Женщина и автомобиль
Указующий знак жезла автоинспектора – и Света послушно сворачивает к обочине. Правда, инспектор стоит на противоположной стороне дороги, а из машины Света, как обычно, не спешит выйти. Мол, тебе надо было меня останавливать, ты и подходи. Другие водители бегут к инспектору с документами, и он тут же направляет их к командиру. Тот принимает мзду, не выходя из припаркованного рядом авто. Картина напоминает конвейер. Только Света из него выпала. Инспектор искоса бросает на нашу машину тревожный взгляд. Наконец, тяжело вздохнув, тащится через дорогу к Светиной машине. Учитывая его габариты и далеко выступающий вперед живот, видно, что для него это тяжелое занятие.
Приоткрыв окно, Света еще издали кричит инспектору: «В чем дело?» На лице гаишника видно разочарование – женщина за рулем! Теперь инспектору понятно, почему его заставили оторваться от денежного потока и тащиться к нарушителю. «Вы нарушили правила, эдже, – нерешительно начинает говорить гаишник, – скорость превысили».
Света машет ему из окна, прикрывая платком рот: «Вы, пожалуйста, близко не подходите. А то заразитесь! У меня грипп». Инспектор тормозит на солидном расстоянии от машины и ждет, когда ему предъявят документы. Света, продолжая закрывать половину лица платком, словно паранджой, честными глазами смотрит на гаишника. «Я ведь не очень сильно превысила скорость?» – осведомляется она у мило улыбающегося ей инспектора. Тот уже понял, что денег ему не дадут, и думает, как бы побыстрее избавиться от этой женщины. Ведь на другой стороне дороги встал денежный конвейер. Он с явным сожалением провожает проезжающие мимо авто. Инспектор всем своим существом чувствует, как уплывают его родные денежки и с каким осуждением на него взирает командир из машины. Тот тоже остался не у дел.
«Вы ремень безопасности не пристегнули», – обреченно замечает гаишник, в его душе еще теплится огонек надежды, что хоть двадцатку эта дама ему даст. «Да он же меня душит! – возмущенно отвечает Света. – И потом, это же моя безопасность. Хочу – пристегиваюсь, а если не хочу? Я понимаю, что в правилах написано, а если я не могу?» Инспектор извиняющимся тоном говорит: «Вы, эдже, будьте, пожалуйста, осторожны». И с видимым облегчением гаишник заканчивает свое напутствие словами «Счастливого пути!» Ему, наверное, не впервой приходилось иметь дело с водителем–женщиной, и он предпочел с ней не связываться. Даже документы не проверил.
Однажды Света забыла дома свои документы. Дело–то, как вы понимаете, абсолютно житейское. Другую сумочку утром взяла, может быть, другую куртку надела. Да мало ли еще всяких причин. Что, только о документах женщина, собираясь утром на работу, должна думать? Тут, пока приведешь себя в порядок, как говорил один юморист – восстановишь лицо по черепу, больше часа уходит. Пока выберешь себе подходящий костюм, пять юбок и трое брюк перемеришь… А еще прическа, макияж. Успеть бы между делом кофе хлебнуть, цветы полить, кошку, крыс, собак покормить – голова кругом пойдет. С трудом себя в зеркале узнаешь. Так, только части лица замечаешь: брови, нос, шею и так далее. А просто в глаза себе посмотреть, остановиться на мгновение – некогда.
А в сумочке разве сразу определишь – есть там документы на машину или их там нет? Тут, если что надо найти, полчаса сумочку выворачивать надо. В ней столько карманов и отсеков, что Света сама точно не знает, сколько их и где они находятся. Спроси ее про документы, даже если они в сумочке, она не вполне уверена, что может их отыскать. Они могут найтись, но как–то сами. А чтобы документы нашлись по желанию или по приказанию – в этом она сильно сомневается. Ведь даже сотовый телефон, для которого предусмотрен специальный кармашек, способен потеряться в ее сумке. Разговаривать–то по телефону приходится на бегу или за рулем автомобиля. Сейчас такое движение. Все нарушают правила. Едешь и только клянешь участников движения. А тут телефон то и дело начинает трезвонить. Странное, дело, он сигналы подает, а попробуй найди его в сумочке! Ведь там чего только нет: косметика (это само собой), расческа, деньги, блокнот, ручка, куча чьих–то визиток, зеркальце, капроновые чулки (их не напасешься, только повернулась – уже затяжка), квитанции за свет, газ, воду, еще за что–то (оплатить надо), СД–диск (фильм записали друзья), фотографии (показать знакомым, рассказать им о поездке на юг), украшения, батарейки для фотоаппарата (муж просил купить), несколько конфет (чай попить), упаковка сосисок из «Штайнброя» (по пути захватила на ужин)… И еще много чего в этой сумочке, что попадает в нее как в черную дыру и не торопиться ее покинуть. Так что иногда Света сама с удивлением обнаруживает в недрах сумочки давно пропавшие вещи: какие–то оторванные пуговицы, затерявшиеся монетки других стран. Кажется, брось туда булыжник, Света ничего не заметит и будет его таскать в сумочке до следующей ревизии. Телефон среди всех этих крайне необходимых вещей найти сложно. И представьте себе, телефон еще хоть сигналы «SOS» подает, а документы на машину и водительские права безмолвны. Как догадаешься, внутри сумочки они или там их нет вовсе?
И вот останавливает Свету инспектор. Сколько ни рылась она в своей черной дыре, а ничего похожего на документы и права обнаружить не смогла. А гаишник такой правильный попался, хочет машину у Светы отобрать и на штрафную стоянку отогнать. Она ему по–человечески объясняет, что забыла документы дома. Дом рядом – квартала три–четыре, и если гаишник ей не верит, что это ее машина и что у нее есть права на ее вождение, то она, Света, готова съездить за ними и показать их инспектору.
Видимо, гаишник имел дело с женщиной–водителем впервые, потому как потребовал, чтобы Света покинула транспортное средство, и принялся отвинчивать номера. Света сразу его предупредила, что делает он это зря, так как ему же и придется назад их привинчивать. Но инспектор был упрям и непреклонен.
Когда Света на такси привезла гаишнику свои документы, он забрал у нее права и пригласил разбираться в ГАИ. Естественно, гневная речь Светланы в стенах этого заведения вызвала совершено неожиданный для инспектора эффект: его крепко пожурили за нетактичное поведение с женщиной. Ему пришлось публично извиниться и, пыхтя от досады, прикручивать Светины номера. С тех пор женщин он больше не останавливал. Поднимет свой жезл, но как только увидит, что за рулем женщина, отчаянно машет ей, проезжай, мол, быстрее. Или сам заскакивает в автомобиль и по газам – подальше от греха!
У Светы такая же фамилия, как и у одного известного генерала госбезопасности, так что, когда инспектора берут ее документы для проверки, тут же подтягиваются и желают счастливого пути, а также здоровья супругу – «байке–генералу».
Женщина и автомобиль как будто созданы друг для друга. Они прекрасно дополняют один другого. Не зря вся реклама автомобилей не мыслима без присутствия в ней женщины. Но для того, чтобы этот симбиоз существовал, нужен мужчина–механик. Кто–то должен заливать масло в мотор, проверять аккумулятор, подкачивать шины, делать всяческий ремонт и плюс восторгаться ею, женщиной. Женщину–водителя можно понять только зная женскую логику.
Например, останавливаю как–то машину у магазина. Слышу бешеный сигнал клаксона. Машина сзади непрестанно подает сигналы. Ничего не могу понять: дорога практически пуста, можно спокойно обогнуть мою машину и проехать. Но сигнал продолжает настойчиво звучать, приводя меня в некоторое замешательство. Думаю: чего ему, идиоту, от меня надо? Грозно выхожу из машины. И тут как обухом по голове: водитель–то женщина! Приходится, мило улыбаясь, показать, как проехать. Вижу, клянет меня на чем свет стоит. Я тут же вспомнил анекдот. Туман сплошной на дороге, водитель еле пробирается, следуя за габаритными огнями впереди идущего автомобиля. Ехали, ехали, потом остановились. Пять минут стоят, десять. Водитель стал беспокоиться: что случилось? Давай сигналить. Из тумана появляется водитель первой машины и подходит ко второму: «Ты чего сигналишь?» А тот его спрашивает: «Чего стоим, пробка что ли?» – «Нет никакой пробки. Просто я в гараж заехал!» Вот мне и кажется, что подобный туман существует в голове женщины–водителя и редко рассеивается.
Один раз стою я возле Дворца спорта. Там проходит ярмарка иранских товаров. Дело к вечеру. Ярмарка закрылась, и иранский народ товары вывозит. Опоздавшие посетители прорываются в выставочный зал в надежде что–нибудь прикупить по дешёвке.
Вдоль задней стены Дворца спорта тянется неширокий проезд, оканчивающийся тупиком. В нем один из участников ярмарки поставил свое авто. Вот он, поговорив с товарищами, направился к машине, в надежде поехать в ресторан на ужин. Тут к зданию подъезжает автомашина, за рулем которой сидит женщина средних лет, блондинка. Она сворачивает с основной дороги и въезжает в узкий проезд. По нему, навстречу блондинке, начинает движение иранец. Блондинка останавливает свое авто, полностью перегородив выезд несчастному иранцу, который подает знаки женщине пропустить его автомобиль. Блондинка же несколько секунд смотрит на иранца, потом достает из сумочки зеркальце и пудру и начинает поправлять макияж. Иранец в шоке, пытается привлечь внимание женщины сигналом. Блондинка ноль внимания. Закончив макияж, выходит из машины и поворачивается, чтобы уйти. Иранец выскакивает из автомобиля, догоняет ее и пытается объяснить блондинке, что ему нужно проехать. Говорит по–русски он очень плохо и больше объясняется знаками. Блондинка смотрит на него в упор, соображая, что нужно иностранцу. Потом, наконец, осознав его просьбу, женщина с негодованием восклицает: «Ты что, хочешь, чтобы я задом отсюда выехала?! Ты же видел, что я сюда заехала, зачем навстречу поехал? Выезжай теперь как хочешь». И гордо удалилась, оставив ошарашенного иранца одного. Он, немного постояв с потерянным видом, обошел проезд и нашел небольшую лазейку между деревьями, посаженными возле Дворца спорта. Иранцу повезло, что автомобиль у него был малолитражный и протиснулся между деревьями.
