АННА ТИМОФЕЕВНА. Это ужасно! И как это сразу не пришло мне в голову!
КАМАЕВ. Хорошо еще, что тут все свои. Потому что главное сейчас – это глубокая конфиденциальность. (Виктории.) Правильно я рассуждаю?
ВИКТОРИЯ. Нет, неправильно! Вот пойду сейчас и позову кого-нибудь. Назло.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Что?.. Да ты с ума сошла!
КАМАЕВ. Сделаешь большую глупость, а потом долго будешь каяться.
ВИКТОРИЯ. А мне плевать…
КАМАЕВ. Не торопись. Подумай сначала. А вдруг Семен Николич не поправится и чего доброго… долго не поправится…
Баохин стонет.
Представляешь? Тебя судить могут.
ВИКТОРИЯ. За что?
КАМАЕВ (немного подумал). За растление. Срок могут дать.
БАОХИН. Я уверяю вас, клянусь! Даю вам честное слово: ничего здесь не было!
АННА ТИМОФЕЕВНА. Это вопрос решенный. Было.
Виктория вдруг бежит к двери, на пороге останавливается.
ВИКТОРИЯ. Ну вот что. Если было, то я сейчас кого-нибудь позову, а если не было, то… Тогда еще посмотрим. Поняли?
КАМАЕВ. Слушай! Не делай глупостей. (Хотел к ней подойти.)
ВИКТОРИЯ. Стой там!.. Ну так как? (Анне Тимофеевне.) Ты! (Камаеву). И ты! Отвечайте. Было или не было?
Небольшая пауза.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Но, милая…
ВИКТОРИЯ. Было или нет?
КАМАЕВ. Могло быть… Могло и не быть…
ВИКТОРИЯ. Ну!.. Последний раз спрашиваю.
КАМАЕВ. Скорей всего, что не было. По-моему, не было. (Анне Тимофеевне, внушительно.) Не было.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Хорошо, милая… Мы вам верим.
ВИКТОРИЯ. А теперь возьмите назад все свои обзывательства. Ну!
АННА ТИМОФЕЕВНА. Но, дорогая моя, нельзя же так… Ты пользуешься моментом…
ВИКТОРИЯ. Вы берете свои слова обратно или нет?
КАМАЕВ. Я – всегда пожалуйста, но, по-моему, лично я не сказал ничего лишнего. Я вообще всегда выбираю выражения.
ВИКТОРИЯ. Извинись!
КАМАЕВ. Хорошо. Я извиняюсь.
ВИКТОРИЯ (Анне Тимофеевне). Ну!
БАОХИН. Аня, извинись, я тебя очень прошу.
КАМАЕВ (внушительно). Извинитесь.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Хорошо. Я беру свои слова обратно.
ВИКТОРИЯ. Вот так. (Проходит в комнату.) И чтобы в своей квартире я не слыхала больше ни одного грубого слова.
КАМАЕВ. Было или не было…
ВИКТОРИЯ. Что?
КАМАЕВ. Не было, не было! Но сейчас дело не в этом. Неужели вы не представляете себе, что будет, если хоть кто-нибудь что-нибудь узнает. Было или не было – об этом и разговору не будет, и никаких сомнений, уж будьте спокойны. (Анне Тимофеевне). Подойдите, пожалуйста, к окошку и присмотрите там за скорой помощью. (Продолжает). Что будет! Ну! Такой скандал, что вы себе даже не воображаете. (Виктории.) Закрой, пожалуйста, дверь на ключ, вдруг кто зайдет. (Продолжает.) Вся область, да что область, сейчас – раз, раз, да еще, чего доброго, и на Запад попадет…
АННА ТИМОФЕЕВНА. Какой ужас!
КАМАЕВ. А там в газетах напишут и по радио передадут с острова Окинава. Они там такие дела ой как любят. Вы их хлебом не кормите, а дайте что-нибудь такое, сексуальное. (Виктории.) Я прошу прощения. (Баохину.) Тогда уж вы на весь Союз загремите…
Баохин стонет.
Я по опыту знаю. Я разных людей возил, и маленьких, и больших…
БАОХИН. Неужели…
КАМАЕВ. Ну а как же? Будь на вашем месте кто-нибудь другой, ну я, допустим, ну тут другое дело. Никто бы и внимания не обратил. А вы все-таки человек авторитетный, известный в городе товарищ…
АННА ТИМОФЕЕВНА. Что же нам делать?
КАМАЕВ. Действовать. Мое мнение: Семена Николаича в машину и домой – моментально.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Олег! Ты светлая голова. (Баохину.) И его-то ты уволил с работы!
КАМАЕВ. Анна Тимофеевна, взгляните-ка, никого там нет – на выходе?
БАОХИН. Ноя… Я не могу подняться.
КАМАЕВ. Я вам помогу, Семен Николаич. (Анне Тимофеевне.) Никого нет?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Есть. Расселись у самого подъезда.
КАМАЕВ (подходит к окну). Пенсионеры. Козла забивают. (Баохину.) Они вас знают, как вы думаете?
БАОХИН. Знают. Они со мной поздоровались.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Ну вот. Сначала он прошел, потом мы подъехали. Мы их уже заинтриговали. Сидят ждут, чем кончится.
КАМАЕВ. Так… Второй этаж. (Выглядывает в окно.) Высоковато.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Что же делать?
БАОХИН. Послушайте, если пришел Лохов, тогда можно переместить меня к нему. Он не откажет.
ВИКТОРИЯ. Сейчас посмотрю.
КАМАЕВ. Стоп! Кто такой Лохов?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Кто он такой?
ВИКТОРИЯ. Сосед.
КАМАЕВ. Риск. С соседей обычно все и начинается.
БАОХИН. Он мой старый друг…
КАМАЕВ. Это еще не гарантия.
БАОХИН. Он не выдаст.
КАМАЕВ. Вы уверены?.. (Виктории.) Посмотри, пожалуйста, дома он или нет.
Виктория выходит.
АННА ТИМОФЕЕВНА. А она не выдаст?
КАМАЕВ. Она – нет. Зачем ей капать на свою голову?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Но ведь грозилась же она…
КАМАЕВ. Да нет, сдуру могла, а так не будет.
Виктория возвращается.
ВИКТОРИЯ. Его нет.
КАМАЕВ. Так, так…
АННА ТИМОФЕЕВНА. Может, тебе, Олег, спуститься вниз и разогнать пенсионеров?
КАМАЕВ. Нет, что вы. Так мы их еще больше заинтригуем.
ВИКТОРИЯ. Зря все это, по-моему…
АННА ТИМОФЕЕВНА. Что?
ВИКТОРИЯ. Да вот страхи ваши и вообще. Здесь врач нужен, а не…
АННА ТИМОФЕЕВНА. Милая, ты этого еще не понимаешь…
ВИКТОРИЯ. Ну если уж вы так боитесь, то вы можете сказать, что товарищ Баохин мой дядя. Или дедушка.
КАМАЕВ. Глупо. Тем самым мы только подольем масла в общий ажиотаж.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Скорая помощь!
Небольшая пауза. Баохин стонет.
Что делать?.. Может, не открывать и все?
КАМАЕВ. Нет! Весь дом поднимут! Милицию вызовут! Нет! Выход один!
АННА ТИМОФЕЕВНА. Какой?
КАМАЕВ (закрыл дверь на ключ). Семен Николаич! Надо прятаться.
БАОХИН. Но… где?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Где?
БАОХИН. Куда здесь спрячешься?
Небольшая пауза.
Негде!
АННА ТИМОФЕВНА. Некуда!
БАОХИН. Спрятаться нельзя…
АННА ТИМОФЕЕВНА. Нельзя…
КАМАЕВ. Эврика! Спрятаться можно.
БАОХИН. Где же?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Где?
КАМАЕВ. Под кроватью!
АННА ТИМОФЕЕВНА. А!.. Гениально!
Баохин стонет.
КАМАЕВ. И просто. Как и все гениальное.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Полезай немедленно!
БАОХИН. Но… Нельзя ли как-нибудь без этой крайности?
КАМАЕВ. Это единственный выход!
АННА ТИМОФЕЕВНА. Давай скорее! Олег, помоги ему!
БАОХИН. А может… может, не надо?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Не валяй дурака! Полезай немедленно! Я тебе приказываю!
КАМАЕВ. Смелей, Семен Николаич! Учтите! На кровати вы рискуете своей репутацией, а под кроватью вы ничем не рискуете. Там вы в полной безопасности!
АННА ТИМОФЕЕВНА. Ты слышишь? Полезай немедленно! В конце концов это дело чести! Я не переживу такого позора, ты слышишь?
Стук в дверь.
Ну!
БАОХИН. Лезу… Лезу… Боже мой! (Стонет.)
Стук в дверь.
АННА ТИМОФЕЕВНА (у двери, громко). Сейчас! Одну минуточку!
С помощью Камаева Баохин забирается под кровать. Камаев бросает под кровать его пиджак, плащ, галстук, ботинки и опускает покрывало до полу. Виктория с трудом удерживает смех.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Ну?.. Я открываю?
Баохин вдруг выглядывает из-под покрывала.
БАОХИН (со стоном). Но они спросят: где больной?
Стук и недовольный мужской голос за дверью.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Да! Где больной?
КАМАЕВ. Больной?.. Здесь! (Сбрасывает с себя пиджак, штиблеты, бросается на кровать.) Открывайте!
Виктория громко смеется.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Перестань смеяться!
КАМАЕВ. Заткнись!
ВИКТОРИЯ (сквозь смех). Я… я… я – не могу!
КАМАЕВ (вскакивает). Кончай смеяться!.. Убью!
Виктория забивается в угол и смеется там себе в рукав. Камаев снова ложится на кровать.
Открывайте! Скажите, что она моя сестра, с ней истерика… Открывайте!
Анна Тимофеевна открывает дверь.
Появляется Борис, молодой человек около тридцати. На его плечи накинут белый халат, в руках у него портфель.
БОРИС. В чем дело?..
АННА ТИМОФЕЕВНА. Борис?
БОРИС. Что это значит?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Ты один? (Она загородила ему дорогу.)
БОРИС. Что такое?.. Что ты здесь делаешь?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Я спрашиваю: ты один?
БОРИС. Что?.. Санитар в машине… В чем дело?
АННА ТИМОФЕЕВНА. Проходи. (Закрывает за ним дверь.) Нам повезло. Со скорой приехал Борис… Слава богу.
КАМАЕВ (садится). Уф!.. Здравствуйте, Борис Семеныч.
БОРИС. И ты здесь… Что же все это значит?
Борис останавливается перед Викторией, которая сейчас вытирает слезы.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Ну вот. Вся семья в сборе.
БОРИС (Виктории). Что с тобой?
ВИКТОРИЯ. Не могу…
БОРИС. Что с ней?
КАМАЕВ. Она здорова. Не в ней дело.
АННА ТИМОФЕЕВНА. Семен, вылезай! Сын приехал.
БОРИС. Что же все это значит? Объясните вы или нет?.. Зачем вы вызвали врача?
