Конечно, цианид обнаружат при вскрытии. Конечно, обвинят изготовителей краски. У них возникнут крупные неприятности в связи с превышением содержания цианида в одной партии. Надо лишь постараться, чтобы жестянки не были обнаружены, но от банок очень легко избавиться.
Закончив работу воскресным вечером, Виктор оставил окно нараспашку, предупредив Джоан, что краска должна высохнуть. С понедельника она сможет там спать, если он захрапит. А захрапит он завтра же, черт побери! Захрапит так, как еще никогда не храпел в своей жизни. Захрапит на всю Англию!
На другой день Джоан наблюдала, как Виктор в обычном для понедельника приподнятом настроении отправляется на службу. Даже веселее обычного, признала она, несмотря на то что работает последнюю неделю.
Но не стала над этим раздумывать, озабоченная другими мыслями. Занялась домашним хозяйством. Успеет на автобус ко второй смене в супермаркете. Надо вести себя абсолютно нормально, поэтому она собрала белье мужа для стирки. Несколько удивилась, не увидев запачканного комбинезона. Поискала и не нашла.
Ну и ладно. Она коварно усмехнулась. При ее плане комбинезон больше ему не понадобится. Там, куда он отправится, комбинезон не нужен.
7
У каждого есть слабое место. У Виктора — диабет. Чуть больше сахара — и он засыпает, храпит, как слон, не давая ей спать всю ночь. План простой. Стоит лишь заменить инсулин в шприце на сахар — и он крепко заснет. Очень крепко.
Пока спит, добавить еще сахара. Потом еще.
Пока не перестанет храпеть. Пока не перестанет дышать.
План продуман идеально.
Вечером в последний рабочий понедельник Виктор приехал домой и открыл ключом дверь. Изумился при виде жены в кружевном черном лифчике, таких же трусиках и красных туфлях на высоких каблуках. Вдобавок от нее разило духами.
— Не замерзла? — осведомился он. На дворе середина февраля.
— Думаю, моему драгоценному мужу понравится оральный секс.
— По правде сказать, не очень. — Он не признался, что пару часов назад получил свою долю в салоне «Киска». — Я бы лучше пива выпил. А у тебя гусиная кожа.
— Могу тебя согреть, дорогой, — предложила Джоан.
— Мне не холодно, — ответил он. — Я просто о тебе беспокоюсь.
Она соблазнительно подскочила к нему и стиснула мошонку.
— Ляжем в постель, ангел мой.
— Спасибо большое, но в девять часов Пуаро.
— Можно записать.
— А я хочу сейчас посмотреть.
Она его поцеловала.
— Скажи, ангел мой, если б тебя утром повесили, что бы ты съел напоследок?
Он минуту подумал и дал ответ:
— Коктейль из креветок, стейк с грибами, помидорами, горошком и жареной картошкой. Потом горячий шоколадный пудинг с горячим шоколадным соусом. А что?
— Какое совпадение! — воскликнула она. — Угадай, что у нас на ужин?
— Неужели…
— Для любимого мужа ничего не жалко.
Пожалуй, горячий шоколадный пудинг с горячим шоколадным соусом замаскирует излишек сахара.
Виктор задумался, не напилась ли она, или, может быть, наглоталась таблеток, или хочет получить собственный автомобиль…
Не думай, не мечтай, мысленно предупредил он.
После ужина Виктор крепко заснул на диване, пока Пуаро раскрывал преступление.
Джоан, как было запланировано, отправила сообщение Дону.
Через двадцать минут Дон подъехал к парадному. Только хмурая физиономия в план не входила.
— У нас проблема, — объявил он.
8
— Я сейчас смотрел Си-эс-ай, — сообщил Дон, стряхнув с шеи руки Джоан.
— Мне тоже нравится этот канал, — улыбнулась она. Потому что Виктору не нравится. На его вкус, чересчур современный.
— Нынче вечером не понравился бы. Речь шла о диабетиках. Ясно?
Джоан что-то почуяла в его тоне и содрогнулась.
— Рассказывай.
— Многие умирают от передозировки. Иногда получают лишний инсулин, иногда лишний сахар. Теперь применяется новый анализ. Нельзя рисковать. Труп придется прятать.
— Нет, — вскричала она, — это в план не входит. Мы условились, что я утром вызову врача к уже остывшему трупу. Такой план.
— Такой план уже не годится, — заявил Дон. — Сразу обнаружится передозировка сахара.
— Я объясню, что он впал в депрессию, лишившись работы. Можно подделать предсмертную записку…
— Слишком опасно.
— Никто не узнает, — заверила она. — Откуда?
— Почерковедческая экспертиза покажет, — прошипел Дон, взглянул на лежавшего Виктора, вдруг с испугом увидел, что тот пытается открыть глаза, и быстро выскочил из поля зрения.
— А куда труп девать? — пробормотала Джоан.
— Ты что-то говорила насчет орального секса, моя дорогая? — пробормотал Виктор.
— Ах, проснись, дорогой муженек! — воскликнула она. — Через две минуты получишь небывалое наслаждение.
Побежала на кухню, натянула желтые резиновые перчатки и бросилась в гараж с аккуратно развешанными по стенам инструментами. Выбрала молоток-гвоздодер, поспешила обратно, пряча его за спиной.
— Еще хочешь орального секса, милый?
— М-м-м… — кивнул Виктор.
Дон даже не успел разглядеть, что у нее в руках. Джоан с силой хрястнула молотком в висок Виктора. Никогда раньше никого не била в висок молотком-гвоздодером, поэтому не знала, чего следует ждать.
Глядя на него, подумала, что в другой раз не надо бить с такой силой. Желудок перевернулся, она застыла в шоке. Еще раз посмотрела, выбежала на кухню, ее вырвало в раковину.
Вернувшись, уставилась на Виктора. Ни он, ни любовник не шевелились. Дон застыл на месте с широко открытыми глазами и еще шире открытым ртом.
— Черт побери, — выдохнул он.
Виктор лежал неподвижно с расколотым, как кокос, черепом, откуда во все стороны брызгала кровь. Невидящие глаза вылезли из глазниц, язык вывалился наружу, из раздробленного виска вытекали оранжево-серые мозги.
— По-моему, черствый, — заключил Дон.
Джоан вспомнила сленг из гангстерских фильмов. Черствый значит мертвый.
И ничего не сказала.
На головке молотка остались волосы и кровь. Она смотрела на орудие так, будто только что показала фантастический фокус. Вот у меня в руках чистый молоток. Раз, два, три — и он в крови!
Тук-тук-тук — и муж труп.
Из мертвого мужа кровь и мозги текут на диван.
Вытекают вещественные доказательства.
Джоан бросила молоток на пол и дико затряслась, осознав, что наделала.
В отчаянии оглянулась на Дона. Он не сводил глаз с Виктора, разинув рот и тряся головой, бормоча:
— Боже… Господи Иисусе…
Неизвестно, о чем думает.
— Зачем… ты его так сильно ударила? — спросил он, взглянув на нее.
— А ты бы не сильно ударил?
Помолчав, Дон ответил:
— По-моему, не время спорить.
9
В кухонном чулане стоит большая морозильная камера, втиснутая между стиральной машиной и барабанной сушилкой. Виктора разозлила покупка морозильника — пустая трата денег, и куда его ставить, черт побери? Джоан возразила, что траты окупятся благодаря распродажам в ее супермаркете.
Теперь она встала перед морозильником, подняла крышку, откуда пошел ледяной пар, и принялась вытаскивать накопленные за год запасы. Бараньи котлеты по специальной цене, огромная упаковка с горошком, огромная банка с ванильным мороженым, три шоколадных творожных пудинга, которые планировала съесть сама, — слишком вкусные, чтобы делиться с Виктором. Передавала продукты Дону, который клал их на пол.
Она то и дело поглядывала на окно. На всех окнах нижнего этажа на всякий случай опущены занавески. А жалюзи на кухонном окне давно упали. Лодырь Виктор так и не потрудился поставить их на место.
Видны освещенные окна домов в долине, темные очертания холмов вдалеке, звезды и восходящая луна, почти полная. В лунном свете видно теплицу в саду. На миг вспомнились посаженные Виктором помидоры. Он их уже никогда не увидит, никогда не съест. Даже дневного света больше не увидит.
На краткую долю секунды перехватило горло. Все-таки Виктор был не так плох, подумала Джоан. Было в нем что-то хорошее, правда?
В сознание врезался хриплый голос Дона:
— Давай дальше, уже почти все.
Она достала с донышка замороженный бисквитный торт в коробке и рубленую свинину, купленную со скидкой.
— Теперь все. — Нервно заглянула внутрь, плохо соображая.
А вдруг он не войдет?
Через пять минут они сняли с Виктора одежду, часы, обручальное кольцо.
— Нечего пропадать хорошим вещам, — заметила Джоан.
С трудом поволокли тяжелое обмякшее тело на кухню и дальше в тесный чулан, оставляя за собой кровавые пятна и мозговую жидкость.
Хорошо, что Дон сильный, она совсем обессилела. Поднатужившись, завалили тело в морозильник, после чего оно, к ее огромному облегчению, легко ушло на дно. Пришлось лишь придержать руки-ноги, чтобы не зацепились за крышку. Джоан старалась не смотреть в выпученные глаза. Фактически старалась вообще ни на что не смотреть. Впрочем, не смогла не взглянуть на крошечный сморщенный пенис. Вот о чем никогда сожалеть не придется. И она принялась забрасывать его замороженными продуктами.
