— Я бы сказал, что это мы подражаем вам, мастер Скайокер — когда вы боролись с Империей.
Люк вздохнул:
— Я был тогда молод, — пояснил он. — Я многого не понимал. Агрессия — это путь темной стороны.
Кип потер свою челюсть, затем коротко улыбнулся:
— И кто может знать это лучше, мастер Скайуокер, чем тот, кто сам побывал на темной стороне?
— Совершенно верно, — ответил Люк. — Я пал, поэтому я знаю, каково это. Как и ты, Кип. Мы оба, каждый по-своему, считали себя достаточно мудрыми и достаточно ловкими, чтобы пройти по лазерному лучу и не обжечься. Мы оба ошибались.
— И все же мы вернулись.
— Еле-еле. Благодаря огромной любви и помощи друзей.
— Допускаю. Но были еще другие. Кам Солусар, например, не следует забывать и вашего собственного отца…
— О чем ты говоришь, Кип? Что вернуться с темной стороны легко, и это оправдывает риск?
Кип пожал плечами:
— Я говорю, что граница между тьмой и светом не столь резка, как вы пытаетесь представить, и определенно она проходит не там, где вы хотите ее расположить. — он сплел пальцы под подбородком, затем в раздумье помахал ими в воздухе. — Мастер Скайуокер, если кто-то нападет на меня со световым мечом, могу ли я защититься своим собственным клинком, чтобы он не снес мне голову? Не будет ли это слишком агрессивно?
— Конечно, можешь.
— А после того, как я отобью удар, могу ли я атаковать? Могу ли я ответить ударом на удар? Если нет, зачем тогда нас, джедаев, обучают фехтованию на световых мечах? Почему мы не учимся только обороняться и отступать, пока враг не загонит нас в угол и наши руки не устанут, пока, наконец, удар не проскользнет сквозь нашу защиту? Мастер Скайуокер, иногда единственная защита — это атака. Вы знаете это, так же, как и все.
— Это правда, Кип. Я знаю.
— Но вы отказываетесь от боя, мастер Скайуокер. Вы блокируете, отражаете, но никогда не наносите ответный удар. В то же время клинков, направленных против вас — множество. И вы начинаете проигрывать, мастер Скайуокер. Один упущенный момент! И вот Дешара’кор мертва. Еще один промах в вашей обороне, и Корран Хорн оклеветан как губитель Итора и вынужден уйти в изгнание. Еще пропущенная атака — и Вурт Скиддер отправляется туда, где Дешара’кор. И вот теперь шквал разрушения, словно миллион клинков, направлен на вас, и дальше гибнут Дорск 82, Сеййерин Итокло и Суилжа Фенн, и кто может сосчитать тех, о ком мы еще не знаем или кто умрет завтра? Когда вы атакуете, мастер Скайуокер?
— Это нелепо! — прозвенел женский голос в метре от уха Энакина. Это была его сестра Джейна, ее лицо раскраснелось от негодования. — Может быть, ты не слышал всех новостей, резвясь и играя в героев со своей эскадрильей, Кип. Может, ты почувствовал себя таким важным, что решил, что твой путь — единственно правильный. Пока ты героически летал, паля из своих пушек, мастер Скайуокер действительно тяжело трудился, чтобы уберечь все от развала.
— Да, и посмотрите, как это у него получилось, — сказал Кип. — Дуро, например. Сколько джедаев там было? Пять? Шесть? И все же ни один из вас — включая мастера Скайуокера — не почуял измены, пока не стало слишком поздно. Почему Сила не вела вас? — он сделал паузу и для выразительности ударил кулаком в ладонь. — Потому что вы действовали как няньки, а не как воины-джедаи! Я слышал, что один из вас даже отказался от использования Силы. — Он многозначительно посмотрел на близнеца Джейны, сидевшего с каменным лицом в середине зала.
— Оставь Джейсена в покое, — зарычала Джейна.
— По крайней мере, твой брат был честен в своем отказе использовать свою мощь, — заявил Кип. — Неправ, но честен, и в конце концов, когда ему пришлось использовать ее, он сделал это. Остальным в этом зале нет извинения за их нерешительность. Если спасение галактики от йуужань-вонгов — не достаточно хороший повод пустить в ход нашу истинную мощь, пусть этим поводом будет самосохранение!
— Джедаи ради джедаев! — крикнула Окта Рэмис, все еще охваченная новым горем утраты Дешара’кор.
— Я пытаюсь уберечь и галактику, и нас самих, — сказал Люк. — Если мы выиграем битву против йуужань-вонгов ценой использования мощи темной стороны, это не будет победа.
Кип повернул глаза и скрестил руки:
— Я знал, что прийти сюда будет ошибкой, — сказал он. — Каждая секунда, которую я теряю, разговаривая с вами — это торпеда, которую я мог бы выпустить в йуужань-вонгов.
— Если ты знал это, зачем ты пришел?
— Потому что я думал, что теперь даже вы должны видеть рисунок на хаджском ковре, мастер Скайуокер. После месяцев, когда вы не делали ничего, наблюдая, как тают наши ряды, слушая ложь о джедаях, циркулирующую от Края до Центра, я подумал, что теперь, наконец, вы решили, что пора действовать. Я пришел, мастер Скайуокер, чтобы услышать, как вы скажете: “Хватит!”, что вы поведете объединенных джедаев на борьбу за правое дело. Вместо этого я вижу все ту же нерешительность, от которой я давно устал.
— Наоборот, Кип. Я созвал это собрание, чтобы принять некоторые реальные решения о том, как нам преодолеть этот кризис.
— Это не кризис, — прошипел Кип. — Это резня. И я уже знаю, что делать. Я уже делаю.
— Люди напуганы, Кип. Они живут в кошмаре, совсем как мы. Они просто хотят проснуться.
— Да. И в надежде на пробуждение они скармливают чудовищам из своих снов все, чего те ни потребуют. Дроидов. Города. Планеты. Беженцев. Теперь джедаев. Отказываясь действовать против этого вероломства, мастер Скайуокер, вы подходите угрожающе близко к потворствованию ему.
— Бантов корм, — бросил Джейсен, прервав, наконец, свое молчание. — Мастер Скайуокер не любезничает с ними. И никто из нас. Но та неприкрытая агрессия, которой ты потворствуешь, она…
— Эффективна? — ухмыльнулся Кип.
— Разве? — усомнился Джейсен. — Чего ты и твоя эскадрилья реально добились? Разграбили несколько йуужань-вонгских кораблей с припасами? В то же время мы спасли сотни тысяч…
— Спасли для чего? Чтобы они могли убегать от планеты к планете, пока уходить не станет некуда? Джейсен Соло, отказавшийся от Силы, ты поучаешь меня, что эффективно, а что нет?
— Что не есть эффективно — вот о чем здесь дискуссия, — прервал Люк. — Нам нужно спокойствие. Нам нужно подумать разумно.
— Я вовсе не думаю, что это то, что нам нужно, — бросил Кип. — Посмотрите, куда привела нас ваша “разумная” политика. Мы одни, разве вы не видите? Все отвернулись от нас.
— Ты преувеличиваешь.
Энакин перевел взгляд на нового оратора — Силгал. Рыбья голова Мон Каламари покачивалась, когда ее выпуклые глаза обежали зал.
— У нас все еще много союзников, — сказала Силгал, — В сенате и среди народов Новой Республики.
— Если под союзниками ты имеешь в виду людей, а не те отбросы, которые фактически желают сдать нас, то да, — сказал Кип. — Но подождите немного. Еще больше джедаев будут убиты или взяты в плен. Оставайтесь здесь, медитируйте и дожидайтесь. Я не буду. Я знаю, что такое бой и где он идет.
С этими словами он повернулся на каблуках и пошел прочь из зала.
— Нет! — прошептала Джейна Энакину. — Если Кип уйдет, он заберет с собой слишком многих.
— И что? — сказал Энакин. — Ты уверена, что он неправ?
— Конечно, я… — она запнулась, сделала паузу и начала снова. — Никому из нас не поможет, если среди джедаев произойдет раскол. Мы должны помочь дяде Люку. Идем.
Джейна следом за Кипом вышла из зала. Спустя секунду или две за ней последовал Энакин. Позади них снова началась дискуссия, в куда более сдержанных выражениях.
Кип обернулся, когда они приблизились:
— Энакин, Джейна. Чего вы хотите?
— Привести тебя к какому-то здравому смыслу, — сказала Джейна.
— У меня куча здравого смысла. — отрезал Кип. — Вы двое должны бы знать это лучше. Когда кто-то из вас уклонялся от боя? Это не похоже на вас — сидеть здесь, в то время как другие сражаются.
— Я не сидела, — вспыхнула Джейна. — Ни Энакин, ни дядя Люк, ни…
— Избавь меня, Джейна, я питаю величайшее уважение к мастеру Скайуокеру. Но он неправ. Я могу видеть йуужань-вонгов в Силе не больше, чем он, но мне этого не нужно, чтобы знать, что они — зло. Чтобы знать, что они должны быть остановлены.
— Разве ты не слышал, что только что говорил дядя Люк?
— Слышал. Он не сказал ничего из того, что меня интересовало, и не собирался. — Кип покачал головой. — Ваш дядя изменился. Что-то происходит с мастерами-джедаями, когда они становятся старше в Силе. Что-то, что не произойдет со мной. Они становятся настолько озабоченными светом и тьмой, что не могут действовать, а лишь поддаются агрессии. Как Оби-Ван Кеноби — вместо того, чтобы действовать самому, он позволил убить себя, ушел в Силу, чтобы потом Люк взял на себя весь моральный риск.
