Вечером явилась точно в срок, а мужчина уже ждал, попивая аперитив.
Она старалась не показать волнения, но всё равно совершила ряд быстрых движений, которые выдавали с головой: села, достала из сумочки молескин и скромную хромированную ручку Cross, футляр для очков и айфон. Вызвала на экране календарь, нацепила на нос очки и открыла блокнот:
– Страшно рада, что вы позвонили! Мне очень интересно то, чем вы занимаетесь. У меня сейчас плохо со временем, но я посмотрю, что можно сделать. Только должна сразу предупредить, что все цифры и сроки мне лучше присылать на мейл. Я, конечно, запишу, но потом дублируйте в почту, пожалуйста, – и выжидательно посмотрела на него сквозь простые стёкла.
У него было крайне сложное выражение лица.
Не знаю, может, он неправильно истолковал её профессиональное восхищение или вообще был самоуверенным типом, привыкшим сразу брать быка за яйца, но его «идея» касалась вовсе не работы, о чём он тут же и сказал. Он хотел всего лишь с ней переспать.
Вы-то, наверное, и раньше догадались, а она – нет, для неё это было немного слишком внезапно.
Женщина ещё несколько мгновений тупо смотрела в календарь, автоматически высчитывая, когда у неё будет время на «этот проект». Потом выключила айфон. Захлопнула молескин и убрала в сумку. Сняла очки и опять посмотрела на мужчину – с не менее сложным лицом.
Её охватило непередаваемое изумление собственной недогадливостью, а потом стало смешно, когда вспомнила, какие строила планы на этот разговор. И самую малость обидно.
Что случилось дальше, мне неизвестно.
Но я, конечно, уверена, что у них всё сложилось хорошо. А как же иначе?
Не пиши ему!
Бархатные ушкиЗнаете, что забавно? Когда речь идёт о жизни вообще, то я всегда за то, чтобы преодолевать трусость. Повернуться лицом к своему страху, кинуться к нему навстречу и убедиться, что перед тобой всего лишь призрак. Никогда не умела отличать постыдную слабость от интуиции, а потому, даже испытывая тревогу перед будущим, встревала в рискованные затеи – «по ходу разберёмся».
Но в смысле отношений постепенно пришла к выводу, что в любви медаль «За храбрость» выдаётся посмертно, по крайней мере женщинам. Так уж выходит, что если вы были инициативны и смелы, то, скорее всего, с берсеркерским воплем пролетите не только сквозь собственные страхи, но и мимо цели.
Не пугай охотника, как говорит одна моя подруга.
Никогда не бегай за мальчиками, говорила мама.
И не надо приносить мячик.
Это уже я говорю. Одно дело – теннис, когда каждая подача красиво и упруго отбивается, а другое – игры с маленькой и запредельно дружелюбной собачкой. Мужчина не глядя швыряет мячик, а стерегущая такса пулей вылетает из угла, хлопая ушами, подпрыгивает, ловит и приносит ему обслюнявленную игрушку. Умилительно – ужас. Но, девочки, это антисекс какой-то.
Не пиши ему!
Я знаю, когда это делаешь, изнутри кажется, что из угла вы выходите стремительно, но эротично, от вас веет непобедимой женской силой и мощью, и вы берёте его за грудки и страстно целуете, как в рекламе дезодоранта.
Ага. Только уши придерживайте, чтобы так не хлопали, а то пафос момента снижается.
Можно же я не буду разъяснять, когда вы «отбиваете подачу», а когда – «приносите мячик»?
Скажу только, если остро чувствуете, что не надо ему сейчас звонить и равнодушным голосом совершенно без задней мысли спрашивать, как дела, то и не звоните. Нет, смс тоже не надо. Сию минуту на вас нападёт весёлая удаль, и вы уверитесь, что одно сообщение ничего не значит, – не надо, держите себя за ошейник.
«Говард говорит отцу: “Бет не стоила мне ни пенса. Ни одного усилия, даже танца. Почему я прошу только сигарету, они мне уже “останься”? Ослабляю галстук, они мне уже “разденься”?» – это Верочка Полозкова.
Да, мужчины читают ваши «невинные» знаки так прямолинейно, потому что на самом деле вы это и имеете в виду. Увы, тут некстати наступает редкое половое взаимопонимание.
Не знаю, может, у меня амнезия, но не припомню, чтобы мне удавалось на кого-нибудь напрыгнуть и завоевать – с тем, чтобы результат закрепился и в конечном итоге остался положительным. Давать, конечно, давали, куда бы они делись под таким напором, но никогда в итоге не получалось любви. А с теми, кому удавалось как следует на меня наохотиться, – о да.
Так что маменькин наказ при всей своей банальности вполне рабочий.
Насчёт таксы – настолько, знаете, запал образ, что, когда в ролике очередная сильная женщина, отправляясь на штурм мужчины, решительным жестом отводит с лица и отбрасывает назад волосы, мне всё чудятся эти беззащитные коричневые бархатные ушки.
«Предлагаю переодеться дятлами»Око Саурона во «Властелине колец» всегда напоминало мне женский половой орган. Наверное, снижение образа вызвано тем, что фильм я смотрела раз двадцать и всё в переводе Гоблина, – выносить пафос оригинала у меня силы слабые. И потому пылающая щель, зыркающая в поисках кольца, вызвала исключительно низовые ассоциации с матримониально озабоченной дамой, непрерывно сканирующей и контролирующей пространство, – не несёт ли ей кто жениться.
Это было лирическое отступление в мою пользу. А теперь будет нежно и понятно.
Однажды я писала для какого-то журнальчика колонку о растлевающем влиянии мобильных телефонов на женскую психику прежде всего.
Они, видите ли, порождают гигантскую иллюзию, что можно контролировать ситуацию. Мой мужчина уехал, позвоню ему семь раз и решу, что всё в порядке. При этом отключается атавистическое чутьё, которое подсказывает, что на самом деле никто ничего не гарантирует: человек повесил трубку и немедленно попал под лошадь или на него из-за угла напрыгнула любовь всей жизни с горящим оком Саурона наперевес. Никто не может пообещать нам, что, если пять минут назад всё было в порядке, ситуация сохранится на следующие пять минут, час или сутки.
А еще мы утрачиваем способность ждать. Раньше-то, бывало, уедет такой в командировку, протрясется три дня в поезде, потом пришлёт телеграмму – доехал. Через неделю опять добредёт до почты и позвонит – жив. А которые геологи, тех месяцами ждали без вестей и ропота. В этом было какое-то смирение, с одной стороны, и освобождение – с другой. Звонит – не звонит, вернётся – не вернётся, а жить надо. Великий навык ждать по-человечески, отличающий женщину от хищника, – не сидя в засаде, но продолжая жить.
Зато мы избавились от напрасной надежды, что «если не звонит – необязательно не хочет». Глупо думать, что у человека «просто нет возможности» с вами связаться, когда под рукой мобилка, электронная почта, скайп и три аккаунта в соцсетях. Захотел бы, нашёл способ (пока живой).
И ещё маленькая потеря – неопределённость романтического свидания. Вот это вот под фонарём: придёт/не придёт, «давайте в четверг в шесть на углу» и «ах, я там была, но перепутала улицы». До чего же это было чертовски мило. А теперь я даже не знаю, как нужно извернуться, чтобы хоть что-то в любви произошло внезапно. Ну, кроме как попасть под лошадь.
Цель моя не в том, чтобы пересказать старую колонку или проклясть сотовую связь. Я хотела сказать: девочки, не зыркайте. Не вглядывайтесь в пространство, не летит ли где ваш дятел, – око покраснеет и заслезится впустую. К тому же им, дятлам, тревожно – они чувствуют ваш напор и поиск. Лучше отведите глазки и почитайте книжку, и пусть он придёт внезапно.
Не пиши емуДали почитать Гавальду, «Просто вместе» очаровательна, а «Утешительная партия игры в петанк», которую только начала, грязновато написана (или переведена). Но именно в ней я встретила простой диалог:
«– Почему ты не бросишь его?
– Наверное, потому что я ему не нужна».
Пожалуй, это самая короткая формула несчастливой любви, главный крючок, о который мы вечно рвём свои колготки.
С ним вообще ничего нельзя сделать – потому что ты ему не нужна. Осчастливить, обидеть, «призывно убежать» не получится – потому что он не смотрит в твою сторону. Его даже нельзя бросить, ведь для этого сначала нужно взять в руки, а он не даётся.
Единственное, что можно, – оставить в покое. Но невыносимо, ведь самая противная человеческой природе вещь – это отступиться без результата. Пытаться, осаждать, тратить дни и месяца, а потом вдруг, не одолев ни одного рубежа, развернуться и уйти? Редко кто до такой степени не победитель, чтобы опустить пустые руки. И потому каждый потраченный день, очередное разрывное (ударение на втором слоге) письмо, выпрошенная встреча умножают сумму вклада в безнадежную ситуацию и тем повышают её ценность.
Я уже забыла, как это всё-таки кончается, как отступаются женщины. Наверное, влюбляются в кого-то другого или полностью выгорают для всех. Но пока, пока что-то ещё живёт и теплится, нужна большая сила духа, чтобы просто перестать. Не писать ему проклинающего, покорного, смешного, благородного, какого угодно письма, не дефилировать в поле его зрения вся трагическая и в чёрном, не поворачиваться аппетитным задом, очень медленно удаляясь. И даже не исчезать, неторопливо растворяясь в воздухе, в тайной надежде, что он заметит твоё отсутствие и затоскует.
