родину нужно. Ну, мужики, какие у вас еще есть вопросы?
— Нет вопросов, — поспешил ответить Фочкин. — Удачи!
Проводив взглядом «Форд», они уселись в машину.
— Олег, отгадай загадку! — срывая пробку с бутылки водки, сказал Блинков. — Шесть тысяч рублей, а сверху волоса?..
— И что же? — вместо Фочкина отозвался водитель и повернулся в сторону заднего сиденья, ожидая ответа на вопрос и дальнейших указаний клиентов.
— Это называется, что месячная зарплата мандой накрылась! — Блинков сделал несколько больших глотков и передал бутылку Фочкину. — Ну нет, гулять так гулять! Шеф, поехали обратно, прикупим еще одну партию.
Фочкин знал, что возражать старому товарищу не было смысла. До конца протрезвевший, он понимал, что в сложившейся ситуации у него было лишь два выхода: либо ехать с ним за девицами, либо хлопнуть дверью, оставить одного и навсегда потерять товарища. Возможно, окажись на месте майора кто-то другой, он бы так и поступил. Но с Сергеем его связывали не только четыре года учебы в школе милиции, несколько лет службы в одном отряде ОМОНа, но и три месяца бесславных боев в Чечне. А еще была операция, в ходе которой Фочкин получил ранения и передвигался до госпиталя на спине Блинкова.
Фочкин принял бутылку и допил оставшуюся водку до конца. Но, прежде чем вернуться к месту ночного аукциона, они решили заехать в ближайший ночной магазин и пополнить спиртные запасы.
На этот раз они были уже не первыми. Около подворотни стояла очередь из четырех иномарок. Клиенты носились вдоль поредевшего ряда девиц, выхватывая из ночи самых привлекательных и подталкивая их к машинам. И, хотя водитель не сводил глаз с часового хронометра на приборной доске, показывая всем видом, что время для обслуживания клиентов у него закончилось, Фочкин и Блинков не спешили. Водитель не выдержал первым:
— Мужики, мне жену и детей на вокзале надо встретить. А машину вы другую поймаете.
Аргумент был бесспорным, и друзья, покинув салон, направились к нестройным рядам ночных бабочек. Но яркий свет фар и синие блики, разбрасываемые на стены домов, заставили их остановиться. Мимо, резко снижая скорость, протиснулся «Форд» с муниципальным гербом на борту. Блинков схватил Фочкина за рукав:
— Е-мое, Олег, это же те самые! Ну-ка посмотрим, что им здесь нужно?
«Форд», не доехав до «подиума», остановился в стороне. Из салона выскочили знакомые персоны в милицейской форме и, как по команде, услужливо открыли задние двери, выпуская наружу дам. Прощались они так, словно, помимо давнего знакомства, их связывали и куда более тесные отношения.
— Олежек, так они за наши бабки наших же баб и обслужили, — не скрывая гнева и возмущения, хриплым голосом промолвил Блинков. — Ни фига себе, девки пляшут!
Фочкин ощутил, как боевой товарищ уже готов был сорваться с места, и крепко ухватил его за локоть:
— Не надо, Серега! Не стоит на свою задницу искать приключения…
Девушки скрылись в подворотне, но менты уезжать не спешили. События, как в сказке, продолжали развиваться своим чередом. По мановению все той же волшебной палочки около мигающей машины объявилась не первой молодости сутенерша и, раскланявшись, что-то передала лейтенанту. В руке Фочкина все еще сохранялось ощущение, что он держит товарища под локоть. На самом деле, словно сорвавшись с цепи, Сергей Блинков уже несся к милицейской машине, и Фочкин видел, как сержант снимает с пояса резиновую дубинку. Впрочем, когда Олег оказался на месте схватки, потасовка уже закончилась. Оба муниципала, осыпаемые синими бликами мигалки и отчаянным матом товарища, лицом вниз лежали на асфальте. От него требовалась только моральная поддержка. Пришлось раскрываться и объяснять, кто есть кто. Через пять минут конфликт уже был исчерпан. Сотрудники правоохранительных органов, обменявшись адресами и словесными визитками, не скрывая обиды и злобы друг на друга, расстались. Даже деньги за девочек до рубля были возвращены Блинкову.
3
Войдя в кабинет, Золотарев от удивления остановился в дверях и широко раскрыл глаза, не веря в реальность происшедшего. Когда это было, чтобы Олег Фочкин первым пришел на работу? Майор, казалось, даже не заметил вошедшего товарища и, понурый, продолжал тупо смотреть на телефонный аппарат. Кроме двухлитровой бутылки с минеральной водой и аппарата, на столе ничего не было.
Скинув куртку, Золотарев прошел к столу и, без разрешения открыв минералку, сделал несколько больших глотков. Вернув бутылку на стол, он довольно сощурился:
— Вода — это жизнь!
— А жизнь — дерьмо! — Мрачный Фочкин, наконец, соизволил поднять голову.
— Что так? — Золотарев участливо присел на краешек стула.
— Все мои беды из-за тещи! — скривился Олег. — Будь она неладна!
— Не любишь ты свою мамашу, Олег!
— Да за что же ее любить! Если бы не она…
— Впрочем, у ученых на сей счет есть объяснение, — перебил майора Золотарев. — Все дело в наших мужских генах.
— Не понял! Объясни. — Фочкин глядел на Золотарева так, словно тот и в самом деле вот-вот должен был открыть ему большую тайну.
— Согласись, что собака изначально не любит кошку.
— И что из этого?
— А то, что аргументы своей нелюбви она ищет только после того, как загонит ее на дерево.
Фочкин почесал затылок:
— Хорошо сказал, но непонятно. Кто в моем случае собака, а кто кошка?
Золотарев, поняв, что майор соображать не в состоянии, тяжело вздохнул и пересел в свое кресло. Но унылое лицо товарища навело его на мысль, что теща всего лишь объект, на который можно переложить собственную вину.
— Что произошло, Олег? Тебя в очередной раз отлучили от тела или выгнали из дома? Так это не беда.
— И то и другое, — недвусмысленно отозвался майор.
В кабинет вошел Катышев и, тут же сообразив, что у старшего по званию коллеги возникли крупные неприятности, был готов принять участие в спасении товарища.
— Кажется, мужики, я влетел по полной программе.
Сбиваясь на хрипоту, а порой переходя на шепот, Фочкин рассказал, как теща не дала посмотреть бокс, как в кафе он встретил старого друга, как, отметив встречу, они помчались снимать ночных бабочек. И как муниципалы из отдела нравов районного отделения милиции обвели их, лохов, вокруг пальца, за что и были проучены и наказаны.
Майор замолчал, но и Золотарев и Катышев прекрасно понимали, что на этом вся комедия не закончилась, иначе не сидел бы перед ними товарищ в таком подавленном состоянии. Но понукать Фочкина на пересказ развязки никто не спешил.
Майор нехотя потянулся к бутылке и сделал глоток воды.
— Утром позвонил Серега Блинков и сообщил, что девицы написали на него «телегу». Якобы их пытались изнасиловать, а когда
