– Нет, что ты, – ответила Гризельда, хотя прозорливый и проницательный взгляд карлицы, уже успешно познакомившейся со всей прислугой, немного ставил фрейлину в тупик. – Она, как и мы, – человек. Только маленького роста.
Обе быстро направились в другое крыло замка.
* * *
Зал пестрел убранством, а гости – нарядами. Радостью и счастьем светилось лицо короля.
Маура затмила красотой всех, как только появилась в тронном зале. Она склонилась пред королём и опустилась на колени на алую атласную подушечку.
– Властью, данной мне, я провозглашаю тебя, Маура, королевой Фроринборк! – величественно объявил Фредерик V Великодушный, возложив на её голову корону.
– Да здравствует королева! – прокричал глашатай.
– Да здравствует королева! – вторили гости. – Да здравствует королева!
Маура гордо взяла короля за руку и встала на ноги. Оба сели на троны.
– Да здравствует король и королева! – прокричал глашатай.
– Да здравствует король и королева! – вторили гости. – Да здравствует король и королева!
Маура была вне себя от радости. Тень её властности, гордости и надменности сквозила даже в улыбке.
* * *
Пир был в самом разгаре. Маленькая принцесса величаво вертелась вокруг знатных дам и кавалеров. Все восхищались её грацией и галантными манерами. Вероника перещеголяла и затмила даже новоиспеченную королеву и так устала, что засыпала на ходу.
– Идёмте, ваше высочество, – Гризельда глянула на уставшую девочку. – Пора ложиться спать.
– Я не хочу, – зевнула принцесса. – А почему ты не веселишься? Ты такая грустная.
– Нет, что ты, – улыбнулась фрейлина. – Я устала не меньше, чем ты.
Гризельду что-то тревожило весь день, и это была вовсе не грубость Мауры. Её сердце то холодело, то вскипало от чего-то более ужасного. Она взглянула за окно. Солнце постепенно уходило за горизонт. Лакеи зажигали канделябры, свечи и факелы.
Подошёл король и величаво поднял дочь на руки. Лицо его сияло лучезарной улыбкой.
Гризельда вздохнула, она была рада и несчастлива одновременно. Правильно ли она поступила, впустив на трон ту, которая завидовала своей сестре, когда Бриана была жива?..
– Красавица ты моя, – восхищённо изрёк король. – Все сегодняшние комплименты в твой адрес – это честь и процветание нашей страны.
Подошла Маура вместе с Эйнаром. Молодой мужчина был третьим ребёнком в семье, но своей пока ещё не было. Он внимательно осмотрел Веронику и задержал взгляд на Гризельде.
– Ах ты, шалунья, – улыбнулась королева. – Сегодня говорят больше о тебе, чем о нашей свадьбе.
– Так и должно быть, – отец поставил дочь на пол.
– Многоуважаемый король, вы забрали всех моих сестёр, – надменно улыбнулся Эйнар. – Жаль, что я никого не могу похитить у вас.
– У нас есть на кого посмотреть, – засмеялся Фредерик. – Выбирайте, ваше высочество.
– Вы правы, глаза разбегаются, – он вновь оглядел Гризельду.
– А вам, леди, пора в постель, – напомнил король Фроринборк дочери.
– Да, пап, – ответила Вероника. – Признаться, я что-то устала.
Отец поцеловал дочь в лобик и вручил Гризельде.
– Доброй ночи, – поклонилась Гризельда.
Её взгляд встретился с весьма заинтересованным и пронзительным взором Эйнара.
Фрейлина взяла девочку за руку, и они быстро пошли к выходу из зала.
– Доброй ночи, ваше высочество, – пожелала одна из придворных дам.
– Всем доброй ночи! – выкрикнула принцесса, в очередной раз вызвав улыбки на лицах гостей.
– Она ваша племянница, ведь так?.. – задумчиво проговорил Эйнар.
– Кто? Гризельда? – спросил король. – Она всецело посвятила себя вере и воспитанию моей девочки.
– Странные эти христиане, – чуть улыбнулся Эйнар.
Король Фроринборк удивлённо оглядел Эйнара и, улыбнувшись, проговорил:
– Кажется, я догадываюсь, о чём вы подумали. Я поговорю с ней.
Эйнар кивнул.
– Жаль, что ваш отец и старший брат не посетили нас, – продолжил Фредерик. – Мой дом – ваш дом.
– Благодарю, ваше величество. Я передам им ваши слова.
* * *
Вероника была в постели. Гризельда закрывала шторы. Она задержалась у окна, смотря на красные всполохи на облаках. Ещё совсем чуть-чуть, и солнце скроется за горизонтом.
– Как красиво, – подбежала Вероника. – Смотри, облако похоже на кинжал.
Вдруг раздался ужасающий вопль. У Гризельды всё внутри похолодело от ужаса. Она глянула на принцессу, но поняла, что та ничего не слышала.
Вопль повторился. Гризельда отшатнулась от окна, и зажала голову руками.
– Что с тобой? – удивилась девочка.
– Голова закружилась, – силилась улыбнуться Гризельда. – А ну-ка быстро в постель, юная леди. Ах, и без обуви, простудишься.
Вероника быстро залезла обратно на кровать.
– Маура красивая, – проговорила Вероника. – И ты тоже.
– Рада это слышать, – улыбнулась Гризельда. – А теперь засыпай.
– А ты останешься со мной?
– Конечно. Никуда не уйду, – фрейлина села на край кровати и поцеловала принцессу в лобик. – Никуда. Закрывайте глазки, ваше высочество, и путь вам приснится чудесная волшебная страна.
– Она мне снится каждую ночь. А прошлой ночью там завяли все цветы.
– Возьми в сон немного волшебной воды и полей их, – улыбнулась Гризельда.
– Хорошо, я так и сделаю, – Вероника зевнула и закрыла глаза.
Гризельда укутала девочку одеялом и запела:
– Если свет солнца вдруг потемнеет —Это всего лишь – ночь наступила.Тебя одеяло и сказка согреет,Та, что Луна для тебя сотворила.Спи и не бойся, я рядом с тобою,Ночь дарит тайны, покой и прохладу.От невзгод и беды тебя я укрою.А утро нам даст новый день, как награду…
6
Через некоторое время Гризельда вышла в сад. Из главного зала была слышна музыка флейт, скрипок, тамбуринов – бал продолжался.
Гризельда огляделась, поблизости никого не было. Она быстро устремилась в самую дальнюю часть сада. Фрейлина провела рукой в воздухе, и перед ней возник туманный овал. Она вошла в него и оказалась совершенно в другом, зимнем, саду. Её ноги утопали в сугробе. Она поёжилась, оглядывая всё вокруг.
Плодовые деревья согнулись под толщей снега. Фрукты и зелёные листья почти все осыпались. Цветы превратились в ледяные скульптуры. Недалеко был виден дом с конусной крышей.
– Кари! – закричала она. – Кари!
Никто не откликнулся. Она медленно пробиралась по снегу, дрожа от холода.
Из дверей выбежал альв, его короткие волосы были слегка всклокочены. На уставшем лице читалась раздражённость, грусть и безысходность. С правого плеча едва не упал плащ, в руке он держал полено.
– Кто здесь? – он разглядел фигуру между деревьями. – О, госпожа, это вы? – он бросил полено и подбежал к Гризельде, снял с себя меховой плащ, и накинул ей на плечи. – Идёмте в дом.
– Что произошло? Где Кари? – спросила Гризельда, когда они вошли в уютную гостиную с жарко пылающим камином.
– У нас это обычное дело, – суетился альв, бросая поленья в камин. – То цветы завянут, то опять распустятся. Дождь льёт по десять дней, а потом нестерпимая жара. А вот снег пошёл, я даже яблоки не успел собрать…
– Где Кари? – вновь повторила она.
– Малину и груши собрал два дня назад, а яблоки не успел…
– Биггвир8, остановись! – прервала она его. – Где Кари?
– Господина нет. И… не будет… – Биггвир, несмело посмотрел на Гризельду. – Вы прекрасны в новом облике, – он чуть улыбнулся.
– Где он? – очередной раз недовольно повторила она.
Биггвир тяжело вздохнул, вынул из-за пазухи свиток и протянул ей.
– Он просил передать. Я даже не пойму, что тут написано.
Как только Гризельда взглянула на затейливый текст, её лицо содрогнулось от ужаса, а из глаз потекли слёзы.
– О, нет… – заплакала она. – Нет…
Биггвир придвинул кресло и помог ей сесть.
Гризельда уронила свиток, закрыла глаза руками и опустила голову.
Её облик резко изменился. Темные волосы стали рыжими, их яркость и красоту портила лишь большая белая прядь у левого виска, а уши чуть вытянулись и заострились кверху.
– Это всё из-за меня, из-за меня… – она подняла голову, лицо, за исключением ярко сияющих голубых глаз, из которых текли слёзы, осталось прежним. – Я во всём виновата… только я…
– А такой вы мне нравитесь больше… – чуть улыбнулся Биггвир и опустился перед ней на колени. – Я знаю, что тут написано, – он поднял свиток. – Он мне сказал.
– Почему ты не остановил его?
– Я пытался, – Биггвир вздохнул. – Я знаю, страшнее кары нет, но это его выбор. Вы же свой сделали… Надеюсь, вы счастливы?
– Я не хотела такой участи для него, – она стёрла слёзы с глаз.
– Теперь в Доме Гордро9 всегда будет идти снег, – меланхолично заметил он. – Сады покроются инеем. Многие жители переберутся куда потеплее. А я буду покупать сливы и персики у соседей и продавать им фруктовое мороженое. Если решите заглянуть, не забудьте тёплое манто.
