x x x
А почему это у нас свет настежь включен, - спрашивает сверху проснувшийся позже всех Степа.
- Уже утро, - отвечает снизу Маша.
- Неохота вставать. Я очень часто плохо себя чувствую. Даже каждый день, по-моему.
- А каково папе, ты подумал? - отзывается мама, раздвигая занавески. Он уже на работе.
- Папа целый день в этой дурацкой парикмахерской, - произносит Маша.
- В мастерской, - поправляет мама.
Ба-бах!!! Это Степан спрыгнул на пол. День начинается.
Святки позади. Крещенский сочельник. Мама, едва успев сварить суп, несется по направлению к детской поликлинике. Впереди нее летит в коляске младший сын. Он проходит курс общеукрепляющего массажа.
"И зачем я бегаю сюда? Делала б сама по книжке," - как обычно, опаздывая, думает мама. Папа эту беготню не одобряет.
После поликлиники мама заскакивает заплатить за квартиру. Получает "нагоняй" от незнакомой бабушки за оставленную без присмотра коляску. Возвращается домой. Теперь нужно доставить Машу на занятие к логопеду.
- Большое спасибо, тетя Шура, - забирая дочку, говорит мама.
- А что ты хочешь мне дать - яблоко или пирожок? - спрашивает Марья.
- Мы по дороге что-нибудь купим, - застегивая дочкино пальтишко, отвечает мама.
- Ой, пропали вы, девки, - сокрушенно качает головой соседка.
Они выбегают на улицу. Володя опять летит впереди.
Детская студия. Теперь надо раздеть, переобуть, причесать. Володя за дверью раздевалки ревет. Потом смолкает. Наверное, кто-нибудь подошел покачать. Маша, нарядная, причесанная, топает по лестнице.
- Не забудь поздороваться, - напутствует снизу мама.
"И что же это я, как лошадь, ношусь? Мешок овса привязывать надо. Может, прав папа, надо и с Машкой дома заниматься? По книжке?"
Теперь она держит путь в школу. Встречать сына.
- А откуда взялось выражение "крещенские морозы"? - спрашивает Степа, хлюпая по лужам.
- Постой тут с коляской. Я зайду за скрипкой. На, съешь пока бананчик.
Они снова идут в студию. Мама на ходу кормит своих мальчиков фруктами.
Маша заниматься закончила. Степа начинает. Педагог по скрипке спрашивает у мамы:
- А зачем вам частные занятия? Вы же все-таки материально не очень обеспечены.
- Да-да! - радостно отвечает мама. - Давайте пока отложим.
Ох, какая гора с плеч свалилась!
Возвращаются домой без Степы. Ждут его к обеду.
После обеда дети категорически отказываются гулять.
- Ну, как хотите! А я на час выйду с Володей. Для профилактики рахита. Буду рядом. Если что, зовите.
Сразу же начинаются разнообразные "если что".
- М-а-а-м!
- Что? - она отрывается от журнала.
- Можно я не буду делать сейчас математику?
Через пятнадцать минут опять раздетый Степа выглядывает на улицу.
- Мам! Нам скучно.
- Порисуйте.
Еще через некоторое время они появляются оба.
- Мам! Я говорю ей, что голубой - это холодный цвет, а она не верит.
- Домой! Вы простудитесь.
Подойдя к подъездной двери, мама громко напутствует детей:
- Теплые цвета - зеленый, желтый, оранжевый. А кто вам разрешил без меня гуашь брать?
Еще пятнадцать минут.
- Мам! Ну что ты такая ненагульная?
- Уйдите! Вы как бледные поганки. Дети подземелья.
- Мы не Емели, - неправильно понимает Маша.
- Мы включили "По щучьему велению".
- Вот и бегите, слушайте.
- Ну, ты скоро?...
Еще полчаса. Высовывается сын:
- Мам, мы тут так весело играем. Давай, ты будешь наша мама?
- О, это трудно себе представить, - говорит мама, поворачивая коляску в сторону дома. - По-моему,
холодает. Может, ты еще и поймешь, откуда взялось выражение "крещенские морозы".
Дома сразу просыпается Володя и громко требует, чтобы его выпустили из коляски. Старшие осаждают маму каждый со своими проблемами. Стараются перекричать друг друга, сердятся.
"По одному, пожалуйста, говорите," - требует мама и тоже сердится. Она судорожно срывает с себя одежду. Достает малыша. Тот все еще шумит.
- Володя, ты - дурацкий, - ругает его сестра. - Мамочка, вот, что я нарисовала.
- Это что?
- Пейзаж.
- Молодец. А почему облако желтое?
- Это теплое облако.
- А-а... А что это?! - строго спрашивает мама, указывая на горку печенья в углу комнаты?
- Это наши запасы на зиму. Мы бельчата, - радостно сообщает Степа.
- Немедленно это убери. Еще тараканов тут разведете.
- Мама, мы это печенье на дачу возьмем, - вмешивается Маша. - Это на лето запасы. бабулечке.
Маме вдруг очень-очень захотелось посмотреть летние фотографии. Скорей бы все переделать. И сесть. Смотреть. Вспоминать.
Вот на этом снимке Маша в расщелине старой сосны, вся в солнечных бликах. Какая хорошенькая!
Вот Степан несется в речку с широко разинутым ртом и горящими глазами.
А здесь они все вместе. Мама такая лирическая, в лиловых тонах, изящная соломенная шляпка, меланхолическое выражение лица. Сидит на лесном пне. На руках ребенок. Можно подумать, что его только что принесли ей какие-нибудь няни. А где-то за кадром усадьба, фонтан, гувернеры. А над ними облако. Желтое. Очень солнечный день.
Мама засыпает, размышляя о том, как трудно представить себе то блаженство, которое ожидает праведников в раю. "Если даже на нашей грешной земле бывает так хорошо".
- Ты спишь? - папа шепотом.
- А что?
- Как что? Мы же собирались в прорубь. Крещенье же!
- Какая прорубь? Наверное, лед весь растаял.
- Да уже мороз. Пошли.
- О-о-о... Это очень холодный цвет.
- Что?
- Ты получил зарплату?
- А что?
- Где твои космы?
- Был в парикмахерской. Могу же я себе хоть раз в год позволить. Так идем?
И правда, похолодало.
- А можно кое о чем тебя попросить?
- Проси.
- Пройтись с тобой под руку.
Папина левая рука сгибается в локте. Мама выпрямляется и поднимает подбородок. Вот это да! Без детей. С мужем. На улице. "Жаль, что никого знакомых нет," - сокрушается мамино тщеславие.
Ныряют. Раз. Два. Три. Обратно трусцой, держась за руки.
Дома.
- Значит, водка?
- Ну, в честь праздника.
- Тогда и мне налей.
Мама согревается и веселеет. И может быть, действительно, он начнет нормально, как все, выпивать немного по праздникам. И не стоит беспокоиться, ругаться.
x x x
Мама, румяная, вбегает в квартиру с мешком продуктов. Папа спешно одевается, чтобы уйти.
- Февраль... достать чернил и плакать.
Писать о феврале навзрыд,
Пока грохочущая слякоть
Весною черною горит.
Мама, декламируя, обматывает шарфом папину шею.
- Это ты сама сочинила? - высовывается из комнаты Степа.
- Спасибо за доверие. Это Пастернак.
- Что-что?
- Так ты в субботу придешь пораньше?
- Постараюсь.
- Трезвый?
- Постараюсь. Пока.
Мама строит планы на субботний вечер. Надо бы в гости. Без детей. Ну, со Степой. Может быть, и с Машей. Но без Володи.
- Ты что не знаешь, что маленьким надо уступать? - слышится между тем Машин голос.
- Ты у нас вредная, как Шапокляк, - говорит Степа.
- Шапокляк мальчики бывают. А я девочка... Шапоклякша...
Маша выходит из кухни.
- Мам, дай каши. Ну что это такая за хозяйка - кашей никого не кормит!
Следом за ней появляется Степа с обмотанной шарфом головой и лыжной палкой в руках:
- Я вызываю тебя на Троянскую войну!
- Не хочу я войну, - сопротивляется "миролюбивая" сестра.
На кухне грохот. Мама под звуки разгорающейся ссоры бежит туда. Володя с опрокинутой табуреткой "в обнимку" валяется на полу, весь присыпанный сахаром. Видно, лез на стол за сладеньким.
Успокаивая малыша, мама вдруг "вспоминает", что субботним вечером надо ведь быть в храме на всенощной. Давненько ей не предоставлялась такая возможность. А когда последний раз причащалась? Пытается сообразить, подметая пол. Смотрит на часы.
- Степан, собирайся на гимнастику.
- Не хочу-у-у!!! - несется из прихожей вопль возмущенного "воина".
Врывается на кухню еще более возмущенная дочь:
- А почему он первый на гимнастику?!
- Сегодня школьная группа раньше, чем ваша, - объясняет мама, спешно перемывая тарелки.
- Я хочу сначала!
- Степан, ты собираешься?
- Не хочу!
- Две крайности! Я вас обоих сейчас выпорю! Я вас, таких невоспитанных, на дачу к бабулечке больше не
повезу!
Маша замирает. Что это? Ей послышалось? Ее не возьмут на дачу?
- Мамулечка! А что тебе помочь? - сладким голоском спрашивает дочь, ласкаясь.
- То-то же. - говорит мама. - Посуду вот учись мыть.
Маша с готовностью забирается на стул возле раковины и начинает полоскать тарелки под струей воды. Через минуту спрашивает, указывая на себя мыльной рукой:
- Мам, ты возьмешь эту крайность к бабулечке?
- Еще подумаю.
День идет к вечеру. Мама ведет Машу с занятий. Володя, как всегда, впереди. У подъезда останавливаются поговорить с тетей Шурой.
- А мои-то обои отличники были. Растила их, молоком поила.
Мама смущенно молчит. Горькая тема. "Что-то меня ожидает?... Может, мне все-таки говеть, а не в гости собираться? Гневаюсь что-то часто, с детьми не лажу... Но к Симке-то я ведь тоже не скоро еще смогу попасть. Она так звала..."
