Интересным для обсуждения представляется также вопрос, чем тихо стоящий охотник может отпугнуть от себя косуль? Почему они, двигаясь явно на твой номер, вдруг меняют направление и уходят в сторону или даже обратно в загон? Или, наоборот, охотник издает шум, а зверь упрямо бежит на него в упор. Почему?
Тут с закономерностями еще сложнее. Утверждается, что у косуль слабое зрение. Видимо, в этом есть доля правды, зрение у них хуже, чем нюх и слух, но, как мне кажется, вряд ли оно уступает человеческому.
Приведу такой пример из практики. В силу обстоятельств мне как-то пришлось на одну из зимних охот надеть сплошной темно-зеленый засидочный костюм и стоять в нем на фоне голого березового перелеска, ожидая зверя через поле. Так вот, выйдя в поле в мою сторону, тройка во главе с «мамкой» метрах в трехстах остановилась, осмотрелась и скорректировала маршрут своего легкого бега градусов на сорок пять. Как я понял, «на всякий случай», не сильно-то испугавшись, но явно опасаясь, все-таки, того темного пятна, каковым я выглядел для нее на фоне снега и голых берез.
Явно не случайно охотничью одежду красят пятнами разного тона или разбивают пикселями, которые не сливаются для зверя, живущего в черно-белом мире, в одно темное пятно.
Случалось и так: на соседнем номере у товарища что-то переклинило в полуавтомате при досылке в ствол патрона, он был вынужден многократно передергивать затвор и шумел довольно долго. Как вы думаете, на кого через минуту выбежал зверь? Конечно, на него!
Подобным же образом три косули на моих глазах чуть не забодали одного из охотников, решившего во время загона ответить на звонок сотового телефона.
Объяснить такое поведение животных можно многими аргументами. Но главный из них, я уверен, это адреналин, который лишает животных способности действовать правильно и разумно менять тактику.
Опытным охотникам это понятно. Однако именно они, комментируя поведение шумных коллег, находят такие веселые объяснения: косульки были подслеповаты, как раз направлялись в собес оформлять пенсию, а тут на пути чудаки с ружьями… А если при такой ситуации они умудрялись еще и стрелять, но промазать, то животные просто были в… бронежилетах, а бежали прямо на охотника из-за того, что им на глаза каски сползли. Что и говорить, веселый народ охотники!
Интересным бывает отношение животных к автомобилям. Несколько раз наблюдал, как двойки и тройки косуль, издалека завидев на своих традиционных маршрутах плохо замаскированный охотничий автомобиль, даже на полном гоне резко тормозили и уходили обратно в загон.
Но бывало и наоборот. Джип, на котором расставляли стрелков на номера, абсолютно не помешал гонному животному проскакать рядом с бампером, в то время, когда охотник-водитель специально отходил от машины на приличное расстояние.
Думается, опять же виноват адреналин.
Эти случаи из личной практики приводят к выводу, что соблюдение охотником всех правил тихого стояния на номере, не дают гарантии успеха, но увеличивают вероятность выхода животного именно на вас, причем процентов на 20—25.
Для тех, кто не согласен, могу привести еще немало примеров, когда на моих знакомых, даже редко посещающих охоту, курящих прямо на лабазе или пьющих ароматный чай с добавками, выходили медведи, кабаны и косули.
Конечно, это исключения из правил, но их достаточно много. А описываю я подобные случаи лишь для того, чтобы молодые охотники, если им доведется читать эти строки, поняли, что чудеса на охоте бывают всякие, но настоящий, Правильный, охотник не должен пренебрегать мелочами. А уж если есть возможность увеличить свои шансы на успех примерно на двадцать пять процентов (каждая четвертая охота!), то надо это делать непременно. Ведь чем сложнее было решение задачи, тем приятнее достигнутый успех.
Более того, осмелюсь утверждать, что чаще (и даже не на четверть) повезет именно Правильному охотнику. Причем я не имею в виду: тихо себя ведущему. А тому, который придерживается Честных Охотничьих Правил. К ним я бы отнес, прежде всего, правило ни при каких обстоятельствах не бить «мамок». Ведь даже новичку объясняют, что в двойках-тройках первой всегда (ну, почти всегда) бежит именно она. И если охота разрешена на взрослое животное и сеголетка, стрелять нужно только по сеголетку. Бывает, что после первых неудачных выстрелов, звери мечутся и перепутываются, тогда стрелять нужно только в явно меньшее по размеру животное или, если нет уверенности в четком различии, не стрелять вообще (еще раз простите загонщики!). Легче различить козла, пока он еще не сбросил рога. А что делать, если в ноябре-декабре бежит явно не первогодок-одиночка и без рогов? Да все до банальности просто – не бей!
Я уже не говорю о много раз описанных правилах не стрелять в животное, находящееся в сложном и беспомощном положении, и т. п.
Если вы ездите на охоту регулярно, то такое ваше Правильное поведение будет непременно вознаграждено! Зверь, достойный добычи, будет выходить на вас регулярно. Поверьте, проверено практикой.
Правильный охотник всегда старается не делать подранков. Однако обстоятельства складываются по-разному. Поэтому, если после выстрелов на доступном расстоянии зверь не упал, а скрылся из вида, всегда рекомендуется (в книгах и интернете) после окончания загона пройти по следу до 300 метров. Примерно столько может пробежать рогач с пробитыми легкими. Я так делаю всегда и убедился, что если не полениться, то на этом расстоянии вы наверняка найдете или мертвое животное или следы ранения (кровь, шерсть, изменение следа из-за раны конечностей), и тогда егерь решит, как добирать подранка. А добирать придется непременно – это закон охоты. Иначе вы не Охотник, а губитель!
Глава 5. Одна «малоинтересная» охота: легко ли добыть глухаря на току?
Чита-брита, чита-маргарита…
Как уже было упомянуто, если заниматься только охотой на косулю «на реву» и загоном, то охотничья жизнь ограничится всего двумя с половиной месяцами в году. А мне сдается, что для нормально ориентированного охотника этого явно маловато и скучно.
Именно поэтому я и мои друзья очень ценим представляющуюся возможность ранней весной попытаться добыть глухаря «на току», летом и зимой покараулить кабана с засидки, в июле пострелять по сурку, в августе-сентябре деньков пять покараулить медведя «на овсах», зимой поучаствовать в загонах на лося.
Не все знакомые мне охотники считают интересными охоты на глухаря на току. Аргумент у них простой: пробовал – это элементарно и примитивно.
Я, пока сам не попробовал, думал, что, наверное, они правы. Однако практика показала, что мнение это поверхностное и глубоко ошибочное, так как в охоте, как и в других делах, действует правило: новичку всегда везет.
Точно так, поначалу, повезло и мне на глухариной охоте. Птица пела без остановки, силуэт ее четко вырисовывался на толстом, но голом суку матерой сосны. Промазать было сложно, и трофей камнем упал на землю.
«Легкотня!», – подумалось мне, и радость первой удачи даже немного увяла.
Однако через пару дней картина сложилась абсолютно другая. Искали певца дольше, чем в первый день, да и пел он с большими перерывами. Подход к нему занял у меня уже не пять, а тридцать минут. Причем несколько раз приходилось «зависать» в очень неудобном положении, почти на одной ноге.
Вот так, замирая в неустойчивых позах, я размышлял о том, что раз на раз не приходится, и начал уважать этот вид охоты: непростой, но этим и увлекательный. Думаю, что на сегодня я «ходил на глухаря» раз пятьдесят, но добыл их лишь около пятнадцати, хотя промазал лишь трижды. Остальные же неудачные попытки были связаны со следующим: либо глухарь в этот день не токовал, либо приходилось подбираться к птице на выстрел настолько долго через бурелом, да в обход, что он с рассветом слетал, либо его не удавалось своевременно рассмотреть среди веток даже с близкого расстояния, и он так же успевал взмахнуть крыльями.
Для меня охота на глухаря на току увлекательна еще и потому, что на ней происходят прелюбопытные ситуации. Например, высадили меня вместе с помощником егеря Женей в незнакомом мне месте. «Буханка» еще тарахтела, увозя других охотников, а мы уже услышали певца. Темно, но решили подойти поближе простым шагом. Услышали и еще одного чуть дальше токующего глухаря. Так как ночь была лунная, и подходить было нужно на восток, где небо чуть светлее, я решил начать подход под песню ближней птицы. Через пять минут понял, что мне повезло: певец сидел не в гуще веток, а близко к стволу и его силуэт был достаточно хорошо различим. Оставалось решить одну проблему – увидеть в темноте ствол своего ружья, чтобы правильно прицелиться. Вроде бы удалось. Выстрел произвел дробью «два ноля» под песню соседнего глухаря. Птица, вроде бы, падает вниз – в сторону, но на полпути выруливает в горизонтальное положение и улетает. А сосед продолжает петь.
