Я завертела головой.
– В какую?
– Так в самую шикарную, – очень серьезно заявил «дедушка», – моя тачка крутая, тюнинговая.
Слегка удивившись, я еще раз обозрела проспект и пошла к белому «Мерседесу», на капоте которого была нарисована голова тигра. Для тех, кто не знает, поясню: загадочное слово «тюнинг» означает, грубо говоря, «улучшение» автомобиля. Мне, вообще-то, непонятно, по какой причине мужчины, купив тачку, начинают перешивать салон, разрисовывать кузов и обвешивать бока машины лишними накладками. Но Олег и большинство его приятелей частенько вздыхают, говоря:
– Эх, денег лишних нет, а то бы…
И дальше следует часовой рассказ о тюнинге; муж, забыв обо всем на свете, перечисляет детали, подлежащие замене. А еще он бы тоже с удовольствием сделал на крышке багажника картину: волк на опушке леса.
Но тюнинг очень дорогое удовольствие, единственное, что Куприн смог себе позволить, – это подсветку днища. Приделал под свой автомобиль маленькие лампочки и теперь несется по ночным дорогам, словно НЛО, испуская из-под колес синие лучи. По-моему, ужасная глупость, но Олег в восторге. Понимаете теперь, почему я была удивлена, направляясь к «мерсу»? Стоимость тюнинговой машины возрастает как минимум на треть, а Василий меньше всего походил на человека, способного сначала заработать на «мерина», а потом на его «красоту».
– Эй, – затрубил Вася, – ты куда поперла? Вот моя тачка!
Я притормозила и обернулась, «дедушка» невозмутимо открывал нечто невероятное. Сначала мне показалось, что я вижу гигантскую табуретку, выкрашенную сумасшедшим хозяином в клетку, темно-вишневые участки кузова чередовались с оранжевыми, но потом я сообразила: это же «Ока», продукт отечественного автомобилестроения, так называемый народный автомобиль. Почему-то, по мнению кое-кого из российских конструкторов, народ должен ездить на крохотной машинке, полностью лишенной подушек безопасности. Может, у нас слишком много народа и от части его было решено избавиться при помощи «Оки»? Хотя как установить на «Оку» подобный прибамбас? Если сработает подушка безопасности, автомобильчик просто разорвет на части.
– Садись, – велел мне Вася.
Я попыталась открыть дверь, но не нашла ручку.
– Ну, ё-мое, неумеха, – покачал головой Дед Мороз, – там кнопка есть.
С трудом сообразив, как справиться с замком, я втиснулась в узкое пространство и только сейчас поняла: «Ока» тонирована по полной программе, даже часть ветрового стекла затемнена.
– Поехали! – азартно выкрикнул Вася и понесся по проспекту.
Через пару минут я вжалась в сиденье, «дедушка» оказался из категории водителей-экстремалов. Отъехав от тротуара, Вася мгновенно перестроился в левый ряд и полетел, словно на реактивной тяге. Вел он себя так, будто восседал в том «мерсе» с тигром на капоте, да еще с подстраховкой джипа охраны.
Увидев впереди себя «Ауди», Вася принялся включать и выключать фары. Водитель шикарной машины не собирался уступать никому дорогу, и тут Вася нажал на клаксон.
– Кря-кря-кря, – завозмущалась «Ока», «Ауди», подпрыгнув от неожиданности, подалась вправо.
Представляю, что подумал шофер дорогой иномарки представительского класса, увидев, что его прогнала прочь тюнингованная, тонированная «Ока».
– Йес, – воскликнул Вася, – мы его сделали!
Не успела я вздрогнуть, как Вася догнал джип «Лендкрузер» и снова закрякал. Но дорогостоящее изделие концерна «Тойота» и не подумало уйти в сторону.
– Ну погоди, – прошипел Вася, тыча пальцем в какую-то кнопку.
В потолке «Оки» заморгала маленькая синяя лампочка.
– Что это у тебя? – удивилась я.
– Где?
– Ну вот, над головой.
– А! Струбоскопы работают, – объяснил Вася, потом вытащил из-под сиденья пластмассовую коробочку и заорал: – Ну ты, козел! Тормозной жидкости выпил? Уступи дорогу транспорту со спецсигналом!
«Лендкрузер» улетел вправо, «Ока» легко обошла его. Я в ужасе посмотрела на спидометр – 140 километров.
– Кто бы мог подумать, что она так быстро ездит, – вырвалось у меня.
– Еще шибче может, – заверил Вася, – только надо, чтобы сзади кто потяжельче сел, а то мотает «окушку», легкая она очень. Эй, гад, дай дорогу!
Последняя фраза относилась к серебристому «Бентли».
Когда Вася, насвистывая, обгонял один из самых престижных и бешено дорогих автомобилей, я повернула голову и увидела за рулем «Бентли» молодого мужика с отвисшей от удивления челюстью.
– Меня все боятся, – гордо пояснил Вася, – скажи, классная тачка, ниче ей не страшно. Видала? Пробка! А я вот так, шмыг-шмыг…
Пока он делал «шмыг-шмыг», чуть не задевая бока других машин, я, сжавшись в комок, медленно покрывалась потом. Господи, спаси и сохрани! Я нахожусь в маленькой машине, сделанной, похоже, из картона, сижу, словно на ночном горшке, очень низко, задрав кверху колени. Ну поставил Вася крякалку, сирену и струбоскопы, ну оснастил «Оку» всякими прибамбасами, затонировал ее, только все эти причуды не спасут нас, если малолитражка вломится в «КамАЗ». Зачем он несется с такой скоростью? Уже сто шестьдесят!
– Похоже, нам сюда! – рявкнул Вася и, включив сирену, попытался рвануть направо.
Лента машин не собиралась расступаться.
– Эй, идиоты, – загремел в громкоговоритель «дедушка», – козлы, блин, расступились немедленно, живо, кому говорят! Чего вас по дорогам носит, а? Чего на месте не сидите? А ну, притормозили, не видите, я еду на работу!
Я зажмурилась, Вася, продолжая ругаться, лихо свернул в переулок, нажал на тормоз и сообщил:
– Класс! За шесть минут доехали. Но это еще не рекорд. Ладно, день только начался! Чего сидишь? Примерзла? Косички поправь – и ходу.
Мой дебют в роли Снегурочки прошел весьма успешно. Маленькая девочка при виде нас с Васей завизжала от восторга, потом быстро рассказала выученный стишок про елочку, Вася вынул из мешка куклу Барби, ловко подсунутую нам мамой ребенка, и вручил малышке.
– Ну, прощай, Катенька, – сказал «дедушка», – меня другие детки ждут!
Катя помахала ручкой, а ее папа быстро предложил:
– Давай за Новый год.
Нас проводили на кухню и налили по сто грамм. Я отказалась от выпивки, зато с огромным удовольствием съела «Оливье» и кусок холодца, предложенный хозяйственной мамой, расстались мы почти друзьями.
Следующий визит оказался таким же. Девочка – стишок – кукла – посиделки на кухне. Правда, вместо родителей были бабушка с дедушкой, но особенно на ход событий эта рокировка не повлияла. От холодца я, правда, отказалась, а вот «Оливье» снова откушала с удовольствием.
В третьем доме нас ждал мальчик, и Вася вытащил из мешка машинку. Дальнейшие события развивались по плану: стишок – водка – «Оливье» – холодец.
К четырем часам дня меня стало интенсивно тошнить от вида излюбленного россиянами салата и запаха студня. Но Вася, вливший в себя море водки, не ощущал никакого дискомфорта.
Глава 3
Около шести мы вошли в шикарный загородный дом, обставленный с роскошью дворца. Молоденькая блондинка-мама сверкала бриллиантами, коротко стриженный папа благоухал французским парфюмом. Еще в апартаментах присутствовали пара гориллообразных охранников и мальчик лет семи, ради которого и затевался весь сыр-бор.
– Смотри, Костик, – засуетилась мама, – кто к тебе пришел! Дед Мороз и Снегурочка!
Чадо скривилось.
– Они не настоящие.
Вася затопал валенками.
– Э, нет, я тот самый, у-у-у…
– Не идиотничай, – спокойно сказал паренек и ушел.
Папа кинулся за ним, а мама, заламывая руки, затараторила:
– Костик такой чувствительный, ранимый. Боже, у него будет стресс, вы уж постарайтесь.
– Слышь, дед, – заявил вернувшийся в зал папа, – мне надо, чтобы пацан поверил, что ты живой!
Вася кашлянул:
– Так вроде я на мертвого не похож.
– Костик говорит, что Мороз на оленях приезжает, – пояснил папа.
– И где я вам их возьму? – вытаращил глаза Вася.
Хозяин достал кошелек, выудил оттуда пару бумажек, дал Василию и заявил:
– Сайгаков ща сделают, ты, главное, изобрази, что на них прискакал!
– Сергей Петрович, – всунулся в комнату один из секьюрити, – готово.
– А ну, валите во двор, – приказал папа.
Мы с Васей покорно вышли на улицу, я попятилась. Недалеко от ворот стояла упряжка из странно маленьких оленей, запряженных в снегокат. Животные были слишком мелкими, отчего-то темно-коричневыми и худыми, зато их головы украшали небольшие, аккуратные рожки.
– Ты давай бери вожжи, – деловито распоряжался папа, – Снегурка сзади пристроится, уцепится как-нибудь. Ваша задача по дорожке до бани проехать, и все дела.
– Ни за что, – рявкнул Вася, – я с детства собак боюсь!
Тут только до меня дошло, что никакие это не олени, а доберманы, на макушки которых кто-то приделал декоративные рожки на обручах.
– Не выжучивайся, – велел папа, – садись!
