Единственным облачком на лазурном небосклоне Кириной жизни были частые отъезды Вадима.
- Ты же только что ездил! - отговаривала она мужа. - Подумаешь "гала-концерт": ни одной звезды!
- Не имеет значения, - объяснял Вадим. - Как ты не понимаешь - это необходимая часть моей работы: я должен постоянно держать руку на пульсе.
Покорно вздохнув, она собирала чемодан, и он отбывал. Начинались телефонные звонки, зачастую ночью, так как он никогда не давал себе труда сделать поправку на местное время. Кира не сердилась: в те времена ей ничего не стоило проснуться среди ночи от резкого телефонного звонка и потом мгновенно, едва коснувшись подушки, опять заснуть до утра. Иногда, "закрывшись" на графике, она ездила вместе с ним.
Болезнь началась с пустяка. В середине мая Вадим вернулся из поездки в Сочи, и, готовя в химчистку его модный кримпленовый костюм, она проверила содержимое карманов и вынула оттуда: оторвавшуюся пуговицу, безукоризненно чистую расческу, конфетный фантик и маленькую, сложенную вчетверо записку. Там был номер телефона, а внизу стояла приписка: "Не забудь и не потеряй. Женя". Ничего особенного... Интересно, кто эта Женя? А может быть, вообще он? Исключено: приписка чисто женская. Наверное, кто-то хочет, чтобы он написал текст, что же еще? Вечером она отдала ему записку и все-таки спросила:
- Что это за такая за Женя?
И услышала в ответ:
- Не такая, а такой - молодой вокалист, один из "подающих надежды".
- Странно, - сказала Кира.
- Что - странно?
- Да так, ничего.
А недели через две в Доме Дружбы ей пришлось аккомпанировать незнакомой молоденькой певице с такой внешностью, что, раз увидев, ее нельзя было забыть или с кем-нибудь перепутать.
- Вы ведь не из концертной организации? - спросила Кира, просматривая ее ноты.
- Нет, я работаю в драматическом театре, - откликнулась певица и уточнила, в каком именно. - Вот, - прибавила она, - неожиданно запела!
- Бывает, - улыбнулась Кира. - Простите, я не знаю вашего имени...
- Женя Баринова, - представилась та и добавила. - А вас я узнала... Вы ведь жена Вадима?
- Да... а вы и его тоже знаете?
- Кто же его не знает? - удивилась Женя. Она сидела, закинув ногу на ногу, и даже Кира не могла отвести глаз от этих ног.
- Конечно, я его знаю, а лично познакомилась с ним в Сочи, на конкурсе. Вот что, Кира, я начну с этой песни... и у меня к вам просьба - не фиксируйте звук, играйте тихо, совсем тихо, хорошо? Все-таки у меня "драматический" голос. - И они перешли к делу.
В этот вечер у нее обнаружились первые симптомы той болезни, которая постепенно, день за днем, изматывала ее душу и, набрав силы, стала неизлечимой.
"Он соврал! - думала Кира, поднимаясь по лестнице в их просторную "сталинскую" квартиру на третьем этаже. - "Подающий надежды" вокалист - это она, эта девчонка с умопомрачительными ногами. Зачем он соврал?"
- Зачем ты мне соврал? - забыв поздороваться, спросила она Вадима, который на звук ее шагов вышел в прихожую.
- А почему меня никто не целует? - удивился он. - Кто тебе соврал?
- Ты, - сказала Кира и села на стул. - Я сегодня ей аккомпанировала, этой Жене. Ее фамилия Баринова. - И зачем-то добавила: - В Доме Дружбы.
- Женя? - повторил Вадим. - Баринова? Где-то я слышал это имя...
Тогда Кира напомнила ему недавний эпизод с запиской.
- Ах, да, - вспомнил он. - Я назвал ее молодым вокалистом? Не может быть... Разве что в смысле - молодой вокалист Женя Баринова? Как, скажем, молодой адвокат или, там, молодой врач Женя Баринова... в таком вот смысле?
- Ты сказал про нее буквально следующее: "не такая, а такой"...
- Какой "такой"? - рассердился Вадим. - Согласись, что это невозможно, не мог я спутать ее с мужчиной! Ты ее видела - согласись, что не мог!
Кира смотрела на него со стула снизу вверх и растерянно молчала.
"Черт меня дернул сдать в чистку тот проклятый кримпленовый костюм! тоскуя по прежней беспечной жизни, ругала она себя. - Из-за какого-то дурацкого пятнышка - кто его видел? Жила бы и ничего не знала, никакой Жени Бариновой..." Она старалась забыть, не думать, но это происходило помимо ее воли: например, на концерте Вадим, стоя к ней спиной, вполголоса беседовал с хорошенькой балериной из кордебалета - о чем? Во всяком случае, не о песенном тексте... Или он звонил ей от знакомого композитора и предупреждал, что задержится: надо поработать, а там был какой-то непонятный фон, как будто кому-то зажимали рот рукой, а этот кто-то тихо, придушенно смеялся женским голосом. А то ей казалось, что от него слабо, едва уловимо попахивает чужими духами...
В конце июня, на празднике Белых ночей в Пушкине они снова столкнулись с Женей Бариновой. Кира не должна была участвовать в этом концерте: ей позвонили с "обзвона" и попросили заменить заболевшего пианиста. Вадима дома не было, и это означало, что на концерт ей придется добираться на перекладных. В любом другом случае она бы не задумалась отказаться, сославшись на мигрень, но, услышав имя Жени Бариновой, сразу согласилась. Ехала сначала в автобусе, потом в переполненной электричке и всю дорогу думала о ней. "Если у них что-то есть, я это сразу почувствую. Она, наверняка, не в курсе, что заменили пианиста: не такая она фигура, чтобы ей сообщать о замене. А раз так, сработает эффект неожиданности: она не успеет приготовиться, и я пойму". Женя встретила ее широкой улыбкой и словами:
- Кирочка, это потрясающе, что у Яши грипп! То есть - дай Бог ему здоровья, но как же я рада вас видеть!
Значит, ее все-таки предупредили - эффект неожиданности не сработал, и Кира ничего не поняла.
Когда они с Женей были на сцене, ей вдруг показалось, что за кулисами мелькнула высокая фигура мужа. Но софиты светили прямо в лицо, и она могла обознаться. Отработав и вернувшись за кулисы, она обошла все актерские, но Вадима нигде не было видно, а расспрашивать актеров ей не хотелось. Воспользовавшись паузой, она вышла через служебный подъезд на улицу подышать и увидела, как Женя Баринова, грациозно нагнув рыжую коротко стриженную голову, садится в их черную "Волгу".
Кира ехала домой. В голове шумело и даже слегка позванивало: ее бедная голова еще не привыкла к загадкам и ребусам... Может быть, в машине был не Вадим? Она не разглядела его в полумраке салона. Мог же он уступить машину на вечерок... Да, но он промелькнул тогда за кулисами! Хорошо, там был он, но кроме него в машине мог сидеть кто-то еще, какой-то любовник Жени... Предположим. Но если Вадим зашел за кулисы, то как он мог ее не видеть! Они с Женей были на сцене... а он ведь как раз и ждал Женю. То есть не он ждал, а Женин любовник, как там его зовут... Значит, Вадим ее видел! Но тогда выходит... И она начинала все сначала, глядя в окно на знакомые пейзажи, окутанные легкой вуалью белой ночи, и не замечая их. В квартиру она вошла уже окончательно запутавшись и ничего не соображая. Вадима дома не было. Он явился за полночь, позевывая, вошел в столовую и капризно поинтересовался:
- Почему это меня не встречают? Мне что - не рады?
- Не фиглярствуй, - сказала ему Кира. - Я все видела.
- Что - все? - между двумя зевками спросил Вадим.
- Тебя и Женю в нашей машине... скажешь "нет"?
- Скажу "да", - невозмутимо подтвердил он. - А где ты нас видела?
- На концерте в Пушкине.
- Ты была на этом концерте? - не поверил он. -Ты шутишь!
- Это неважно, важно другое...
- Что именно?
- Что делала эта... эта Женя в нашей машине?
- Ехала...
- Не фиглярствуй!
- Да просто я привез туда Алика - вот и все дела!
- Алика?
- Его, родимого... пристал: познакомь да познакомь! Что мне - жалко?
- Значит, в машине вас было трое... А почему ты не подошел? Я же видела тебя за кулисами!
- Но я-то тебя не видел.
- А что же она тебе не сказала... эта Женя?
- Это уж ты спроси у нее, - резонно заметил Вадим.
Кира понимала, что скорее всего он врет, но ее сбивал с толку его искренний тон; а он, видя ее растерянность, мгновенно поменял тактику и перешел от обороны к решительному наступлению.
- Черт возьми, я устал! - не давая ей опомниться, заявил он. - У тебя просто мания какая-то... Я устал, и мне надоело оправдываться: если бы у меня с ней что-то было, тогда другое дело, а так... меня убивает твоя несправедливость! Да, вот что самое обидное - не-спра-вед-ли-вость!
Не мог же он так притворяться! А если предположить, что мог... Кира не могла предположить такое, она подошла, прижалась пылающим лицом к его груди и попросила:
- Прости, я и сама не знаю, что со мной происходит... прости, ну прости, пожалуйста.
Ночью они помирились. Их ночи... стоило ей ощутить его рядом, и она была счастлива: для Киры формула счастья в те годы была простой - чувствовать его рядом. Они помирились, и Вадим простил ее. Но сна не было... Кира лежала головой у него на груди и думала.
Наверное, она в отца. Мать рассказывала, что отец постоянно ревновал ее, просто изводил своей маниакальной ревностью.
- Доходило до анекдота, - вспоминала мать. - Придешь домой в хорошем настроении - ага, значит, состоялось! А если, наоборот, в плохом - ну значит, сорвалось! Настоящий маньяк...
