- Я притворялся: ненависть - сильное чувство, и хорошо маскирует нежелательные симптомы. Так проще.
- Но зачем?... - Кингсли замолкает, не закончив вопроса, но Снейп не может не ответить.
- Как вы думаете, Кингсли, что бы сказал мальчишка, узнав о любви своего злобного учителя ? Сколько у меня шансов? Через полчаса эту пикантную историю смаковал бы весь Хогвардс, и я потерял бы всякую возможность защищать его. К тому же я не железный. Если бы наши отношения наладились, я бы мог не сдержаться.
- Как не сдержались в Малфой-Меноре? - голос секретарши звенит от негодования, а Кингсли снова не успевает.
- Да.
- Мисс Крокс! Что вы себе позволяете?
- Это что он себе позволяет? Говорит о любви, а сам просто изнасиловал беззащитного юношу. Скотина!
- Снейп, не отвечайте! Мисс Крокс - замолчите немедленно! Если кто-нибудь сейчас откроет рот - прокляну!
Кингсли был в ярости, и Гарри его понимал: пообещав Снейпу, что не воспользуется допросом чтобы унизить его, он не смог удержать ситуацию под контролем, и не знал, как исправить все, что тут было наговорено. Но, похоже, действие зелья подходило к концу, и Снейп ответил уже не монотонным, а усталым мрачным голосом:
- Не переживайте, Кингсли, что-то подобное я и предполагал, не желая принимать зелье. К тому же, мисс Крокс абсолютно права в своей оценке моей личности. Однако, у нас проблема: как вы думаете, Кингсли, когда все это станет известным, как себя будет чувствовать Поттер?
- Известным?
- Думаете, ваша сотрудница удержится от того, чтобы поделиться своим негодованием с окружающими?
Кингсли задумался только на минуту:
- Петерс, подождите в приемной. Ни с кем не разговаривать!
Аврор вышел, прикрыв дверь, и главный аврор неожиданно направив палочку на секретаршу, произнес : «Обливейт!». Та прикрыла глаза, встряхнулась и вопросительно посмотрела на начальство:
- Сэр, почему мы не начинаем?
- Позовите из приемной Петерса, и принесите кофе.
Секретарша вышла, Снейп вопросительно посмотрел на Кингсли:
- И что дальше?
Дальше памяти о допросе лишился вернувшийся аврор, и Шеклболт заявил:
- Веритассерум обвиняемый уже выпил, давайте начнем допрос. Как ваше имя?
- Северус Тобиас Снейп. - произнес монотонный спокойный голос.
Гарри вынырнул из воспоминаний, пытаясь отдышаться. Кингсли ждал его, явно волнуясь.
- Гарри, ты в порядке?
- Да... кажется. Спасибо, Кингсли.
- За что?
За то, что стерли им память и за то, что позволили мне увидеть это.
Гарри старался говорить спокойно, но увиденное все же было неожиданным, и от Кингсли не укрылось волнение Гарри.
- Гарри, я понимаю, - осторожно проговорил он, - какое все это производит впечатление, особенно теперь, после ... всего. Это прозвучит, как издевательство, но попробуй понять Снейпа: даже самому сильному человеку иногда не под силу бороться с собой. Несбыточные мечты порой доводят до безумия. То, что произошло... боюсь, он просто не смог устоять, но ты видел: он не оправдывает себя. Я не уговариваю тебя его простить, я просто хочу, чтобы ты понял: все совершают ошибки.
- Ошибки? - Гарри возмущенно уставился на Кингсли.
- Прости, Гарри. Я понимаю: то, что сделал Снейп, непростительно.
- Да ничего он не сделал! - стекла шкафов мелко задрожали, по столу прокатилось испачканное в чернилах перо. - Он пальцем ко мне не прикоснулся, хотя мог. Я бы не стал сопротивляться, настолько мне было наплевать! Объясните мне, ну почему, когда дело доходит до Снейпа, даже те, кто хочет ему помочь, продолжают считать его последним подонком? Вы не боялись, что посмотрев это, я просто откажусь от своих слов, и позволю ему сдохнуть в Азкабане?
- Очень боялся, Гарри.
- Тогда почему?.. - с трудом подавив всплеск магии, Гарри осел в кресле, хватая ртом воздух.
- Я надеялся, что ты не сможешь бросить без помощи человека, который тебя любит, пусть даже он и причинил тебе боль. - тихо ответил Кингсли.
- А, психологические игры. - Гарри чувствовал себя таким усталым, что с трудом ворочал языком. - Знали бы вы, как я все это ненавижу. Скажите, Кингсли, а вам-то что за дело до Снейпа? Почему вы так для него стараетесь?
- Он спас меня в одной из стычек с Пожирателями, а потом отказался от долга. Заявил, что не владеет собственной жизнью, так зачем ему еще и чужая. А еще... Мне просто стыдно, Гарри: я ведь, действительно, всегда считал его сволочью.
- Когда суд?
- Я постараюсь устроить, чтобы все три слушания прошли завтра.
- Пришлите мне сову. Можно, я уже пойду? Я что-то устал.
- Конечно, Гарри, и прости меня, пожалуйста.
- Все в порядке, Кингсли. До завтра.
- До завтра, Гарри.
Шагнув в камин, Гарри обернулся:
- Кингсли, а где ваша секретарша?
- Я уволил ее в тот же день.
Кивнув, Гарри произнес адрес и скрылся в языках зеленого пламени.
Глава 4
На следующий день Гарри вышел из камина в кабинете главного аврора и нашел хозяина кабинета в сильном волнении, которое тот безуспешно пытался скрыть. Гарри неожиданно испугался: что-то со Снейпом?
- Что случилось, Кингсли?
- Гарри... я даже не знаю, что тебе сказать. - на лице Кингсли отчаяние боролось с раздражением. - Как мы и договаривались, на сегодня было запланировано три слушания: Снейпа и Малфоев, я записал тебя свидетелем, а сейчас мне сообщили, что Снейпа не будет, и его заменят другим.
- Почему не будет? - опасения Гарри подтверждались - что-то случилось.
- Ночью его избили охранники.
На Кингсли было жалко смотреть, да и сам Гарри наверное, выглядел таким же взволнованным.
- Как он?
- Все в порядке, он в лазарете, целители говорят, через пару дней сможет быть в суде. Но, это не все.
- Что еще случилось?
- Гарри, я не могу не вызвать тебя свидетельствовать, ты внесен во все документы.
- И?.. - Гарри, волнуясь о Снейпе, не мог думать о чем-то еще.
- Первым будут судить Яксли, ты помнишь его?
Яксли... Гарри помнил. "...хорошенький, как девочка. Гарри, девочка моя, покажи мне, что ты умеешь... Попроси меня...» Именно Яксли любил экспериментировать с зельями, а еще ему нравилось развлекаться в компании.
Заметив, как побледнел Гарри, Кингсли пододвинул к нему стул.
- Гарри, ты в порядке?
Нет, Гарри не был в порядке. Его трясло, к горлу подкатывала тошнота, внезапно стало очень холодно и - Гарри не мог лгать себе - страшно. Хотелось кинуться к камину и снова оказаться в своем надежном убежище, протянуть руки к огню и ни о чем не думать. Он просто не мог заставить себя взглянуть в насмешливые глаза человека, творившего с ним такое, улыбаясь, и ласково гладившего по голове полуживое после его развлечений тело.
- Гарри, я не мог этого знать. - похоже, Кингсли переживал о ситуации не меньше Гарри. - Может, сделать вид, что ты заболел? Хотя, суд могут перенести.
- Не надо. - голос звучал хрипло и Гарри откашлялся. - Просто дайте мне успокаивающее.
- Я не могу, Гарри, всех свидетелей проверяют на предмет принятия зелий.
- Хорошо. Куда мне идти?
Кингсли проводил Гарри в комнату для свидетелей, и закрыл дверь заклинанием, позволявшим выходить, но не пускавшим никого внутрь.
- Ты в порядке, Гарри? - напоследок спросил он и, дождавшись кивка, попрощался. - За тобой придут.
Дверь закрылась, и Гарри остался один. Не думать ...«Девочка моя...» Не вспоминать. Не вспоминать.
Когда в дверь постучали, Гарри поднял голову. Последний час он просидел с ногами на скамье, обхватив колени руками и спрятав в них лицо.
- Мистер Поттер, вас вызывают.
Открыв дверь, Гарри увидел невысокого пожилого волшебника.
- Позвольте... - мужчина провел палочкой вдоль тела Гарри. - Благодарю. Идемте, я провожу вас.
Гарри последовал за ведущим его волшебником, двери отворились, и они прошли внутрь. Зал, в который привели Гарри, был очень похож на тот, где ему уже доводилось бывать: полукруглый, с уходящими вверх рядами скамей, только почти вдвое больше. Напротив двери, возвышалась кафедра судьи, позади нее и по сторонам, разместились члены Визенгамота в алых и черных мантиях. На первых рядах справа от входа сидели представители прессы, остальные места были заполнены любопытствующими. Посередине зала стояло кресло, а в нем, прикрученный цепями, сидел подсудимый.
- Свидетель Поттер доставлен, Ваша честь. - громко произнес приведший Гарри волшебник.
Наступила тишина, сидящий в кресле поднял голову, и Гарри встретился взглядом с прищуренными глазами того, кого мечтал никогда больше не видеть. Наверное он не справился со своим лицом, потому что Яксли улыбнулся ему своей ласковой, отдающей безумием улыбкой, и Гарри испугался, что услышит сейчас такое знакомое : «Гарри, девочка моя», но Яксли с той же интонацией произнес:
- Какая честь. Не надеялся увидеть вас снова... Гарри.
От этого «Га-арри» потемнело в глазах. Пытаясь совладать с нервами, Гарри сжал кулаки и прикусил изнутри губу. Боль немного отрезвила.
- Порядок в зале суда! - воскликнул незнакомый судья, и все замолчали.
