воображении Уита стали приобретать скандальный тон. Интересно, Фейс знала об этом?
Он следил, как Гарднер делает подробные снимки буквально всех участков кровати, за исключением того места, которое и привело Пита в кино.
– Эдди, – сказал Уит, – пожалуйста, сфотографируйте пистолет. Мне это понадобится для следствия.
Гарднер сделал несколько снимков оружия под разными углами. Оба молчали, пока Гарднер не дощелкал пленку до конца.
– Думаете, самоубийство, судья? Мне кажется, что именно так.
– Почему?
– Здоровенный мужик, никаких следов борьбы. Такому крепкому парню довольно трудно засунуть дуло в рот.
У одного из углов кровати на треноге стояла видеокамера, направленная на постель. Гарднер следил за тем, как Уит осматривает ее.
– Блин, может быть, он снимал тут небольшое домашнее видео с этой маленькой девчонкой и дело почему-то не заладилось? – спросил Эдди.
– С девчонкой?
– Ну да, с той, что нашла его. Выглядит так, будто в кармане ни гроша, а идти некуда. Грязная, психованная. – Гарднер засмеялся. – При виде такого члена у нее вполне могла крыша поехать.
– Возможно, – сказал Уит. Хотя Гарднер и был удивительно неприятным типом, в его словах был определенный резон. Уит вспомнил вычитанный им в книжке по судебной медицине пикантный момент насчет следов физиологических жидкостей. Он тщательно обследовал гениталии трупа: массивный пенис оказался сухим. Он мог держать пари, что непосредственно перед смертью Пит не занимался сексом, но должным образом этот вывод сделает только медэксперт в Корпус-Кристи.
Гарднер следил за тем, как Уит пальцами в перчатках обследует половой член.
– Если начнет твердеть, зовите на помощь.
– Непременно, не беспокойтесь. – Уит снова почувствовал неловкость. Можно было не сомневаться, что Гарднер в полицейском участке не преминет отпустить пару грязных шуточек по этому поводу. Господи, только представьте: судья Мозли щупал мертвого парня за член!
Уит заметил на комоде рядом с кроватью опрокинутую рамку с фотографией и поставил ее. Это был снимок подростка лет тринадцати с россыпью веснушек на щеках и озорными карими глазами. В его лице угадывались черты самого Пита Хаббла: квадратная челюсть, кривая улыбка, темные волосы. О его матери напоминали маленькие уши и изгиб поднятых вверх бровей. Это было старое фото сына Пита и Фейс, Сэма Хаббла. Сейчас Сэму было пятнадцать; этот славный мальчишка всегда нравился Уиту. Как, черт побери, он воспримет все эти новости?
– В единственном самоубийстве, которое я расследовал, – сказал Уит, – мужчина, прежде чем отравиться, развернул все фотографии своих близких лицом к стене.
– Еще один довод в пользу самоубийства. – Гарднер зарядил в фотоаппарат новую пленку, и комната вновь наполнилась бликами от вспышек.
Не снимая перчаток, Уит открыл крышку видеокамеры. Кассеты там не было.
– Клаудия вынимала отсюда кассету? – спросил он.
– Не думаю.
– А вы?
Гарднер нахмурился.
– Нет.
Уит закрыл камеру. В углу комнаты лежал ворох небрежно сброшенной одежды. Оставаясь в перчатках, Уит стал осматривать вещи. Там лежали выцветшие мужские джинсы с ковбойским ремнем, белая футболка, черные мужские трусы, которые, видимо, плотно обхватывали главное достоинство хозяина. Под футболкой оказалась пара хлопчатобумажных женских трусиков с орнаментом из переплетенных фиалок. Уит подцепил их одним пальцем, поднял и повернулся к Гарднеру.
– Посмотрите, кого-то он все-таки, наверное, здесь трахнул.
Гарднер покосился в сторону, чтобы убедиться, что Клаудия Салазар еще не вернулась в комнату, и, усмехнувшись, сказал:
– Надо бы проверить, на месте ли интимные части туалета нашей девушки. Вызываюсь добровольцем.
Герой самого мрачного периода в ее жизни, – угрюмо произнес Уит. – Что вам рассказала свидетельница?
– Ее зовут Хезер Фаррел. Выглядит как перепуганная насмерть беглянка. Мы направили запрос, чтобы проверить, нет ли у полиции материалов на нее. Она сообщила что познакомилась с Хабблом на прошлой неделе на пляже и он пригласил ее прийти сюда сегодня ночью.
Уит внимательно рассматривал лицо Пита Хаббла. В чертах этого мертвого мужчины было очень мало общего с тем мальчишкой, которого помнил Уит. В памяти всплыла картинка: Уиту только двенадцать и он прячется по углам на вечеринке по случаю дня рождения одного из своих братьев; вокруг полно старших подростков с хриплыми ломающимися голосами; Пит незаметно дает Уиту – младшему из шести братьев Мозли – несколько глотков хорошего виски. В конце вечера Уита вырвало прямо на туфли девушки самого старшего брата, а потом его в последний раз в жизни выпорол отец. Пит… Мистер Весельчак. По крайней мере, был таким, пока не исчез его брат. – Интересно, сколько порнофильмов он сделал? – спросил Гарднер.
– Не вздумайте пока разносить по городу подробности о его творческой карьере.
– Никаких шансов сохранить это в тайне, – ответил Гарднер. – Я думаю, что все девчонки на земле не могли удовлетворить этого проказника. Вы подумайте о женщинах, которых он поимел, снимая это кино.
– А вы подумайте обо всех венерических болезнях.
Гарднер приумолк.
– Похоже, вы на этом уже обжигались.
Уит открыл небольшой шкаф напротив кровати. Там на вешалках свободно висела мужская одежда: брюки, трикотажные рубашки, целая коллекция бейсболок с надписями: «Лауреат конкурса развлечений для взрослых», «Горячее и чувственное кино», и даже, как это ни странно, «Школа кино Калифорнийского университета». В другой части шкафа были аккуратно развешены женские блузки, футболки, рубашки и джинсы. Внизу находился ящик, набитый какими-то бумагами. На полу беспорядочной кучей лежали кожаное бюстье, предназначенное для поддержания грудей сказочных размеров, и набор трусиков чувственного розового цвета.
– Здесь жила женщина, – констатировал Уит.
Гарднер пожал плечами.
– Трудно себе представить. Парень, который трахается, зарабатывая себе этим на жизнь, держит под рукой еще одну даму?
Уит вернулся в кухню-гостиную. Он слышал, как Клаудия и другие офицеры собирают и упаковывают вещественные доказательства на палубе: наверху возможные улики могли пострадать в первую очередь, если погода вдруг ухудшится.
