«На горе „Монтана“ вьюги да бураны…»
А на горе «Монтана» вьюги да буранызамерзал ямщикему снился хутор, солнечное утросало, самогонки литр.Занесло же сани на гору «Монтана»из степи да с ляха!Звездочки кружатся словно в «ParamauntPikchers»; бляха!За скалой крадется снежный человек……А на горе «Монтана» стихли ураганыхолмик там где спал ямщик.В потайной пещере он обучает веретрехметровых женщин, щигорячие откушав, идет к холму послушатькак там бьется мечь об щитэто его сердце, русское, шальное, а пустяк!Есть второе сердцеколотится под перцем, разлеглась «Монтана»а на ней — ямщик — великкак моя Россия. Спи, «Брат-три».
«Как под старый новый год»
Как под старый Новый Годопустили небосводлюди смотрят за краятам не видно никуя.Как под старый Новый Годприподняли весь народлюди смотрят за менятам не видно никуя.Как под старый Новый Годповернули поворота народ из-за угла:«Там не видно никуя»!Так под старый Новый Годлюди поняли господ.
«Иуда: кризис среднего возраста»Иесус,загримируй себя в мальчонкучтоб издевал ты хохот звонкий,уменьшись ростом, в подоконникне упиралась твоя будка чтобкогда сорвав с цепи персонупромендельсонит Магдалина:«Ко мне, „полковник“!»Волшебник,загримируй Иуду в куклучтобы сидела у горшочкас кустом цветущего алоэкогда Иесус спускает в морекораблик,большие волны сделав в тазеручонкой хлопнув по воде.Художник,загримируй красу в бедеразрыва вен души и тела,не доводи их до пределаизмены возрасту покорному…— Вечереть, дети, до утра……Луна,загримируй меня по новому.
«Двоичный ключ»
Поддавая поддаешься сбытиюосознавая сознаешься что «банан»возвращаясь убегаешь на таранулетая не слетаешь в пыль с колесубирая убирЕшься за собойотмывая отмывай до дна сумузаключая с Ним пари — пари, пАрячтоб горело — ты гори с коры до горяа ЕЕ любя живи с двойным ключом,когда боленне дышать-дышать дышать и не дышатьдаже волен«бля-бля-блЯ-бля» на дельфиньем языкена частотахинфрокрасной буквы «ять» — окать-екать«01», «02», «03» — че ты опятьексель-моксельполучая за рассказ «четыре/пять»О Высоцком о высоком говоришьа жену по пояс дразнишь «Фреккенбок»а в самом как будто карлсон и малышда еще мутант из фильма «Вспомнить все»….
«Ничья»
Великаны идут по земле, великаны!Великаны идут, потому что летатьне умеютмякгой поступью на иглы из душнаступая,по колено в крови — продираясьсквозь мысли.А один с вавилонскою башней в рукеэто парни!Великанши идут по земле, пеликанамнавстречуразгребая руками поля из созревшего словазлакаих хватают когтями пикирующие с небаптицыи уносят по гнездам чтоб грудью кормилиптенцов их — их лица.Люди парами в очередь строятся дляиммиграциии колесами катятся в зево бегущегоТрОяна.Из него вылетают кабинки без хлопкав небо,скроенноеиз углов листового железа, втыкаясьв железозаклепками.Окаяв замурованном трюме, бьясь об бокакниг,комметами каменными,глядя на свет из щелИ,поют мучаясь — жизни копии.Копии смерти — юнги на мачте невесной осиклекают, пучасьв общем то,разгоняя вселенную нощь пего-толстымии тугимикосами.Околоэтой страшно-манящей картины возлекаминабьется тело, живое, оперрированное моимпочерком,жмнется тело, потому что оно будет кочета,а после смерти его будет у БоганИчье…
«Одежда для Творецких»
Плавные движения — на подиумеДевушка модельная-ходульная!Облика под ретушью не видно,блузка,до пупка со вшитой в него бусинкой: плод— рифма;брючки без подкладки излегкого шифона — строчки,собранны на бедрах-согласных ударенияхв комочки,воздушно повтряются ловко изгибаясьв коленках при выбрасывании стоппятками вовнутрь, походкою еврейскойМодель-стихотворение, размера европейскогопо русски не склоненное в спинке, а на выточкахгрудки-незабудки женщины французской,жадной до кутюра Рембо и Верлена, зрителиженщины америки, щедро раздающиевсем аплодисменты-гамбургеры, в лентахмэтры, составляющие титры, охотникив шапочках тирольских и гетрах, буцамикатающие по полу-паркетукитайского узора и восточной вязибело-черный мяч искусства. А вотновый хит сезона:томно выплывает из-за ширменного брустверарусское!…Облика под ретушью не видно,видно — дущу,блузкадо пупка со вшитой в него бусинкой — об неебьется колокольчик, богневыйзвуки издавая в рифму, рваную на нервы,с эхом из пещеры если в ней начнетсятаинство шаманское по призыву Верыв армию Любви. «Надежда» — мускулыстальные, но чтобы незаметноу юнца-модели. Наши ходят парамипо подиум-деревне от «Авина Де Витти»до Дома.
«Колбасьев, сэр»!
Улыбке Эклоги посвящается
Нацеди целомудрия в целофан ифантазии зафырчат как из фетра, атравы ус с тропы тронет тростью «Йессс»стюарт-с-тюбик в костюмарле из холста,станет стеблем он, ты — сись-невестанад пыльцой. Цой царапнет цыгаркой по целконоидной без дна тарелке. А ткемали на вилЬке — кетчуп к кровавой открытке на ушах. Накровати поставь русский мат ей, она: «Шах», нана концерт твой билет, на балет, нагенитальный, полный «па» в «пити-па»в парадиз-какафонии Шнитке!Вы (это «вы», мэм, к тебе не касается)вы придете ко мне, куклы «Наиди», нанитках, кричащие «па-па»,вы во Шнитке ни «бе» ни «пипитками»Вы взлетите из форточки в небона «Ту-7» из пюпютро-альбома,вы услышите в облике гРоммаМаяковского, в молниях — Пушкинамежду нами — сидит между вами онс парашютом, в косухе и шлеме — он панк!Панк «Онегин Е…»(тут звучит еще ария: «Это мой банкЛавреантимир Берия»),повторяю, Татьяна ОнегинаЯ — «Колбасьев», а «Йессс» — это, леди, пля,он же — «стюарт», что Анну Каренинукинул в г-люк самолета подпролетА. паровоз В.И.Ленина!Ммы вас, пардон, уже «Тя», тяя в андегра-арт по «сись» тер!И поэтому в форме Бернулли (йесс!) тывы подите к профессору, бе-е-е-е: «Э…».End Shtein, это шутка была,улыбнись. ЫБЫСЬ?
«Так, Иван, Соломон и Абдула станут космонавтами»
Наталье Воронцовой-Юрьевой посвящается
Гляди:Иван трясется мимо на автоа Соломон проходит мимо на ногаха Абдула стреляет (мимо) сигаретвозникла дружба у мужчин на векпоследний штрих к братанью в «Ватерлоо».Гляди:мы утром встанем счастия полныпогладим груди утомленных женИван как будто заведет народ в автоа Соломон как будто выведет народа Абдула как будто мимо, но стрельнетсобака принесет им пачку сигаретс наклейкой «Друг», я выгляну в окно:гараж на месте, цифровой замока деньги в тумбе у цирка «Шапито»и отражение как будто бы мое в трюмо,в трикоа в сейфе женщина которую так прета на стене висит Его портрета на руке (на правой) тикает «Полет»часы — все медленнее производствобомба за окном пылает алая заряамериканцы покоряют Марс.Бомонд, не зря!Возьмемся за руки, поэтами, друзья!Нам это нужно чтобы подтолкнуть автонам это нужно чтобы подтолкнуть народнам это нужно чтобы подтолкнуть ей в ротамериканский бутерброд!Однако, чем же подтолкнуть ей в рот, когдамы взялитсь за руки, друзья?О милые друзья, придется как всегдапоскольку Женщина — ракета «Марс-Земля»а наша роль — в ракету вбить запали взявшись за руки, в трехместной, улететьи плетью жаждать ударов по спинеот женщины, по имени «Вот Так»!
«О Ленинградской группировке вредителей-мутантов (фэнтези)»
