— Я… Ты врёшь, — машинально сказал Гарри. Но во рту у него пересохло. Он прекрасно знал, что Дудли не врёт — откуда ещё ему знать про Седрика?
— «Папа! Помоги мне, папа! Папочка, он хочет меня убить! Бу-у-у!»
— Заткнись! — тихо приказал Гарри. — Умолкни, Дудли, иначе я за себя не ручаюсь!
— «Папочка, помоги! Мамочка, помоги! Он убил Седрика! Папочка, спаси меня! Он хочет»… Не тычь в меня этой штукой!
Дудли вжался в забор. Палочка нацелилась прямо ему в сердце. Вся та ненависть, которую Гарри испытывал к двоюродному брату в продолжение долгих четырнадцати лет, закипела в его жилах — чего только он не отдал бы сейчас за возможность садануть Дудли заклятием пострашнее! И пусть ползёт домой бессмысленным насекомым с какими-нибудь ложноножками…
— Больше не смей и заикаться об этом, — яростно прошипел Гарри. — Понял?
— Убери эту штуку!
— Я спрашиваю, понял?
— Убери эту штуку!
— ПОНЯЛ МЕНЯ?
— УБЕРИ ОТ МЕНЯ СВОЮ…
И вдруг Дудли хрипло, судорожно охнул, будто неожиданно окунувшись в ледяную воду.
Произошло что-то непонятное. Усыпанное звёздами небо цвета индиго внезапно почернело, и наступила кромешная тьма — исчезла и луна, и звёзды, и мерцающий свет фонарей. Не стало слышно шелеста листвы и далёкого рокота автомобилей. Тёплый, душистый вечер сделался пронзительно холодным. Гарри и Дудли окружила абсолютная, непроницаемая, чёрная тишина, словно бы чья-то гигантская рука накрыла всё вокруг плотной ледяной накидкой, не пропускавшей ни звука, ни света.
Сначала Гарри решил, что, сам того не желая, проделал какое-то волшебство, но потом разум взял верх над чувствами — как бы там ни было, выключить звёзды ему не под силу. Он повертел головой, стараясь увидеть хоть что-нибудь, но тьма невесомой вуалью льнула к его глазам.
В уши ударил перепуганный голос Дудли:
— Т-ты чего н-наделал? Уб-бери это!
— Ничего я не наделал! Замолчи и не двигайся!
— Я н-ничего н-не в-вижу! Я ослеп! Я…
— Я сказал, молчи!
Гарри стоял как вкопанный и водил по сторонам невидящими глазами. Стало так холодно, что его трясло с головы до ног; руки покрылись гусиной кожей, а волосы на затылке встали дыбом. Гарри до предела расширил глаза и продолжал слепо озираться по сторонам.
Немыслимо… невозможно… как они могли оказаться здесь… в Литл Уингинге?… Гарри напряг слух… он услышит их раньше, чем сможет увидеть…
— Я п-пожалуюсь п-папе! — заскулил Дудли. — Т-ты г-где? Т-ты ч-что?…
— Да тихо ты! — прошипел Гарри. — Дай послу…
И оборвал сам себя — он услышал именно то, чего так боялся.
В проходе, кроме них, было что-то ещё — и оно медленно, судорожно, свистяще втягивало в себя воздух. Гарри окатило волной ужаса.
— Х-хватит! П-прекрати! А то к-как т-тресну, п-понял…
— Дудли, тихо…
БАМ.
Кулак попал Гарри по голове, сбоку. Ноги оторвались от земли. В глазах вспыхнул белый фейерверк, и во второй раз за вечер Гарри показалось, что голова раскололась надвое. Он тяжело рухнул на землю. Палочка вылетела из рук.
— Ты болван, Дудли! — заорал Гарри, лихорадочно вставая на четвереньки и слепо шаря вокруг. Он услышал, что Дудли понёсся куда-то, спотыкаясь на ходу и ударяясь о забор.
— ДУДЛИ, НАЗАД! ТЫ БЕЖИШЬ ПРЯМО НА НЕГО!
Тишину прорезал ужасающий визг, и топот прекратился. В то же самое мгновение Гарри спиной ощутил наползающий холод, а это могло означать только одно: ОН НЕ ОДИН, ИХ МНОГО.
— ДУДЛИ, НЕ ОТКРЫВАЙ РОТ! ГЛАВНОЕ, НЕ ОТКРЫВАЙ РОТ! Ну где же… — отчаянно забормотал Гарри. Его руки ползали по земле как пауки. — Где же палочка… давай же… люмос!
Он произнёс заклинание машинально — очень уж нужен был свет — и, к его несказанному облегчению, в нескольких дюймах от правой руки тут же появился лучик: на кончике волшебной палочки зажёгся свет. Гарри схватил палочку, вскочил, осмотрелся…
И внутри у него всё перевернулось.
К нему, невысоко над землёй, медленно скользя и всасывая на ходу ночной воздух, плыла высокая фигура в робе с капюшоном без лица и без ног.
Спотыкаясь, Гарри отступил назад и поднял палочку.
— Экспекто патронум!
Палочка выпустила облачко серебристого пара, и движение дементора замедлилось, но заклинание не сработало как следует — дементор продолжал надвигаться на Гарри, а тот лишь в ужасе пятился, путаясь в собственных ногах. Мысли остановились от страха… Надо сосредоточиться…
Из-под робы высунулись серые, покрытые слизью и струпьями, руки и потянулись к Гарри. В ушах у него громко зашумело…
— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!
Его голос прозвучал словно издалека. И опять из кончика палочки выплыло серебристое облачко, ещё более жиденькое, чем предыдущее… Всё, он разучился, он больше не умеет исполнять это заклинание!
Голова наполнилась хохотом, высоким, пронзительным хохотом… зловонное, смертоносное дыхание дементора стало заполнять его лёгкие, Гарри стремительно тонул в нём… скорее… счастливые воспоминания…
Но он не мог вспомнить ничего счастливого… ледяные пальцы неумолимо смыкались на его шее… пронзительный хохот звучал всё громче, и в голове кто-то шептал: «поклонись смерти, Гарри… может быть, это даже не больно… сам я не знаю… ни разу не умирал…»
Неужели он больше никогда не увидит Рона и Гермиону?…
Гарри отчаянно боролся хотя бы за глоток воздуха, и вдруг перед его мысленным взором, очень отчётливо, возникли лица друзей.
— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!
Из палочки вырвался огромный серебряный олень, и на лету ударил дементора рогами в то место, где должно было находиться сердце. Дементор, невесомый как сама тьма, был отброшен назад. Олень грозно наступал, а побеждённый дементор уплывал прочь, растопырив руки и похожий на летучую мышь.
— СЮДА! — крикнул Гарри оленю. Резко развернувшись, он помчался по проходу с палочкой наперевес. — ДУДЛИ? ДУДЛИ!
Он не пробежал и десяти шагов, как наткнулся на них: Дудли лежал на земле, сжавшись в комок и закрыв лицо руками, а второй дементор склонялся над ним. Своими склизкими лапами дементор держал Дудли за запястья и медленно, почти любовно разводил его руки в стороны, а капюшон неуклонно приближался к лицу Дудли, будто бы для поцелуя.
— ВОЗЬМИ ЕГО! — вскричал Гарри. Олень с мощным свистом проскакал мимо. Безглазое лицо дементора находилось в каком-то дюйме от лица Дудли, когда олень ударил его рогами; дементора отбросило вверх, и он, так же как и его напарник, улетел прочь и исчез в темноте; а олень проскакал к выходу в переулок и растворился в серебристом тумане.
Луна, звёзды и фонари в мгновение ока вернулись на свои места. Подул тёплый ветерок. В близлежащих садах зашелестели деревья, а из Магнолиевого переулка снова донёсся — такой земной и родной! — рокот машин. Гарри стоял неподвижно, с чувствами, обострёнными до предела, и не сразу смог воспринять столь внезапное возвращение к нормальной действительности. Спустя какое-то время он вдруг осознал, что его футболка плотно прилипла к телу; он прямо-таки утопал в поту.
Он никак не мог поверить в случившееся. Дементоры здесь, в Литл Уингинге.
Дудли, скорчившись, лежал на земле. Он трясся и тоненько поскуливал. Гарри наклонился к нему, чтобы понять, в состоянии ли тот ходить, но тут сзади, за спиной, раздался топот быстро бегущих ног. Инстинктивно вскинув палочку, Гарри развернулся вокруг своей оси, чтобы — кто бы это ни был — встретить его лицом к лицу.
Из темноты появилась совершенно запыхавшаяся полоумная старушка миссис Фигг. Из-под сеточки для волос во все стороны торчали путаные седые пакли, на запястье, позвякивая, раскачивалась авоська, клетчатые шлёпанцы наполовину соскочили с ног. Гарри суетливо дёрнулся, намереваясь поскорее спрятать палочку, но…
— Куда, балда! Не убирай! — завопила миссис Фигг. — А если тут ещё есть? Нет, я просто укокошу этого Мундугнуса Флетчера!
Глава 2
ЗАСОВАЛИ ДОЛБЫ
— Чего? — тупо спросил Гарри.
— Смылся! — ломая руки, воскликнула миссис Фигг. — Какая-то там у него встреча, какие-то котлы, видишь ли, с метлы свалились! Я ведь говорила: кожу сдеру, если уйдёшь, а он… И вот пожалуйста! Дементоры! Хорошо ещё, я поставила там мистера Тиббла! Ладно, некогда нам тут болтаться! Ну что же ты, шевелись, надо поскорее доставить вас назад! Ох, что же будет! Я убью его, просто убью!
— Но… — то, что старая любительница кошек знала, кто такие дементоры, потрясло Гарри не меньше, чем самое появление их в здешних местах. — Вы… вы — ведьма?
— Я шваха, о чём прекрасно известно Мундугнусу! Вот как, скажите на милость, я должна была справляться с дементорами? Оставил тебя без всякого прикрытия, а ведь я предупреждала…
— Значит, этот самый Мундугнус следил за мной? Подождите… Так это был он! Это он дезаппарировал от нашего дома!
