Ребята вынесли две массивные колонки на улицу. Карлсон протянул спутанный
моток проводов и удлинитель на катушке. Затем сходил за ноутбуком. У ноута оказалась сломана петля на крышке.
– Микрофон еще есть, – участливо сообщил завхоз, – только он нерабочий.
– Спасибо, обойдемся, – сказал Валерка, с трудом поднимая колонки.
После столовских щей и мясной запеканки вожатые, сидя на крыльце, распутывали головоломку из проводов.
За это время Ирина Владимировна успела позвонить трижды.
– Ну как успехи, юноши? – беспокоилась старший воспитатель. – Я на вас надеюсь.
Валерка отключил телефон.
– А это вы новые диджеи? А сегодня будет дискотека? – пищали дети, окружив
ребят.
Некоторые старались ухватить Эдика за куцую косичку. Тот рычал и дергал головой. А один смельчак, спрятавшись за деревом, метал в вожатых шишки.
– Пошли вон, уроды!!! – не выдержал Эд, когда еловый снаряд отскочил от его лба.
Мелюзга со смехом и улюлюканьем прыснула в разные стороны.
– Все, на хрен! С меня хватит! – сказал Эдик и воинственно зашагал в сторону проходной.
Установив колонки на низкой сцене павильона, Валерка сидел за школьной партой и, проклиная коллегу, наугад выкручивал ручки микшера. Реанимировать удалось только одну колонку. Вторая шипела и хлюпала. «Ничего, – успокаивал себя диджей, – хватит с клопов и одной».
Поначалу «олимпийцы» кучковались у павильона, не решаясь подняться на танцпол. Но как только стало смеркаться, к сцене, поближе к колонке, вылетели гимнастки. Образовав круг, они пластично двигались, копируя модные движения. Парни жались у стен. Некоторые хватали своих приятелей за руки и вытаскивали в центр.
Мальчишки трусливо убегали обратно.
Появилась Ирина Владимировна. Она одобрительно похлопала Валерку по спине и показала большой палец. Затем отошла в сторону и начала приплясывать, в такт покачивая головой.
Возвышаясь над прыгающими шкетами, к диджею протискивалась полноватая женщина в коротком топе и голубых джинсах. Она была ярко накрашена, выглядела лет на тридцать пять.
– А есть «О боже, какой мужчина!»? – призывно склонилась мадам, коснувшись
грудью Валеркиного плеча.
– Сейчас поищем, – ответил диджей, смущенно отстраняясь.
– Спасибо, добрый человек, – хохотнула она и грузно соскочила со сцены, едва не сбив с ног девочку в кудряшках.
Тетка горячо отплясывала, энергично перемещая тяжелый, как сетка с картошкой, зад из стороны в сторону. Ее финты становились все откровенней. Казалось, еще немного, и она начнет раздеваться.
Когда Натали наконец стихла, танцорка обиженно скривила губы. Затем топнула, громко произнесла что – то вроде лошадиного «тпру», спрыгнула с площадки и убежала.
– Не обращай внимания, – сказала старший воспитатель, поймав Валеркин взгляд, – это Алена, племянница нашей медсестры. Она малость не в себе. Приезжает отдохнуть, воздухом подышать…
– А как же…
– Что? А, да не, она не буйная, не первый год уж ездит.
Около девяти вечера позвонил Эдик. Валерка отошел в сторону, там было потише.
– Чувак! – с азартом кричал Эд. – Ну ты как там, справился с техникой? Погоди, я же самое главное не сказал! Я тут с двумя парнями познакомился. Короче, они работают массажистами в соседнем лагере. И там студенток из Политеха до фига! Надо будет сгонять к ним в гости. Ну ты че молчишь? Алле!
– Развлекаешься? А я тут из – за тебя колонку сжег. Ты же сам орал, что разбираешься во всей этой канители!
– Я в этом смыслю не больше твоего, друган.
– Отлично! И меня одного кинул! Шикарно!
– Ладно, не бузи.
Валерка нажал сброс.
Вернулся Эдуард около полуночи. Не раздеваясь, упал в кровать, накинул на себя одеяло и отвернулся к стене. Через минуту послышался храп.
– Не спите еще? – постучав, открыл дверь Руслан Вафович и вошел в домик.
Валерка отложил книгу. Сартр «Тошнота» – разглядел название дальнозоркий директор.
– А что Эдя у нас? Притомился с непривычки? – спросил Вожак и присел на краешек постели.
– Ага, умаялся, – ответил Валера.
– Вы, ребята, только меня не подводите. Мы ведь теперь одна команда. Я здесь человек новый, многие против меня заговоры плетут, – вполголоса проговорил директор, мотнув головой в сторону двери, – и за вами будут следить, присматриваться. Любая ваша оплошность – удар по моей шее. А поработаете здесь, проявите себя, и уже будем думать, как вас на таможню пристроить, в охрану. У меня там лейтенант знакомый. Деньги хорошие будут платить. А то куда это годится, почти по двадцать пять лет мужикам, а какой – то ерундой занимаетесь. Ведь неглупые же парни, начитанные вон! Я Эде сколько раз говорил вытащить эти дурацкие серьги, крысиный хвост обрезать и работать нормально. А он уперся. Не буду, не хочу. Все под дурачка. Потому что проще так.
Эдик перевернулся на спину и засопел с полуоткрытым ртом.
– Не понимает он, – сказал Вожак чуть тише, – что детство давно кончилось.
Имидж, видите ли. Имидж – это когда деньги в кармане шуршат. Ясно?
– Ясно, – кивнул Валерка.
– Да ничего вам не ясно, – вздохнул он, – поколение…
Хлопнув себя по ляжке, директор встал:
– Ладно, пойду я. В девять «летучка», не опаздывайте.
Руслан Вафович вышел, плотно закрыв скрипучую дверь.
4
Утром Валерка поднялся рано, распахнул дверь. Щебетали птицы. Покачиваясь на ветру, царапали крышу ветви березы. Слышался глухой топот. Небольшими группами спортсмены бегали кросс.
Собрание длилось не больше десяти минут. Вожак стоял в центре, упираясь ладонями в край длинного стола. Остальные расселись друг против друга. Эдик, уронив голову на сложенные перед собой руки, прятался за широченной спиной Геннадьевича, тренера по самбо.
Директор говорил, присутствующие вяло кивали. Руководители кружков что – то записывали в ученические тетради. Только Ирина Владимировна то и дело вскакивала со скамейки и тянула руку, как школьница. Вожак осаживал ее властным жестом:
– Успокойтесь, с вами позже решим.
За спиной директора важно, словно верблюд, вышагивал Болтушкин. Покрасневший, усыпанный угрями нос картошкой, рубашка с закатанными рукавами и неизменные подтяжки.
«Летучка» закончилась, и все, тихо переговариваясь, неспешно отправились в столовую. Дети уже успели позавтракать.
Во время утренней тренировки вожатым предстояло сделать обход. Проверить порядок в домиках, осмотреть тумбочки на предмет запрещенных продуктов (чипсов, газированной воды, жвачки, семечек и прочих допингов), а затем выставить оценки в журнал.
К обходу Эдуард подготовился основательно – взял с собой два огромных полиэтиленовых мешка.
– Шмонать так шмонать, – сказал он, – наверняка у гавриков припрятана куча приколов.
– Не жалко? Это ж дети, – пытался пристыдить Валерка.
– Хватит либеральничать, ради их же пользы.
Ребята зашли в первый домик. Эдуард по – рыцарски припал на колено и открыл тумбочку.
– Пусто, – тоскливо резюмировал он. Затем вытащил из – под кровати чью – то сумку и стал рыться в ней, раскидывая по полу майки, эластичные бинты и трико.
– Чувствую себя последней скотиной, – сказал Валерка и вышел на крыльцо.
– Так, – деловито проговорил Эдик, – приколов не нашли, кровати заправлены, в тумбочках порядок – ставь четверку.
– А почему не пять? – Валерка раскрыл журнал и щелкнул ручкой.
– Идеальный порядок говорит о бедной духовной жизни постояльцев. Пошли дальше.
Около спортплощадки к ним подскочила племянница медсестры, безумная Алена.
– Приветик, – широко улыбнулась и обняла Валерку за талию, – а сегодня будет дискач?
Валерка шагнул в сторону, освобождаясь из ее объятий:
– Будет – будет, не переживайте.
– Ты меня не хочешь, – обиделась Алена, – а твой друг?
– Господа, я что – то пропустил? – хлопал коровьими ресницами Эдик, когда женщина нырнула в его объятия.
– Потом объясню, – буркнул Валерка, – пошли на обход.
– Так я с вами, мне все равно делать нечего, – сумасшедшая крепко сжала Эдику ладонь.
– Алена, не мешайте, пожалуйста, работать, – сказал Валера, – идите, вас там, кажется, искали.
Женщина вырвала руку и, всхлипывая, потрусила к медпункту.
– Ну и зачем ты бабу отшил? – спросил Эдик, покусывая травинку.
– Да? А ты ничего не заметил?
– Например?
– Например, что она cо сдвигом.
– Ничего подобного. Ты совсем не разбираешься в людях. Просто своеобразная,
неординарная, мне такие нравятся, – Эдуард посмотрел ей вслед.
Позвонила старший воспитатель. Валерка нехотя ответил.
– Мальчики, – стрекотала Ирина Владимировна, – поторопитесь, вы мне будете нужны. Давайте – давайте, в темпе вальса.
– Да шли ты ее, задрала уже! – зыкнул Эдуард.
