возьмись появился дядя Генрих и стал собирать ставки посетителей на то, кто же из мужиков кому больше морду набьет. Оба мужика вывалили на улицу – мужик в красной рубахе со стулом в руках, а мужик в зеленой перед этим захватил с собой скамейку, на всякий случай. За ними высыпали почти все посетители. Только Арнольд, Вовка и Каролина сидели, не обращая внимания – Каролина почти заснула от голода, Арнольд вообще мало замечал события, когда говорил, а Вова надеялся, что Арнольд хоть сейчас не ввяжется в драку.
Спустя минут пять все посетители и виновники торжественного мордобоя вернулись и расселись по местам как ни в чем не бывало. Зачинщики драки продолжили пить пиво, но уже с легка измятыми обличиями. «Видимо ничья в основное время», – подумал Пятачков.
Наконец вдалеке показался дядя Генрих и еще один человек среднего возраста, вида и ума – оба с подносами в руках.
– Сейчас я буду кушать. Сейчас меня покормят, – весело и приободренно стал приговаривать Пятачков.
Рыцарь Арнольд перестал вести свои запутанные речи и взял со стола столовые приборы. Собственно, обилие столовых приборов начиналось деревянной ложкой и заканчивалось ножом. Правда металлическим, но искусно кривым. Каролина оживилась и просто расцвела на глазах. Дядя Генрих и его подручный расставили яства на столе и пожелали приятно откушать.
– А где у Вас можно руки помыть? – внезапно поинтересовался Пятачков.
Дядя Генрих, его подручный, Каролина и рыцарь Арнольд были в шоке от этого вопроса – то ли они не знали слово «можно», то ли «руки», то ли «помыть». Спустя некоторые время обработки операции, дядя Генрих смекнул.
– Видимо Вам нужно корыто, лорд. Оно за конюшней.
– А туалет, – добил контрольным Вовка.
Дядя Генрих вопросительно обрабатывал новое слово.
– Ну где можно освободить, типа отсеки, – грамотно пояснил Вовка.
– Там же, – на этот раз подготовлено не растерялся дядя Генрих, думая, что все равно не поймет.
«Стесняюсь спросить где спальня», – подумал про себя Вовка.
– Ща руки быстро помою и вернусь. Заодно остынет, а то горячее, – пояснил Вовка спутникам, но те уже давно ели. Арнольд кусками отрезал своего поросенка, от которого просто парило свежиной. А Каролина тендитно, но уверенно пощипывала румяную уточку с корочкой под яблоками в каком-то там соусе, если он тогда был уже изобретен.
Вовка вышел из таверны и решил поискать конюшню, которая располагалась рядом. За ним вышел еще один посетитель таверны в синем кафтане. Вовка решил проследить, что тот будет делать и пошел за ним, в надежде, что тот знает, где туалет. Обладатель синего кафтана удалился в кусты, через короткое время вышел, подошел к бочке, окунул руки, отряхнул, вытер о кафтан и вернулся в таверну. «Краткость – сестра таланта», – подумал Пятачков, глядя на всю процедуру.
Тем временем накормленная Каролина разговорилась. Она была в приподнятом настроении, глаза сверкали.
– Сэр Арнольд, а откуда этот, лорд Вовка? – игриво поинтересовалась она.
– Чужестранец. – ответил Арнольд, пережёвывая очередной кусок кабанчика.
– Грубый и неприветливый, – посетовала Каролина.
В таверну вернулся Вовка и как ни в чем не бывало уселся за стол. После чего порылся в рюкзаке, достал антисептические салфетки и как ни в чем не бывало стал протирать руки. Рыцарь Арнольд тщательно следил за процедурой, но еще тщательнее пережёвывал своего любимого кабанчика. Каролина настороженно чуть отодвинулась и с подозрением смотрела на обряд Пятачкова.
– Что это у Вас, Вовка? – наконец спросила Каролина то ли от страха, то ли от любопытства.
– Антисептические салфетки, – невозмутим ответил Вовка.
– А для чего они? – с еще большим недоумением спросила Каролина.
– Ну, типа, чтобы микробы убивать.
– А кто такие «микробы»? – подозрительность и неосведомленность Каролины начинала достигать своего апогея.
– Вредные живые существа, – ответил Вовка и потирал чистые руки, предвкушая вкусно поесть.
Каролина в ступоре обдумывала эту странную речь.
– Видимо англичане, – без зазрения совести пояснил Арнольд.
– Уразумела, – ответила Каролина, хотя ни черта не уразумела.
– Эй, ну кто так говорит. Нужно говорить андерстэнд., – пояснил Вовка.
Каролина, как и прежде неблагополучно посмотрела на Вовку, но чужеземное слово запомнила. При случае Каролина всегда старалась обучиться чему могла. Вовка глянул на свою пиццу и у него стал дергаться глаз – в подгорелом тесте лежали овощи, зелень и недожаренное мясо пополам с зернами, фруктами, засохшими сухарями, мухами и даже волосами.
– Шарман, шарман, – изрек Вовка., – Друзья мои, походу я получил травму детства., – пояснил он своим спутникам.
Вовка понюхал пиццу и скривился, будто проглотил лимон или увидел политическое ток-шоу перед собой. Тут к столику подбежал довольный дядя Генрих.
– Лорд, как Вам наш туалет? – поинтересовался дядя Генрих.
– Такой же, как и пицца. Он чудесен! Правда его нет, но он прекрасен.
– Благодарю за лестные слова. Скажу Отто, чтобы вырыл свежую яму, – озорно и весело ответил дядя Генрих., – А как Вам пицца?
– Такая же как туалет.
– Восхитительно! – довольно прокричал дядя Генрих и убежал по своим делам.
Внезапно Каролина вскочила на стул и стала верещать во все горло от ужаса.
– Крыса, крыса, – кричала она.
Небольшая крыса пробежала под ногами рыцаря Арнольда, выскочила из-под стола и помчалась дальше по таверне. На удивление все, кроме Каролины, были спокойны. На шум прибежал дядя Генрих.
– Что такое, фройлин, что случилось?
– Там крыса, – ответила не на шутку испуганная Каролина.
– Приношу свои извинения, эта крыса предназначалась для соседнего столика. Не обессудьте.
«Дичь», – подумал про себя Вовка.
– Чота пицца не сильно цепляет. Арнольд можно у Вас взять мяса? – поинтересовался Пятачков у рыцаря., – Вы не против?
– С удовольствием, – радостно ответил рыцарь, – потроха просто изумительные, просто чудо.
Вовка начал уплетать остатки кабанчика, как вдруг заметил ползущего по столу паука. Пятачков вскочил на стул и стал верещать во все горло от ужаса.
– Паук, паук, – кричал он.
На удивление все, кроме Пятачкова, были спокойны. На шум опять прибежал уже изрядно замыленный дядя Генрих.
– Юный лорд. Что случилось?, – изумленно просил он у Вовки.
– Паук, твою дивизию. Это даже не паук, это паучище! Это блин какой-то арахнофоб! Точнее арахнид, – в истерике бился храбрый лорд Пятачков.
Вовка снял с ноги кеду и начал охаживать паука что есть силы. Он бил так сильно, что трясся весь стол, все что на столе и рядом сидящая Каролина. Почти отбив руку, Вовка вернул кеду на место и уселся обратно.
– Приношу глубочайшие извинения за сей легкий конфуз, – невозмутимо прощебетал дядя Генрих. Он соскрёб голой рукой остатки арахнида и удалился восвояси.
– Пошел в пиццу добавлять, – язвительно подметил Вовка.
Чувство легкого стыда охватило Вовку перед Каролиной – ему было
