Клаудия моргнула, и стало видно, как ее лицо в рассеянном свете фонарей побледнело.
– Рубашка у тебя забавная, а вот с юмором… – она не успела договорить, потому что Уит, перебив ее, рассказал о том, что ему удалось найти. Услышав о легальных и порнографических кассетах, Клаудия потерла лоб и пробормотала себе под нос: – Господи всемогущий…
– Теперь вернемся к твоему вопросу, – продолжил Уит. – Действительно, похоже на самоубийство. Предсмертной записки нет, но фотография сына опрокинута. Я сталкивался с таким при самоубийстве в Дариусе несколько недель назад. Однако… учитывая, как он зарабатывал себе на жизнь… Короче, меня настораживает тот факт, что видеокамера – без пленки – была направлена на кровать. К тому же среди его собственной одежды оказались женские трусики. У нашей молодой свидетельницы белье на месте?
– Вопрос довольно необычный. Я не проверяла.
– В шкафу имеется женская одежда. в том числе кое-какие вещи, явно не рассчитанные, например, для детских глаз. Если эта девушка не жила с ним, то обнаруженные вещи принадлежали кому-то другому.
– Так ты предполагаешь, что он был убит, когда снимал кино?
Уит пожал плечами.
– Пока не знаю.
– С каждой минутой от этого дела пахнет все хуже.
– Где наша свидетельница?
– В офисе. Гарднер и помощники шерифа смогут закончить работу на месте происшествия сами, а я собираюсь допросить ее и составить протокол. – Она ткнула в него пальцем. – Никому ни слова, Уит, ни единого слова.
Он тоже ткнул в нее пальцем, но потом улыбнулся.
– Гарднеру показалось, что эта девушка в бегах. Если вы не собираетесь ее задерживать, мне бы не хотелось чтобы ее убили еще до окончания следствия.
Клаудия кивнула.
– Я позабочусь о том, чтобы за ней присмотрели.
– Интересно, не наша ли беглянка снимала Пита, когда он рассуждал о своем брате?
– Давай поговорим с ней, – предложила Клаудия. – Тогда мы сможем сравнить ее голос с голосом на кассете.
Они снова вернулись на яхту «Настоящий позор». Клаудия быстро просмотрела пленки, нашла кассету с домашней съемкой Пита, после чего они вдвоем спустились на причал и направились к расположенному на пристани офису. Сначала до них донесся рассерженный голос, а затем они увидели молодую женщину, которая спорила с патрульным Фоксом, дежурившим у ленты полицейского заграждения.
– Леди утверждает, что она живет на этой яхте, – доложил Фокс, обращаясь к Клаудии. – Ее зовут Велвет.
– Велвет, Бархатный Амулет, – прошептал Уит. – Так звали режиссера картин Пита.
– Звучит как название дешевого вина, – заметила Клаудия. – Все нормально, пропустите ее, – сказала она Фоксу.
Женщине было около тридцати; выкрашенные пряди светлых волос, аккуратно зачесанные назад, свидетельствовали о том, что она побеспокоилась о своем внешнем виде. На ней была темная футболка с длинными рукавами и надписью: «Посредственностям достаются объедки», широкие синие джинсовые шорты и поношенные кеды.
– Велвет? – осведомилась Клаудия, когда они подошли к оградительной ленте.
Женщина внимательно посмотрела на нее, и Уит заметил в ее глазах страх, вызванный присутствием полиции, толпы зевак и видом прибывшего из похоронной службы катафалка.
– Что здесь происходит? – спросила женщина. – У Пита неприятности?
Уит сразу же узнал голос, звучавший за кадром на видеопленке. Хрипловатый, напоминающий о прокуренной обстановке баров и мурлыканье пьяных завсегдатаев.
– Нам лучше зайти внутрь и поговорить там. – Клаудия кивнула на офис пристани.
Велвет покачала головой.
– Я хочу знать, что здесь произошло. И немедленно, черт возьми.
– А я хочу вам об этом рассказать. Только не на пирсе, а в помещении, – ответила Клаудия.
– Господи, – прошептала Велвет, но все-таки позволила увести себя в офис. Дувший им в лицо порыв ветра принес запах приближающегося дождя.
Прикрыв за собой дверь, Клаудия осторожно усадила Велвет на диван и сама села рядом с ней.
– Велвет, простите меня, но это ваше настоящее имя?
– Да, так меня зовут. Правда, «амулет», как вы, наверное, догадались, придумано для красоты, – несколько спокойнее ответила Велвет.
– Итак, как же вас зовут в действительности?
– Велвет Линн Холлистер. – Ее взгляд метался от Клаудии к Уиту и обратно.
– Я – Клаудия Салазар из полицейского участка Порт-Лео, а это, – уважительно произнесла она, – Уит Мозли. Он здесь мировой судья.
– С Питом случилась беда? Он… – Велвет умолкла.
– Пит погиб, – сказала Клаудия. – Сегодня вечером его нашли застреленным. Мне очень жаль.
Велвет восприняла это известие без воплей и слез. Горло ее на несколько мгновений задергалось от судорожных глотательных движений.
– Погиб? На яхте? – Она сидела совершенно неподвижно, положив руки на колени и устремив сухие глаза на Клаудию.
– Да, – подключился к разговору Уит. – Он был убит выстрелом в рот. В руке у него был пистолет.
Они дали Велвет некоторое время на обдумывание услышанного. Женщина по-прежнему сидела не шевелясь.
– У него был пистолет? – наконец спросила Клаудия.
– Нет. Он ненавидел пистолеты. И не хотел их видеть вокруг себя.
Клаудия взглянула на Уита.
– Может быть, это кто-то из его близких дал ему пистолет?
– Я избегала встреч с его родными, – сказала Велвет, – поскольку не соответствовала меркам этой истеричной семейки. Его мамаша – первостатейная сучка, а бывшая жена – точная ее копия. Они не хотели иметь с нами дела.
«Так, значит, Фейс знала, что Пит в городе? – подумал Уит. – Почему же она мне ничего не сказала?» Он тронул Велвет за плечо; она не отстранилась.
– Откуда же у Пита мог оказаться пистолет?
– Яхта принадлежит другу Пита. Это мог быть его пистолет. Не знаю. – Велвет начало трясти.
– И кто этот друг? – спросила Клаудия.
– Парня зовут Дэлоуч, Джуниор Дэлоуч. Он живет в Хьюстоне, а здесь у него квартира для отдыха на выходные. – Велвет схватила Уита за руку. – А доктор Пита смотрел? Вы уверены, что Пит мертв?
– К сожалению, уверен. Ничего не поделаешь.
– Вы в последнее время не замечали у мистера Хаббла каких-либо признаков депрессии? – поинтересовалась Клаудия.
– Вы думаете, что он застрелился? – голос Велвет звучал скептически. – Это абсолютно исключено. Никогда, никогда, никогда… – Она встала и сделала шаг от дивана, решительно качая головой.
Клаудия тоже поднялась.
– Я понимаю, это очень тяжело…
– Вы ведь совершенно не были с ним знакомы, мисс, и все же полагаете, что знаете его лучше меня? Он… не убивал себя.
И тогда Уит задал совершенно уместный здесь вопрос:
– Почему вы в этом так уверены?
Она посмотрела ему в глаза: таким взглядом вполне можно сжигать вражеские танки.
– Потому что. Он слишком себя любил. Не было у него никакой депрессии. Если он мертв, значит, его убили.
– Хорошо, – согласилась Клаудия. – А кто мог хотеть его смерти?
Велвет облизнула пересохшие губы.
– Ну, во-первых, не я. Я знаю, как вы, копы, работаете; у меня не было никаких причин желать его смерти.
– В каких вы были отношениях с ним? – осведомился Уит.
– Мы долгое время были друзьями. Мы вместе работали в области художественного кино. Сняли десятки фильмов.
– Так он был вашим бойфрендом? – уточнила Клаудия.
– Бойфрендом? Что за детский сад? Нет, не был. – Велвет нахмурилась. – Послушайте, вам нужно поговорить с Джейбсом Джонсом. Раньше он был известным борцом, а сейчас работает проповедником на кабельном телеканале. Знаете такого?
– Знаем, – за двоих ответил Уит.
Велвет кивнула.
– Пит работал над новым фильмом, и ему нужна была от Джейбса кое-какая помощь, но тот сказал, чтобы мы оставили его в покое. Так вот, когда вчера вечером я вернулась из магазина, Джейбс был здесь, на яхте. Похоже, их с Питом разговор проходил чересчур нервно. Могу сказать, что Пит был явно разозлен – лицо красное, он весь просто кипел. А Джейбс самодовольно ухмылялся, словно только что срубил прилично денег.
«Как все-таки род занятий человека влияет на выбор выражений», – заметил про себя Уит.
– С Джейбсом мы поговорим, – заверила ее Клаудия. – Может, с кем-нибудь еще?
Велвет задумалась, покусывая губу.
– Я думаю, с его бывшей женой, Фейс Хаббл. Они ссорились по поводу свиданий Пита с сыном… Фейс настаивала на том, чтобы у Пита с Сэмом не было ничего общего. Пит же хотел иметь совместное с ней попечительство над сыном, хотя я уверена, что никто бы ему этого не позволил; вот они с Фейс и спорили из-за мальчишки. Много спорили.
Чудненько… Уит даже закашлялся.
– Где вы были сегодня вечером, Велвет? – спросила Клаудия.
– Ясно, куда вы клоните, – мрачно пробормотала Велвет. – Не станете же вы на самом-то деле подозревать сенаторскую подпевалу или священника, вам сейчас проще заняться моей задницей.
