– Нет.
– Ну, смотри. Дело, конечно, твоё. Но с этой минуты я ни за что не отвечаю!
Андрей пристально посмотрел на собеседника.
– И это говорит полковник полиции!
– Да, полковник! Полковник, который всё делает для того, чтобы ты остался жив!
– А как же все остальные?
– Какие ещё остальные?
– Ну все люди, которые ходят по улицам, заходят в магазины, ездят на работу.
– Андрей, ты о себе сперва подумай! Или ты народным мстителем решил заделаться?
– Я решил не поддаваться этой мрази. Это мой принцип.
– Ты со своими принципами в гроб ляжешь.
Андрей невесело усмехнулся.
– Я думал, ты мне поможешь.
– Чем я тебе помогу? Охрану к тебе приставить? Так это всё бесполезно, ты и сам знаешь.
– Не надо охрану. Лучше выясни, кто всё это делает, и посади его. А ещё лучше, всех посади.
– Кого это – всех?
– Бандитов.
Виктор Викторович вскинул брови.
– Ты издеваешься? Как я докажу их виновность?
– Что значит – как? Рэкет, вымогательства, убийства. Что у тебя, данных мало? Я тебе рассказывать должен, как с преступностью бороться?
– Это не преступность, Андрюша, – проговорил Виктор Викторович дрогнувшим голосом. – Это способ нашего существования.
– Тогда я не понимаю, зачем вы все тут сидите? – произнёс Андрей, пристально глядя полковнику в глаза.
– Кто это – вы? – вскинулся тот.
– Полиция, Росгвардия, ФСБ!
– Мы поддерживаем равновесие. Не было бы нас, не было бы ничего. По улицам вообще нельзя было бы пройти.
– А сейчас можно?
– Сейчас можно. Если, конечно, не нарываться.
– Всё ясно, – молвил Андрей и поднялся.
– Ты куда?
– Пообедаю, а потом в спортзал поеду. У меня три группы вечером.
– Ты бы отменил тренировки. Добром это не кончится.
– Ничего. Они меня так просто не возьмут. Я эту мразь давить буду, как клопов!
Виктор Викторович лишь шмыгнул носом.
Они дошли до порога и остановились. Виктор Викторович взялся за дверную ручку и покосился на Андрея.
– У меня плохое предчувствие. Может, и не увидимся больше.
– Увидимся, – бодро ответил Андрей. Крепко пожал мягкую расслабленную руку полковника и вышел.
Андрей неспешно пообедал в кафе, а затем отправился в охранную фирму, сотрудников которой учил отражать нападения озверевшего противника.
Директор фирмы, которого все звали Максом, – невысокий, пухлый и очень спокойный человечек с внимательным взглядом синих глаз – принял его в своем кабинете. Мягкие кожаные кресла, большой полированный стол, кнопочный телефон, рация на столе, сейф с оружием, пепельница с окурками – всё как положено. Директор был покладистый малый, зато заместители у него подобрались железобетонные, так что требуемое равновесие поддерживалось. За тренировки фирма платила исправно, сотрудничали они давно. Андрей не хотел подводить своего партнера, потому и приехал.
Он сел в кресло, утонув в нём до самых глаз, и начал так:
– Может быть, я больше не смогу тренировать ваших ребят, Максим Станиславович.
– А что такое? – вскинулся тот. – Мы что, мало платим? Так давайте это обсудим. Я со своей стороны…
– Дело не в деньгах, – прервал Андрей. – Проблема в другом. Кажется, на меня открыли охоту.
Директор замер с вытянутой рукой, в пальцах была зажата сигарета, синий дымок красивой змейкой вился к потолку.
– Охота? На вас? С чего вы взяли?
Андрей положил руки на мягкие подлокотники, костяшки пальцев на обеих его руках были разбиты и выглядели безобразно. Смотреть на них было жутковато.
– Да я тут повоспитывал одного деятеля, – как бы с сомнением произнёс Андрей. – А сегодня на меня напали четверо, прямо в подъезде, все со стволами. Так что я ничего не могу гарантировать. Если так дальше пойдёт, то боюсь, что мне станет не до тренировок.
– Но погодите, давайте всё обсудим как следует, – Макс живо поднялся и заходил по кабинету, – мы дадим вам телохранителя, или даже двух, самых лучших. Всё это бесплатно, за наш счёт!
Андрей улыбнулся, покачал головой.
– Максим Станиславович, я прекрасно знаю, чего стоят ваши телохранители. Чего стоят любые, самые хорошие телохранители! Они еще никого ни от чего не уберегли. Это в кино они заслоняют хозяев своими телами. А в реальной жизни… вы лучше меня знаете, как оно бывает в действительности.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Директор отвернулся. Другому бы он, конечно, возразил. Но только не Андрею Глотову, знавшему наперечёт всех его бойцов.
– А кто на вас напал? – вдруг опомнился он. – Вы их знаете?
– Нет, не знаю. Да и какая разница? Обидно, что мои ребята могут из-за меня пострадать. Если со мной что-нибудь случится, кто их тренировать будет? Вот и перед вами у меня есть обязательства. Всем я чего-то должен.
– Может, всё не так уж плохо? – спросил директор, но по голосу было ясно, что он сам не верит себе.
– Может, и не плохо. Возможно, что у меня всё отлично! – сказал Андрей и решительно поднялся. – Но я вот что хочу сказать. Если со мной произойдёт что-нибудь непредвиденное, тренировать ваших охранников будет мой ученик – Коля Гинкулов. Вот его телефон. Я его предупрежу. На некоторое время он меня заменит. А потом что-нибудь придумаете. В Иркутске много хороших мастеров.
Макс взял бумажку и не глядя сунул в нагрудный карман.
– Таких, как вы, больше нет.
Андрей молча повернулся и пошел из кабинета.
– Погодите, ведь мы же ничего не решили! – услышал он вслед. – Мы выставим пост у вашего дома, ваш дом будут охранять круглосуточно!
– Не надо, всё это лишнее, – пробормотал Андрей на ходу. – Домой они больше не сунутся. Да и я там жить теперь не буду. – Последнее послышалось уже из коридора.
Охранник на выходе поспешно распахнул бронированную дверь, и все находившиеся в дежурной комнате, словно по команде, поднялись со своих мест. Кто такой Андрей Глотов, они хорошо знали. Здесь привыкли уважать сильных людей, несмотря даже на то, что эти люди читают Достоевского и цитируют Шекспира в подлиннике.
* * *
Два дня прошло спокойно. Андрей проводил тренировки по расписанию, спокойно ездил на своей машине по городу и уже начинал думать, что всё обойдется, никто больше к нему не сунется, и ему больше не придётся калечить людей. Но внутренний голос подсказывал: ещё ничего не закончилось, будут и нападения из-за угла, будут и покалеченные недоумки. Он понимал, что нужно что-то делать, как-то готовиться к нападению. Но как? Противник выжидал, выслеживал добычу из засады, и нельзя было угадать, где и когда он нанесёт удар. Оставалось только ждать да надеяться на интуицию, которая до сих пор Андрея не подводила.
Смерти Андрей Глотов не боялся. Боли – тоже. Терять в жизни ему было нечего, если, конечно, не считать те немногие материальные блага, что он успел приобрести в последние годы – трехкомнатную квартиру в центре города и довольно тряскую машину с двухсоттысячным пробегом, – за роскошью он не гнался, хотя и мог её себе позволить. Семьи у него не было. Вернее, была когда-то, но это относилось к столь отдалённым временам, что казалось теперь чем-то нереальным, почти сказочным (а лучше сказать – кошмарным). Семейная жизнь не сложилась, как говорят в таких случаях. То есть поначалу всё складывалось удачно: жена – умница и красавица, дочурка – ей под стать. Спокойный налаженный быт, где всё заранее известно и разложено по полочкам. Всё было чудесно до поры, пока однажды вдруг не выяснилось, что жена ему изменяет, причём делает это с необыкновенной лёгкостью, особо даже и не скрываясь и чуть ли не гордясь такой раскрепощённостью и продвинутостью во взглядах на общественные институты и семейные ценности. Андрей, как водится, узнал об измене последним. Уже соседи опускали взгляд и торопились незаметно прошмыгнуть вдоль стенки (очевидно, стыдясь за него), подруги жены стали неожиданно замолкать на полуслове и как-то странно на него поглядывать, словно желая что-то сказать. И даже дочка как будто о чём-то догадывалась. Но дочь была еще слишком мала и не могла ни на что повлиять. Зато принял меры Андрей, и довольно крутые. Нет, он не стал наматывать каштановые волосы жены на кулак, не таскал её по полу и не охаживал по бокам, приговаривая: вот тебе, вот тебе! – подобная дикость была ему чужда. Разве можно вернуть любовь силой, заставить жену быть верной при помощи кулаков? Вместо этого Андрей предложил супруге выметаться из квартиры на все четыре стороны, но в конце концов ушёл сам – в лучших традициях интеллигенции, хотя интеллигентом он не был и даже не мечтал быть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
