не убили и не обесчестили, а он шляется непонятно где!
— Виноват! Виноват, ваше благородие! Кто посмел?! Я ж его это самое да прям сейчас!
— Уймись, недоумок! Возвращаемся в имение. Пусть боярин решает, что с тобой делать.
Они ушли в другую сторону. Арефей выдохнул. И снова задержал дыханье, когда услышал завывания откуда-то издалека.
— Прекрати реветь, Стехон! — голос дамы тоже был уже совсем далеко.
Арефею с новой силой захотелось убежать. Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. Память снова зашевелилась в голове, теперь он вспомнил, что надо было выходить с другой стороны больницы, а не через корпус для знати.
Пытаясь превратиться в тень, раствориться в воздухе, Арефей вышел из подворотни, двинулся обратно, в сторону больницы. И засмотрелся на ещё одну машину. Проводил её взглядом и увидел вдалеке холм. А на нём — башни и стены, огромные окна, флаги. Сам княжеский замок! Арефей аж рот раскрыл. Он был точно уверен, что впервые его видит и никогда себе представить не мог, насколько он красив и огромен. Он не знал, сколько так простоял и чуть не вскрикнул, когда вид ему загородили.
Душа чуть наружу не вылетела, когда он увидел полицейскую форму на появившемся перед ним человеке. Полицейский махнул рукой перед Арефем, руны на его форме резко вспыхнули. На шлеме поднялось защитное стекло, и Арефей увидел строгое лицо под ним.
— Тебе нельзя здесь находиться.
— Почему? — Арефей сам не понял, как этот глупый вопрос сорвался с языка.
«Потому что в городе могут находиться только члены знатных семей и их слуги», — мысленно ответил он сам себе.
А вот полицейский отвечать не стал. Только посмотрел на Арефея, как на последнего недоумка, и выхватил дубинку, вспыхнувшую зелёным.
Арефей с пронзительным воплем кинулся обратно к больнице. Мгновенно добежал до неё, не прекращая вопить пронёсся через сад у корпуса знати, домчался до отвратного корпуса челяди, нырнул в траву, раздвинул кусты, увидел протоптанную тропку, которую со страха не разглядел в первый раз и по ней выбежал из больницы.
Только теперь он остановился. Понял, что за ним уже никто не гонится и упал на колени, хватая ртом воздух и громко кашляя.
Тропинка продолжалась и за больничным забором, немного пройдя по ней Арефей уже увидел свою родную деревню полевых, и огромные поля рядом с ней, по которому сейчас ездили сборщики. Как раз с одного из них он и упал. Видно было и деревню гадских заводских и их дурацкий завод с дурацкими трубами. Деревни шахтёров и строителей были дальше, но они тоже дурацкие.
Шагая по тропинке между одинаковых деревьев, надоевших кустов и травы, Арефей печалился из-за несправедливости — ему так понравилось в городе, а там даже просто погулять нельзя. Он ведь ничего плохого бы не сделал, просто по сторонам поглядел, походил тихонько. Почему нельзя-то?
«Потому что твоё дело — зарабатывать деньги для них, а не жизнью вместе с ними наслаждаться», — ответил в голове знакомый голос.
— Андрей, ты невыносим, — буркнул себе под нос Арефей.
И застыл. Ноги задрожали. В голове лихорадочно завертелось: «Что за Андрей? Что за имя такое? И на каком языке я сейчас это сказал?»
Глава II. Боярин на полу
Арефей проснулся в своей капсуле. Открыл отсек для еды, где уже лежал завтрак, который он тут же и съел. Под скрежет ржавых панелей на полу, Арефей прошёл по коридору вдоль других капсул и, никого не повстречав, вышел из дома. Оттуда он направился к школе, где, как и обычно, пришлось долго ждать в коридоре, когда придёт господин учитель. Так начинался каждый день Арефея — так он начался и сегодня.
За прошедшие дни он очень многое вспомнил. Вот, например, среди соучеников стоит громадный Гаврул. Лет ему, как и Арефею, четырнадцать, да только ростом он на голову выше, а в плечах широкий, как те мужики, что целыми дням в полях работают. Арефей невольно сжал свои узкие плечи, глядя на то, как Гаврул что-то рассказывает, живо размахивая руками. Его обступили другие ученики, что всё время около него держались, и слушали внимательно да громко хохотали, когда было нужно.
Почти все девчонки тоже возле Гаврула стояли и слушали его. Арефей загляделся на одну, её звали Дарилина. Он смотрел, как она закидывает волосы назад своей тонкой рукой, как она улыбается и тихонько смеётся. Смеялась она вместе со всеми над историей Гаврула и явно, как и остальные девчонки, любовалась его крепким телом и сильными руками. Арефей грустно перевёл взгляд на свои худенькие ручонки. Это ещё хорошо, что не видно, как у него под грязным комбинезоном рёбра торчат.
— Эй, Арефей!
Арефей аж подпрыгнул от неожиданности.
— Ай, твою мать! Нахрена так пугаешь?! — крикнул он и резко смолк, сообразив, что опять не на том языке говорит.
Оказалось, что со спины к нему подошли два брата-дурачка Антир и Игнар. Арефей помнил, что с ними общаться никто не хотел. Жили дурачки в одном с Арефеем доме, вместе с остальными сиротами.
— Слушай, а чего это за язык-то такой, а? — спросил Антир.
— Не знаю я, — буркнул в ответ Арефей.
— А скажи ещё чего-нибудь на нём, а?
— Да чо ты пристал?!
