— Что — зачем? — не понял Чиен.
— Зачем колдуну убивать императора?
Чиен даже растерялся слегка.
— Как это — зачем убивать? — переспросил он и оглянулся на невозмутимого Маймана.
Тот равнодушно слушал наш разговор, делая вид, что больше ждёт разведчика, чем вникает. Этим он себя и спалил.
Я уже знал, что Майман в общении ведёт себя живо и свободно. Маска «а я тут трамвая жду» на его лице означала только одно — глава волков дико заинтригован темой нашей беседы, но решил не показывать виду.
— Разве колдуну мало своих проблем? — продолжал я. — Управлять страной — это же тот ещё геморрой! — И, заметив растущее недоумение уже на двух лицах, пояснил: — Жопа у него порвётся — управлять таким количеством людей. У императора очень много забот. Надо следить, чтобы подданные были сыты и не болели, строить города, ремонтировать и охранять дороги…
Чиен захохотал.
— Ну и наивный ты, заяц! Подданные — это имущество императора. Грязь под его ногами! Он, конечно, может о них заботиться, если найдёт на него такая дурь. Но вообще-то подданные нужны для другого!
— Драконов кормить? — ехидно подсказал я.
— Ну, вообще-то чтобы грабить и набирать из них армию, — пояснил Чиен. — Но и драконов кормить — тоже.
— А если всех скормит, и что тогда? — спросил я.
— Завоюет другую землю, — развёл руками Чиен.
Он ни капельки не шутил. Похоже, что так было и в этот раз. Император вайгальцев, ощутив нехватку подданных, просто завоевал соседний кусок суши. Теперь есть, чем кормить драконов. И армию при нужде — тоже есть из кого набирать.
«А ты думал, что у тебя дома как-то иначе? — спросил я сам себя. — За что воевал-то? Разве не за свободу? И разве не с теми, кто пришёл грабить чужую землю и вербовать на войну с тобою её мужиков? Проще надо мыслить, Женька, проще. Тогда и люди к тебе потянутся».
Нет, я не давал себе идиотских советов. Мысли были полны холодной ядовитой иронии.
— Значит, подданные нужны, чтобы кормить драконов, — подытожил я сухо. А потом вытянул из ножен драконий клинок и попробовал лезвие пальцем. Нет, заточки он не требовал. Магия… — Ну тогда императоры нужны только на суп. На особый императорский суп. Я всех их тут изведу!
— Почему — всех? — заинтересовался Чиен.
— Потому что мозг у императора вот-такой маленький, — я показал пальцами. — Как у курицы. Это ж сколько их на один котёл супа уйдёт?
Майман ухмыльнулся. Мысль про суп из мозгов императора ему понравилась. Боюсь, вожак волков не отказался бы от такого парадного блюда.
Вернулся разведчик, хотя времени прошло совсем мало. Видимо, информация передавалась по цепочке.
— Колдун — квадратный такой, ноги кривые! С пузом! — разведчик изобразил руками выпирающий живот. — Кличут Чомур.
— Значит, если в паланкине всё-таки прибыл Нишай, то он пока остался в городе, — озвучил мои мысли Чиен. — Будет теперь там воду мутить. А может и к нам нагрянуть.
— Выясню, — кивнул я. — Прибытие Нишая вряд ли останется тайной. Слишком крупная птица. Завтра же пойду и выясню.
— В каменный круг ты клялся не лезть! — напомнил Чиен.
— Думаю, мне хватит городских слухов, — кивнул я. — Нишай — приметный парнишка, с его-то рожей. Если он въехал в город — весь рынок будет гудеть.
— Хорошо, — вздохнул Чиен. — Завтра пойдёшь. Только будь осторожен, заяц.
Я мотнул головой. Осторожным-то буду, не вопрос. Не мальчишка же я, в самом деле?
Вожак волков первым пошёл по тропе туда, где мы оставили крылатых волков. Пора было начинать торопиться — день-то на исходе.
Мы спустились в уютную низинку, заросшую папоротниками. Я уже немного научился ходить по лесу, а ветер дул в лицо, и своего волка Майман прямо-таки накрыл на месте преступления.
Тот с хрустом жрал добытого глухаря! А жрать на работе да ещё и в одиночку — это на войне считается не комильфо.
Второй волк, которого выделили Чиену барсы, стоял рядом, весь распушившись от жадности, но на чужую добычу не посягал. Волк Маймана был под стать хозяину — здоровенный пепельно-серый качок.
Майман взялся отчитывать обжору. Волков днём не кормят — бурчащее брюхо мешает в полёте.
Моего волка в этой гоп-компании не наблюдалось.
Я посвистел тихонько, и Мавик зевая выбрался из зарослей папоротника. В гору за мной он не полез, хитрюга, вернулся к своим на лёжку. Похоже понял, что на вершине горы соперников не планируется.
— Молодец! — Я потрепал его по шее и сунул в пасть кусочек вяленого по-охотничьи мяса.
Оно было без соли и вполне подходило для прикорма.
Мавик полез ко мне с нежностями, бодаясь лобастой головой. Сильный, как телёнок, он едва не сбивал меня с ног.
— Избаловал ты его! — буркнул Чиен.
— Это я-то своего избаловал? Мой посреди бела дня глухарей не давит.
Майман бросил отчитывать волка и велел ему живо доедать добычу. Тот виновато, бочком, подхватил птицу за крыло и понёс закапывать. Усовестился.
Разведчики просвистели, что патрулей не видно. Мы оседлали и подняли наших волков. И полетели низёхонько над самым лесом. Чтобы в случае опасности мигом нырнуть под защиту кедров.
Улетели только мы трое. Родовичи Маймана, волки-разведчики, остались наблюдать за караванной тропой.
В лагере нас встретили радостно. Мальчишки уже закончили заниматься, столпились вокруг меня. Темир прибежал.
Только Истэчи не было видно, задал я ему задачку с этим колесом.
И Шасти не вышла. Верно, или уснула, или опять по уши в своих колдовских занятиях и не услышала шума.
Ну, я к ней попозже сам нагряну. Надо же мне жену хотя бы потискать и понюхать? Пахнет от неё просто чудесно.
Из большой юрты, крытой корой вышел Ичин с тремя барсами. Видно было — советовались. Шаман на ходу раздавал распоряжения.
Пришёл и Айнур — озабоченный, мрачный, с огромным куском белой, тонко выделанной оленьей кожи. Сам велел кликнуть Йорда.
Тот скромничая ушёл столоваться со стражниками, чей костерок теплился на самом опасном краю лагеря, где тропа уходила в густые кусты.
Я удивился, что воинов рода волка и барса в лагере совсем мало. Верно, Ичин всем нашёл работу. Он это умел.
Зато к костру собрались почти все люди Айнура.
Правда, Симар и Вигра отсутствовали. То ли Айнур отослал их по каким-то делам, то ли велел не мозолить ему глаза.
Его ближники на поверку оказались не очень умными, зато шумными и драчливыми петухами. Только разной породы: Симар — бройлер, а Вигра — гальский такой петушок, маленький и задиристый.
Наверное, при дворе это было самое то — по пустякам пыжиться и мечами махать, но не в горах, где надо ходить тихо и много думать головой.
А иначе за меч ты, конечно, успеешь схватиться и без головы, но долго биться без неё не выходит, многие проверяли.
Мы сели вокруг костра, где уже шипел и плевался мясным бульоном самый большой из наших котлов. В лагере готовились к ужину.
Вокруг нас по старшинству расселись воины Айнура, волки и барсы.
Мальчишки устроились сзади, чтобы не погнали. И затихли. Им тоже хотелось послушать, где мы были и что видели.
Я обстоятельно рассказал про удачную засаду, плохую реакцию охраны, возможные сигнальные амулеты и странного колдуна, что долго кружил над караванной тропой.
Ичин слушал молча, Айнур ворчал и хмурился.
— А что если колдун и вправду что-то почуял? — предположил Майман, внимавший докладу так сосредоточенно, словно не видел всё своими глазами.
Я посмотрел на Чиена, нервно оглаживающего рукоять меча, и меня осенило. Драконьи мечи!
Шасти сожгла военный лагерь барсов, разыскивая меч Камая! Она как-то чувствовала его! Правда, на весьма небольшом расстоянии.
А что если колдун закружился над нами потому, что летел-летел и вдруг почуял драконьи мечи?
Но расстояние было велико, и сориентироваться он не сумел. Шасти ведь тоже не сразу сообразила, в какой стороне искать меч.
