стороны взять взятку – дело обычное, для скорого на мзду кавказца, деньги, опять же неплохие и можно выбраться из долгов, а значит не придётся скакать с автоматом по горам размахивая зелёным флагом Ислама. С другой стороны в обстановке всеобщего доносительства нельзя быть на сто процентов уверенным, что это не провокация. Но честный взгляд голубых Поремчуковских глаз успокоил Тамерханова и он поинтересовался насчёт размера вознаграждения.
– Деньги не вопрос. Дадут сколько надо.– довольно сообщил Поремчук. – Скажем десять тысяч баксов достаточно?
– Пятнадцать. – машинально произнёс Тамерханов.
– Идёт. – согласился Поремчук, быстро подсчитавший в уме, что его чистая прибыль составит – двадцать пять тысяч долларов.
Договорившись встретиться на следующий день у здания центрального банка, Тамерханов и Поремчук поднялись из-за столика и стали жать на прощание руки, как вдруг в этот момент в кафе зашёл Шелобанов. Он приехал на выходные домой и решил сводить жену в ресторан. Увидев Тамерханова и Поремчука, он подошёл за их столик и широко улыбаясь поздоровался с обеими, потом перебросился с ними парой любезностей и вернулся к жене. Когда Шелобанов отошёл, Поремчук и Тамерханов недоумённо переглянулись, но вслух ничего не сказали, попрощались и разъехались.
«Чего это тут Тамерхановский прихвостень нарисовался», – подумал Поремчук, когда заводил автомобиль и отъезжал от парковки. – «Не иначе как сдать хочет, зараза»!
«Чего это Шелобан, за мной увязался?», – Тамерханов включил двигатель. Внезапная догадка озарила Тамерхана, – «А вдруг Шелобан прослушивает его телефон? Тогда ему всё известно? Чёрт с ними с деньгами, своя шкура важнее, надо Поремчука сдавать», – решил Тамерханов и выжав газ рванул в сторону Муриманского ФСБ, потому как родной милиции он не доверял. Через полчаса Тамерханов сидел в отделе по борьбе с коррупцией и доверительно сообщал о взятке, которую ему предложил Поремчук.
Примерно в это же время в кабинет начальника собственной безопасности милицейского ведомства, вошёл запыхавшийся Поремчук, больше чем Тамерханов доверявший своим коллегам. Он плотно закрыл за собой дверь и наклонившись к самому лицу начальника с чувством произнёс:
– Оборотня в погонах поймал, товарищ полковник.
В девять-ноль-ноль следующего дня три оперативных машины ФСБ припарковались на стоянке возле входа в Центральный банк. Из одной машины вышли двое человек в штатском, с поднятыми воротниками, в руках одного из них была большая спортивная сумка. Контрразведчики вошли в дом, который был ближе всего к стоянке и поднялись на лифте на последний этаж, там они подобрали ключи к чердачному замку и вышли на крышу. Гулял ветер, шёл небольшой снег, но бесстрашные контрразведчики не обращали на это внимания. Установив направленный микрофон и видеокамеру с телескопическим прицелом, они стали ждать, тихо переговариваясь друг с другом и время от времени связываясь по рации со старшим.
В это время на крыше соседнего дома появились двое мужчин, которые тоже стали устанавливать видеокамеру. Это озадачило чекистов, они сообщили по рации об увиденном, но старший приказал не отвлекаться, так как «гости» должны были показаться с минуты на минуту.
Первым на стоянку приехал Поремчук. Он был на личной машине, которую накануне утыкали аппаратурой. У самого Поремчука под рубашкой был приклеен микрофон, в кармане лежали пятнадцать тысяч фальшивых долларов помеченных невидимой краской. Он сильно волновался, но держался хорошо.
Через десять минут рядом с ним остановилась «Лада», за рулём которой был Тамерханов. Над Тамерхановской машиной тоже попотели в Фэ-эС-Бэ-шном ведомстве, напичкав её шпионским оборудованием.
Тамерханов открыл окно и улыбнулся Поремчуку самой дружелюбной улыбкой на какую был способен:
– Привет, дарагой! Харашо виглядешь, – сделал комплимент Тамерхан. – Садысь в мой машын, пагаварым.
Поремчук постарался не уступить в дружелюбии своему коллеге:
– Привет Тамерхан! – Сказал он так, будто Тамерханов был его самым лучшим другом и они не выделись тысячу лет. – Садись лучше ты ко мне. – И Витя гостеприимно похлопал ладонью по переднему сиденью, в упор на которое был нацелен объектив миниатюрной видеокамеры.
– Нэт, дарагой, – с лица Тамерхана не сходила широкая кавказская улыбка, – ты мой друг, я тибя сильно уважаю. Очень абидешь если откажешь.
Польщённый таким уважением, Поремчук пересел в машину к Тамерхану:
– Ну, как погода в Тундрагорске, – сказал Поремчук решив, что сразу отдать деньги будет невежливо.
– Ай, слюшай, какая погода, да? – пожаловался Тамерханов, – Прыроды нэт, дэрэвьев нэт, аблака чёрные, снэг чёрный, как люди жывут?
Поремчук участливо покивал головой и произнёс переходя к цели их встречи:
– Ну, как там наше дело?
– Да всё в порадке. Тамерхан – абещал, Тамерхан – сдэлал. Сегодня парня атпустим. Ты дэньги принёс?
– А как же? Поремчук – обещал, Поремчук – сделал! – не уступил в надёжности Витя и вынув конверт с помеченными долларами отдал его Тамерханову, – вот, пятнадцать, пересчитай.
По многолетней привычке Тамерхан достал из конверта деньги и стал любовно пересчитывать купюры, пачкая руки в невидимой краске. Досчитав до последней банкноты, Тамерханов сложил деньги в конверт и тяжко вздохнув положил его в бардачок:
– Ну прощай, друг, – Тамерхан протянул руку – Звани, если что.
– Ты тоже не забывай. Удачи тебе, Тамерхан. Хороший ты человек. – Поремчук вышел из автомобиля и закрыл за собой дверь.
В этот момент из чекистской машины выпрыгнули четверо амбалов и побежали к Поремчуку толкая по дороге работников банка спешащих в этот ранний час на работу. Витю грубо сбили с ног и самым неэстетичным образом бросили лицом в свежевыпавший снег испачкав дорогой костюм.
Тамерхан злорадно улыбнулся и включил зажигание, собираясь уехать с автостоянки, но в этот момент дверь открылась и чья-то сильная рука схватив Тамерхана за воротник вытащила его на снег. В лицо ему дыхнули несвежим запахом трое человек в масках, один из которых с ненавистью произнёс:
– На землю сука, – после чего не дожидаясь когда Тамерханов упадёт, его долбанули прикладом автомата по голове и начальник Тундрагорского райотдела потерял сознание.
ФСБ-эшники и милицонеры заметили друг друга и стали выяснять недоуменно переглядываясь, кто кому мешает проводить операцию. Милиционеры и контрразведчики долго спорили («Это Поремчук давал взятку.» – убеждали чекисты милиционеров. «Нет это Тамерханов», – настаивали последнии), но в конце концов стороны пришли к мнению, что привлечь за взятку никого не удастся. План по коррупции был сорван. Все расстроились, наподдали тумаков Поремчуку и Тамерханову, после чего сняли с них наручники и разъехались по своим кабинетам. Изрядно перепачканные взяточники остались на апрельском снегу одни. Поремчук вытирал разбитый при задержании нос, а у Тамерханова на руках ядовитым красным цветом стала проявляться краска.
На следующий день Поремчук был отправлен на пенсию, Тамерханова понизили в должности, а на место начальника Ноябрьского райотдела приехал из Тундрагорска майор Шелобанов.
Контрольная закупка.
Начальник городского уголовного розыска – подполковник милиции Асбахов сидел у себя в кабинете и в третий раз перечитывал министерскую телеграмму. Содержание телеграммы было пустым и ничего не значащим. В очередной раз
