— Настя,— обратился Леопольд к старшему лейтенанту.
— Да, Леопольд.
— Пока не наступил Новый год, хочу с тобой серьезно поговорить.
Настя улыбнулась.
— Может быть, все-таки дождемся, когда он наступит,— предложила она.
— Видишь ли, я немного суеверен.
Леопольд потупил глаза. Настя чувствовала, что сейчас не лучший момент для серьезного разговора с Леопольдом, Старший лейтенант искала повод перенести его на другое время.
— Неудобно отлучаться от компании,— сказала она.
— Это займет не более пятнадцати минут. Они прекрасно чувствуют себя без нас.
Леопольд кивнул головой в сторону комнаты Оттуда доносился смех милицейских подруг. Вдруг раздался телефонный звонок. Настя бросилась к телефону.
— Слушаю,— сказала она.
— Настя, это я,— прозвучало в трубке.
Звонил Соловец.
— Ну где вы? — спросила оперативница.
— Мы на Васильевском. Сейчас заедем еще одно место и освободимся.
— То есть до утра мы вас не увидим?
— Что ты, Настя! Будем минут через сорок.
— Знаю я ваши сорок минут...
— Выпейте пока за нас,— отдал указание майор
— Будет сделано, — согласилась старший лейтенант.
Услышав из комнаты Настин телефонный разговор с Соловцом милицейские подруги вышли из комнаты и обступили оперативницу.
— Что они говорят? — спросила Юля.
— Твой муж дал задание выпить за них.
— Пойдем выполнять,— сказала супруга Соловца.
Компания вернулась к праздничному столу...
К этому моменту Соловец и Дукалис успели побывать еще на одной квартире, ограбленной в этот вечер. Все три сегодняшних преступления были совершены по одной схеме. Потерпевшие звонили накануне в фирму «Санта-Клаус», где заказывали Деда Мороза и Снегурочку. Зная телефон этой фирмы оперативники через своего диспетчера вычислили ее адрес. Она находилась на Большой Подьяческой, пятнадцать, в двадцать седьмой квартире.
Нужно было ковать железо, пока горячо. В одиннадцать часов вечера майор Соловец, капитан Ларин и старшие лейтенанты Дукалис и Волков на оперативной машине подъехали к пятиэтажному грязно-желтому зданию в центре города. Вскоре оперативники обнаружили на втором этаже двадцать седьмую квартиру. Ни на обшарпанной деревянной двери, ни возле нее не было никаких опознавательных знаков. Ларин позвонил. Ответа не последовало. Он позвонил еще раз. За дверью стояла тишина. Оперативники дружно посмотрели на Дукалиса. Старший лейтенант обладал самой крепкой фигурой среди коллег. Если требовалось применить грубую физическую силу, Дукалис шел напролом, и ничто не способно было его остановить.
— Толя, давай! — сказал Ларин.
Дукалис разбежался и плечом налетел на дверь. К его удивлению она сразу поддалась и с грохотом упала в коридоре квартиры. Оперативники ворвались в офис фирмы «Санта-Клаус». Он представлял из себя небольшую двухкомнатную квартиру. На всем здесь лежала печать запустения. В коридоре обои клочьями свисали со стен. В углу комнаты пылились стопки старых журналов и книг. Старый деревянный шкаф был доверху наполнен пыльным тряпьем. В одной из комнат стояла большая металлическая кровать с «шашечками». На ней лежал матрас, изъеденный молью. В квартире не было ни души.
— Все ясно с этой фирмой,— резюмировал Ларин.
— Надо бы поговорить с соседями,— сказал Соловец.
Он посмотрел на коллег.
— Толя, Андрей, давайте,— отдал указание майор,— а мы со Славой еще здесь пороемся.
Ларин и Дукалис вышли на лестничную площадку Кроме «офиса» на ней располагались еще две квартиры. За одной из дверей раздавалась шумная музыка, слышались веселые голоса. Дукалис позвонил. Звонок едва пробивался сквозь гром веселья, стоявшего в квартире, хозяева услышали его не сразу. Дукалис позвонил еще раз. Наконец, дверь распахнулась, и на оперативников хлынула волна праздничного новогоднего застолья, царившего в квартире. На пороге появился молодой человек лет двадцати пяти. Он едва стоял на ногах. На лице сияла счастливая улыбка.
— Что-то вы долго добирались,— упрекнул оперативников молодой человек.
За его спиной появилась долговязая девушка с сигаретой.
— Ну, наконец,— сказала она.— Девушки уже заждались.
Ларин вынул из кармана удостоверение.
— Мы из Уголовного розыска,— сказал он.
Молодой человек рассмеялся.
— Хотите нас разыграть! — произнес он сквозь смех.
В коридоре квартиры появился еще один член компании, худощавый мужчина лет тридцати.
— Кирилл,— обратилась к нему девушка,— твои друзья хотят нас розыграть. Говорят, что они из Угрозыска.
Кирилл посмотрел мутным взглядом на милиционеров, пытаясь понять, что происходит.
— Скажите, кто хозяин квартиры? — обратился к компании Дукалис.
— Я хозяин,—сказал Кирилл.
— Мы из милиции,— объяснил старший лейтенант,— хотим задать вам пару вопросов по поводу ваших соседей.
Хозяин квартиры в конце концов сообразил о чем идет речь. Он обратился к друзьям.
— Ребята,— сказал Кирилл,— подождите в комнате. Я тут разберусь, и мы продолжим.
Молодой человек и девушка удалились в комнату. Оттуда продолжали доноситься музыка и возбужденные голоса.
— Скажите,— продолжил Дукалис,— вы знакомы с вашими соседями по лестничной площадке?
— К сожалению, да, — ответил Кирилл.
— Почему, к сожалению?
Хозяин квартиры криво улыбнулся.
— Как вы относитесь к собакам? — спросил он.
В разговор вступил Ларин.
— Нейтрально,— сухо ответил он.
— Вот-вот,— вздохнул Кирилл,— я тоже относился нейтрально, пока с полгода назад они не завели собаку. Да вы, может, зайдете? Выпьем, поговорим. Я вас с двумя девчонками познакомлю...
— Спасибо, мы лучше постоим здесь,— ответил Ларин.
— Так что вы говорите о собаке? — спросил Дукалис.
— Она у них из охотничих пород. Знаете, такая... Норная. Типа фокстерьера, только название длинное. Как же ее...
У Кирилла заплетался язык. Ему сложно было довести до конца начатую мысль.
— Так что эта собака? — нервно спросил Ларин. Оперативник начал терять терпение.
— Маленькая,— сказал Кирилл,— а такая шумная. С утра как начнет гавкать! Когда ее гулять выводят. Невозможно спать. Здесь в квартире все слышно, что на лестнице творится.
Собаконенавистник поморщился.
— Но это еще не все,— продолжил он.
— Что еще? — спросил Дукалис.
Кирилл перешел на шепот.
— У этой твари, похоже, недержание. Я один раз видел, как ее вели на газон, а она не выдержала и прямо на улице нагадила. А тут недавно я у нас в подъезде кучу обнаружил. Думаю, это ее работа!
Кирилл разошелся не на шутку.
— Да вы сами зайдите и посмотрите!
Он махнул рукой в сторону квартиры, расположенной по правую руку от его двери.
— Простите,— сказал Ларин,— вы о какой квартире говорите?
— Об этой, о двадцать пятой.
Оперативники грустно улыбнулись.
— Дело в том, что нас интересуют ваши соседи из двадцать седьмой,— объяснил Дукалис.
— А...— разочарованно протянул Кирилл.
— Что вы можете о них сказать?
— Честно говоря, ничего. Видел несколько раз каких-то людей, но кто они и что они, понятия не имею. Я ведь сюда только весной въехал.
— Купили квартиру?
— Нет, квартирообмен.
Оперативники поняли, что больше им разговаривать с Кириллом не о чем. Ларин вынул из кармана визитку и протянул ее хозяину квартиры.
— А что они натворили? — Кирилл кивнул в сторону двадцать седьмой квартиры.
— Ничего страшного. Но нам необходимо пообщаться с хозяином. Если вдруг встретите его, сообщите нам, пожалуйста.
— Рад буду служить.
В коридоре вновь появилась долговязая девушка с сигаретой.
— Кирилл, что ты ребят за порог не пускаешь,— упрекнула она своего приятеля. Вы зайдите, скоро Новый год.
— Спасибо,— сказал Ларин.— Как-нибудь в другой раз.
— С наступающим вас,— улыбнулся Дукалис.
Девушка с сигаретой все-таки не теряла надежды задержать неожиданных знакомых.
— Там в комнате две девушки сидят. Они специально для вас.
Сказав это курильщица выпустила дым и подмигнула оперативникам.
— Огромное спасибо, нас ждут жены,— отрезал Ларин.
Милиционеры торопливо ретировались.
— Тебя-то никто не ждет. Посидел бы с девчонками, поболтал,— пошутил Дукалис.
— О соседских собачках, которые на лестнице гадят?
Оперативники перевели дух.
— Пошли дальше? — предложил Дукалис.
— Пошли,— кивнул Ларин.
7
Милиционеры шагнули в сторону двадцать пятой квартиры. На сей раз им не пришлось долго ждать у дверей. Сразу после того, как Дукалис позвонил, дверь отворилась. На пороге появился мужчина лет сорока пяти с клиновидной бородкой. На нем был костюм-тройка и уличная обувь. Он либо только что вошел в квартиру, либо собирался выходить.
