Комнату мы сняли в частном пансионе одной пожилой фрау. Стоимость нас приятно удивила. По сравнению с аппетитами столичных домовладельцев аренда здесь была даже нам по карману. В стоимость пансиона входило ещё питание и консультации проживавшего по соседству доктора. Поэтому вместо запланированных двух недель мы решили остаться здесь на все три.
Всё было б хорошо, если бы из меня не посыпался песок. Здешняя минеральная вода растворяла, оказывается, даже камни в почках. Седенький доктор по-детски радовался эффективности предписанного им лечения. Зато самому наблюдаемому приходилось совсем несладко. Дикие боли в пояснице, о других вещах я лучше просто умолчу – над унитазом выл, как подстреленный пёс.
Александр не находил себе места, он-то приехал отдохнуть и развлечься, а напарник для приключений выбыл из строя. Бедолага уже изучил всю подноготную курортного досуга и не мог дождаться, когда я смогу составить ему компанию.
– Главная тусовка – в ночном клубе отеля. Там собирается интересующий нас контингент. Я только одним глазком заглянул вчера в танцевальный зал, там столько фрау и фрейлейн – глаза разбегаются! Кстати, много иностранок. Я и английскую, и французскую речь слышал. Вот бы с американкой замутить шуры-муры. Ради американского гражданства я пожертвую даже своей свободой. Адам, но, может быть, сегодня сходим? – он посмотрел на меня собачьими глазами.
Я с отсутствующим видом тасовал карточную колоду.
– Саш, иди лучше один. Если меня прихватит, то я весь вечер испорчу.
– Но доктор же сказал, что тебе уже лучше. Целую неделю сидим в комнате на фешенебельном курорте и рубимся в покер, как два идиота. У меня эти карты – уже вот где!
Он в сердцах скинул свою раздачу на стол и демонстративно схватился за горло. Настрой его был серьёзен, просто так не отвяжется.
– Ладно. Чёрт с тобой. Пойдём! Только учти, если меня прихватит, я тут же по-английски, не прощаясь, сваливаю домой.
Друга моего как подменили. Он тут же засуетился, полез в шкаф и стал примерять выходной наряд.
– Ты только для компании посиди за столиком. Можешь даже не танцевать. Выпей вина или своей любимой минералки. Мне просто одному неудобно там высиживать. Прям как чирей на лбу.
Александр не обманулся в своих ожиданиях. Народу в ночном клубе было много, и, к его великому счастью, женщин больше, чем мужчин. Заведение это представляло разительный контраст с остальной курортной жизнью. Классику венского вальса здесь вытеснил рок-н-ролл. Неоновый свет, волосатые музыканты, майки и джинсы. Я в своём костюме от фабрики «Большевичка» выглядел нелепо. Хорошо, что галстук не надел. А ведь хотел. Александр, осведомлённый о здешнем дресс-коде, ничем из толпы не выделялся – водолазка и джинсы.
– Обрати внимание вон на ту парочку, – Саша указал глазами в конец зала. – Блондинка и брюнетка. Они в платьях. Значит, иностранки. Мы тоже нездешние. У нас много общего.
– Только у них наряд от Версаче, а мы – из «совка». Не по Сеньке шапка.
– Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Как только начнётся медленный танец, сразу подкатываем к ним. Я приглашаю блондинку, а ты – брюнетку.
Они оказались француженками. Я позавидовал Саше, учившему этот язык в школе. У меня же всюду был немецкий: и в школе, и в университете. А сейчас ради покорения Америки мы усиленно штудировали английский.
Рука моего товарища уже освоилась на талии блондинки, и они весело щебетали о чём-то, порой прыская от смеха. Я же со своей партнёршей чопорно и безмолвно переминался с ноги на ногу. Вначале она показалась мне совсем неказистой. Невысокого росточка, худенькая и щуплая, она больше походила на девочку-подростка. Но кольца на узкой руке, изящные серьги, наверное, с настоящими бриллиантами и чёрное шёлковое платье, подчеркивающее прозрачную белизну кожи и фарфоровую хрупкость плеч, выдавали в ней женщину, причём непростую. В танце она предугадывала мои движения, на долю секунды раньше склоняясь в нужную сторону, но держалась чуточку отстранённо, создавая непроницаемый невидимый барьер.
– Я замужем, – неожиданно произнесла она по-русски с лёгким акцентом.
Ошарашенный, я взглянул сверху вниз в её глубокие карие глаза.
– Вы же русский? Или я ошиблась?
– Нет. Но как вы догадались?
– Поверьте, это несложно, – она улыбнулась.
– Но вы? Вы же из Франции. Откуда вы знаете русский?
Она замолчала совсем на чуть-чуть.
– Моя бабушка родом из России, – подумав, добавила: – Из старой России.
– А я вот эмигрант из новой. Из Советского Союза.
Она посмотрела на меня с интересом и спросила:
– И что вам не жилось на родине? Русские очень тяжело приживаются на чужбине. Я по бабушке сужу.
Я сразу не нашёл, что сказать, а потом кончился танец и я проводил партнёршу к её столику.
– Меня зовут Адам. А вас?
Она ещё раз улыбнулась.
– Как первого мужчину на земле. Хотелось бы представиться Евой, но увы. Я Анна.
Мы вызвались проводить новых знакомых до дома. Но обломились. Они жили в этом же отеле.
– А я бы прогулялась перед сном, – пришла на помощь Анна и обратилась по-французски к своей подруге.
Та была совсем не против.
Девушки не заставили себя долго ждать, пара выкуренных нами сигарет не в счёт. Они выпорхнули из парадного входа в разноцветных норковых шубках, как две белочки: Анна – в коричневой, а Натали, так звали её подругу, – в светлой. Хотя на улице было совсем не холодно. И уже сами разобрали нас, позволив взять себя под руку. Пары, естественно, разделились по языковому признаку: франко– и русскоязычную.
Мы гуляли по вечернему парку, освещённому массивными фонарями, ровесниками электричества. Саша вдохновенно читал на французском и русском декадентские стихи. Вечный спор физиков и лириков в нашем конкретном случае был стопроцентно выигран им. Кстати, именно он привил мне интерес к поэзии. Я довольствовался ролью скромного спутника восходящей звезды экрана. Но всё равно был счастлив безмерно. Ещё совсем недавно я и мечтать не мог, что буду вот так гулять под руку с настоящей француженкой на европейском курорте!
– Но вы так и не ответили на мой вопрос, Адам: почему вы решились на эмиграцию? – спросила меня Анна, пока Александр переводил дух.
– Подспудно мечтал о встрече с вами.
Она смутилась. На её бледных щеках появился румянец.
– А серьёзно?
– Хочу интересной работы и достойного вознаграждения за неё.
– А вы кто по профессии?
– Физик. Специалист по электронно-вычислительным машинам. А вы?
– О! У меня всё не так интересно и по-женски банально. Училась на врача. Вышла замуж, родила ребенка. Развелась, снова вышла замуж.
– Я тоже уже успел побывать в браке и произвести сына на свет.
– Так вы, оказывается, большой ловелас, Адам! А выглядите таким тихоней!
– Как всякому нормальному мужчине мне нравятся женщины, особенно такие интересные, как вы.
Она одёрнула руку и прошла на несколько шагов вперёд. Затем резко обернулась и спросила:
– А почему вы развелись с женой?
– А вы с мужем?
– Влюбилась в другого! – неожиданно откровенно призналась Анна.
– А я эвакуировался, чтобы сохранить свою идентичность. И из страны, и от жены.
– И как? Успешно? – её глаза дерзко сверкнули в отблесках фонаря.
Я не мог понять причину перемены её настроения.
– А вы злюка.
Она отломила ветку от дерева и вертела её в руках. Саша с Натали далеко отстали.
– Извините меня, Адам. Это нервное. Не обращайте внимания. У вас очень перспективная профессия. В Америке наверняка вы добьётесь успеха, – Анна так же внезапно, как и начала, перевела щекотливый разговор на нейтральную тему.
– А чем занимается ваш муж?
– Он моряк. Помощник капитана большого танкера. И первый тоже был моряком. Простым моряком.
– Муж старше вас?
Она засмеялась:
– Не угадали. Моложе. На сколько лет я выгляжу? Только честно.
– Не напрашивайтесь на комплимент, Анна. Я к вам не пристаю только потому, что боюсь: меня привлекут к уголовной ответственности за совращение несовершеннолетних.
– Какой вы, однако, пугливый, – она поцокала языком. – Мне двадцать шесть.
– Не может быть! – непроизвольно вырвалось. – Вы на год старше меня?
Она подошла ко мне вплотную и чмокнула меня в щёку накрашенными губами, а потом достала платок и стала стирать помаду:
– Малыш, это ещё вопрос, кто кого совращает.
Прогулки по парку под луной вошли в традицию. Своего рода обязательный вечерний моцион. Терренкур. Анна продолжала играть со мной как кошка с мышкой. Явно провоцировала на действия, но, когда я на них решался, тут же отталкивала. Я уже привык к её переменчивому настроению и старался не поддаваться на провокации. А когда узнал, что Натали приходится двоюродной сестрой её мужу, вообще оставил какие-либо мечты о близости. Раз приехал на курорт лечиться, то и лечись, успокаивал я своё мужское естество, а на прогулки с Анной настраивался как на обязательную психосоматическую процедуру, прописанную врачом. В прошлом веке среди аристократов случались ведь и платонические курортные романы.
