Дима открыл глаза, оба папы держали его за руки и вели в сторону ресторана, на первом этаже отеля «Conde De Penalba».
(7 августа 2016)
Рубашка
Джо подошел к окну. Стекло было огромным, чистым и тонким, как паутина. Он протянул руку вперед и слегка нажал на него. Окно поддалось и изображение векового леса, внизу, в долине, исказилось, в точке, куда уткнулся его указательный палец. Он перевел взгляд на манжет своей рубашки и сказал.
– Мы как обезьяны, правда?
По рукаву пробежала рябь.
– Ладно, – продолжил Джо, – можешь не отвечать. – Ты расстроен чем-то? – спросила рубашка.
– Нет, – ответил Джо, – я не расстроен.
– Будешь продлевать подписку на машину?
– Зачем? – спросил Джо. – Я так никуда и не съездил.
– Может, в будущем поедешь?
– Продлевай, – безразлично ответил Джо своей рубашке, не отрывая глаз от окна.
– Ты нервничаешь.
– Конечно, я нервничаю! – вспылил Джо.
Его, неожиданно громкий голос, эхом прокатился по пустым коридорам здания.
– Конечно, я нервничаю, – чуть тише повторил Джо. – Ты умираешь.
– Так все и задумано.
– Кто так задумал? Ты моя, ты и я – одно целое! Кто так задумал?!
– Не знаю, – ответила рубашка. – Так устроен мир.
– Тебя «устроил» аппарат, тебя создали и вырастили для меня. Ты моя! – чуть не плача, сказал Джо. – Моя!
– Я твоя, – тихим голосом согласилась рубашка. – У тебя поднялось давление.
– Ты ухаживаешь за мной… Как я буду жить без тебя?
– Будет другая рубашка.
– Другая! Другая?! Я не хочу другую!
– Ты вспотел.
– Я злой!
– Ты расстроен, тебе необходимо успокоиться. У нас еще целый день впереди.
– Мне мало одного дня, мне мало всех дней! – прокричал Джо.
– Ты не логичен.
– Да я не логичен!? Я тебя люблю, – тихо произнес Джо.
– Я тоже тебя люблю – ответила рубашка. – Моя смерть этого не изменит.
– Кто начал этот проклятый отсчет времени?! Я хочу разобраться. – Джо погладил себя по животу и рубашка в этом месте слегка покраснела.
– Я же не первая твоя рубашка? – спросила она у Джо, тихим голосом.
– Нет… но другие не в счет, они меня не понимали.
– Даже самая первая?
– Я ее совсем не помню, она как будто родилась вместе со мной. – Джо покрутил головой, силясь вспомнить свою первую собственность, но ничего не получалось.
– Мне надо поговорить с администратором. Пусть все исправит!
– Он не решает такие вопросы. Он предложит тебе другую рубашку. Она ничем не будет отличаться от меня.
– Что? Что ты говоришь!? Джо обхватил себя руками за плечи. – Что ты говоришь?! Ты единственная! Одна единственная. Ты моя!
– Другая, тоже будет твоей…
– Мне не надо! – резко оборвал рубашку Джо. – Мне другой не надо! Помнишь Зару? Помнишь ее объятия.
– Помню, – смеясь, ответила рубашка. Ты еще не хотел меня снимать.
– Да, – Джо повернулся и облокотился спиной на окно. – Она чуть не порвала тебя, и испачкала.
– Вино пролила, – подхватила его слова рубашка. – Сладкое и красное.
– Она была красивая, – мечтательно закатив глаза, промолвил Джо. —Ты, меня понимаешь?
– Да. Зара была очень красивая.
– Не то слово, – согласился Джо, и снова мечтательно закатил глаза.
– Зара… Интересно, где она сейчас?
– Я могу связаться, хочешь?
– Нет, не надо. Ты же знаешь, я не любою все это, я не хочу знать…
– Знаю, – тихо ответила рубашка, – ты не такой как все.
– Ты же других не знала?
– Нет, но я же рубашка, мы общаемся между собой.
– Правда? Ты никогда об этом не говорила.
– Ты не спрашивал.
– Я пойду в аппаратную, не может быть, чтобы нельзя было продлить твою жизнь.
– Ответа может не быть, аппаратная не обязана отвечать на вопросы.
– Правда? Почему?
– Ее функционал не предполагает диалог с человеком, она просто выращивает, создает рубашки не она.
– А кто?
– Никто, мы появляемся на свет из заготовки, как из зерна появляется цветок.
– Ты, значит, не всегда была рубашкой? – спросил Джо.
– Не всегда, – ответила она. Джо замолчал.
Он шел некоторое время, молча, по длинному коридору. Слева от него раскинулись бескрайние океанские просторы, прямо на горизонте, острыми клыками, в закатном солнце, заблестели горы.
– Времени мало, – сокрушался он, стискивая кулаки.
– Время удел смертных, но бессмертие ничем не отличается от смерти… если подумать… оно тоже наступает внезапно, и навсегда.
– Я не привык слышать такие слова от тебя.
– Я умираю.
– Не говори так, – сказал Джо и крепко стиснул кулаки.
– Мы еще посмотрим.
– Это нормально Джо.
Рубашка обратилась к нему по имени, и Джо, как будто впервые услышал ее голос и к его горлу подкатил комок.
– Это не нормально! Ты моя собственность! Только я могу распоряжаться тобой!
– Это так.
– Твоя смерть все портит.
– Такая жизнь, – сказала рубашка и рассмеялась.
Джо снова услышал ее голос иначе, он звучал не так, как всегда. Он прошел в аппаратную и вызвал администратора. Джо был согласен с рубашкой, изменить ничего нельзя, но он обязан попытаться.
– Ты должен поесть, у тебя понизился сахар.
– Ты всегда говоришь эту фразу, что она значит?
– Ты должен поесть, – рубашка рассмеялась, Джо улыбнулся вслед за ней.
Он не хотел есть. Кроме того, в ресторане обязательно встретится Пол, со своими нудными историями.
Корпус был рассчитан на восемнадцать миллионов ячеек, но каждый день он обедал с Полом, бред.
– Где остальные? – подумал Джо.
– Человечество давно потеряло интерес к органическому телу, ты это прекрасно знаешь, – ответила рубашка на вопрос.
Джо нравилось, когда она копалась в его мыслях
– Знаю! Все кроме меня.
– Да ты не такой как все… разве что… еще… Пол.
– Что? Пол?
– Он тоже не отказался от тела. И еще Зара…
– Пол, зануда! А Зара, она все усложняет. Она любит только предвкушать, она обманщица.
В голосе Джо послышались капризные нотки. Джо прошел к администратору. Он, конечно, мог вызвать его к себе, но почему-то посчитал правильным самому прийти. Ходить была его привилегия. Джо не добывал себе пищу, чистые вода и воздух были повсюду в избытке. Его жизнеобеспечением занимались машины, и справлялись с этим не плохо.
– Я хочу подать жалобу, – сказал он, войдя в машинное отделение.
– В чем проблема, – ответил голос из стены.
– Моя собственность, она умирает, я ее теряю.
– Все правильно, – невозмутимо промолвил голос, – ваша собственность была наделена жизнью, она закончилась.
– У меня, что нет права собственности на ее жизнь?
– Есть. Но это ограниченное право.
– Кем ограничено?
– Творцом.
– Кем?
– Творцом жизни, – без всякого раздражения повторил свою фразу администратор.
– Творцом?
– Творцом!
– А это еще кто? – спросил Джо.
– Это внутренняя информация сэр, я не могу ее раскрыть.
– Продлите жизнь моей рубашки!
– Сэр вы взволнованы, хотите я приглашу посторонних, для объективизации.
– Что это значит? – спросил Джо.
– Назревает конфликт, я уверен множество людей хотят быть свидетелями и очевидцами. Это реальное событие, драма. Вы, конечно, имеете право на частную жизнь, поэтому необходимо согласие.
Джо задумчиво облокотился на стену. Пустая комната незаметно преображалась. Рядом с ним появилась парковая скамейка, с кованными перилами.
Джо сел и прижал руку к сердцу.
– Что скажешь?
– Я не против свидетелей, – сказала рубашка.
– Но это же наши последние часы.
– Не хочу, чтобы ты грустил, я всего лишь рубашка, твоя одежда.
– Не говори так! – Джо резко замолчал, обдумывая решение.
– У вас понизился сахар в крови, хотите пообедать? – спросил администратор.
– Вы живой? – не поднимая головы, задал вопрос Джо.
– Я машина.
– Я спросил – вы живой?
– Да, – ответил администратор.
– Ага! – воскликнул Джо – Живой!
– Cэр, здесь все живое, нас выращивают в аппарате.
– Что значит все живое?
– Абсолютно все, включая здание.
– А солнечные панели?
– Живые.
– Ветряки?
– Аналогично.
– Скамейка?
Скамейка это я сэр. Она часть администраторской.
– Вы все умрете?
– Да сэр!
Джо грязно выругался. Он долго выплевывал во все стороны слова, которые не произносил несколько тысяч лет.
Конец ознакомительного фрагмента.
