– Ты меня разлюбил? У тебя кто-то появился? – непроизвольно выпаливаю я странные для натурала слова и сам чувствую несвойственное мне беспокойство в голосе. Ведь так хочется, чтобы любили!
Ванька молча отрицательно качает головой.
– Да нет у меня никого… Чтоб так вот… как тебя…
– Ты почему из зала ушёл? – задаю я дурацкий вопрос.
– А ты сам не понимаешь? – он опять криво усмехается. – Ты думаешь, мне приятно тебя видеть с Ниной и понимать, что ты для меня недостижим?
Мне нечего ответить. Молчу. Он прав.
– Ладно, Саш, – вдруг решительно говорит Ванька. – Ты успокойся. Я всё так же тебя очень люблю. Ты мне тоже каждую ночь снишься… Но у тебя своя жизнь. Значит, мне надо выстраивать свою… Извини, мне надо идти. Бабушка ждёт.
– Подожди… Вань…
Хватаю его и опять прижимаю к себе. Глажу русые лохмы… А он вдруг утыкается носом мне в плечо и начинает вздрагивать. Неужели плачет?
– Вань… Ты что?
– Ничего… Пусти меня, пожалуйста… Действительно, бабушка ждет.
Отпускаю. Он отскакивает от меня и, пряча лицо, почти бежит к парадной.
– Я завтра приеду! – зачем-то кричу ему вслед, но хлопает дверь…
Всё так же, как тогда, в раздевалке.
Не могу не признать, Ванька в чём-то оказался старше меня. Может, в серьёзности чувств?
Нет. Непременно завтра же я буду опять здесь!
Я не понимаю, что со мной творится. Да, я – натурал. Да, у меня были и будут ещё женщины, пока я не успокоюсь на какой-то одной. Но Ванька… Эти его глаза, в которых я тону, способные заглянуть в меня, в мою не очень праведную душу. У меня нет к нему сексуального влечения! Он нужен мне как человек! Как человек, а не объект сексуального желания. Правда, мне порой так хочется его прижать к себе, защитить от кого-нибудь… Как тогда! Что мне с этим делать?
Сижу в машине. Жду. Ваньки нет и нет. Уже опять одиннадцать вечера. Вот… Наконец-то! Идёт… Всё, как вчера. Выхожу из машины. Стою. Увидел меня и остановился.
– Привет…
Подходит…
– Здравствуй, Саша…
Молчим.
– Вань… – беру его за руку и не нахожу ничего лучшего, как сказать: – Вот… Я приехал…
Ванька молча кивает. Стоим… Молчим… А что делать? Притягиваю его к себе. Стоит передо мной как-то безвольно…
– Вань… Это жестоко… Я же приехал, как тебе обещал.
«А вспомни свою отповедь в спортзале? – скрипит внутренний голос. – Онегин хренов!»
– Я не жестокий, – бормочет Ванька опять мне в плечо. – Просто я люблю тебя, а ты меня не любишь… Ты ведь привык к тому, что я часто был рядом с тобой. Разве нет?
– Вань… – дыхание сбивается от странного, неведомого прежде чувства, охватившего меня. – Вань… Может, ты и прав… Но оказывается, я действительно не могу без тебя. Мне стало одиноко, даже тоскливо. Вань…
– Саш… Но ведь у нас с тобой ничего не может быть! Ни-че-го… Это данность… Это природа… Понимаешь? Ты же не гей, как я. Ты не можешь любить… парня. Для тебя это противоестественно! Я это понимаю и… принимаю.
Его высокий голос звучит грустно, обречённо. И снова эти глазищи… Хотя в свете фонаря они сейчас не такие. Прижимаюсь лицом к его лохматой голове и трусь о непокорные волосы.
– Вань… Я правда не могу без тебя, – шепчу ему в самое ухо. – Я не знаю, что со мной. Не могу сам себе объяснить.
– Саш… Я…
– Вань… Поехали ко мне…
Он как-то грустно качает головой, и я не могу понять, согласен он или нет.
– Ну поехали… – я опять прижимаю его голову к себе. – Посидим, поговорим… Ты посмотришь, как я живу.
Я несу ещё какую-то ахинею, стараясь его уговорить. В гости в двенадцать ночи приглашают только с одной целью. Но я же не собираюсь трахаться с ним!
– Саш… – он проводит ладонью по моей щеке. – Зачем ты передо мной стелешься? Я же не очередная твоя женщина.
Он это говорит так сочувственно и укоризненно, что мне становится не по себе.
– Вань… Я действительно не знаю, что со мной происходит, – бормочу я. – Я даже не знаю, о чём с тобой сейчас говорить… И несу весь этот бред только для того, чтобы ты не повернулся и не ушёл. Мне стало очень плохо без тебя, Ванюха…
Опять удивляюсь своему голосу.
– Ладно… Подожди… Я скажу бабушке, что уезжаю… на работу.
– Я жду тебя!
В машине Ванька молчит, а я искоса поглядываю на него. Надо же! Уговорил…
Входим в квартиру. Не могу удержаться – прижимаю его к себе, как будто боюсь, что кто-то его у меня отнимет. Чувствую, как колотится его сердце. Зарываюсь носом в его шевелюру. Он здесь… рядом со мной.
– Ты так меня обнимаешь… – Ванька застенчиво улыбается.
– Тебе это неприятно?
– Мне во всё это трудно поверить…
Едва мы вошли в квартиру, как весь идиотизм ситуации стал мне ясен. Стою истуканом и молчу.
– Саш… Давай просто посидим с тобой рядом, – неожиданно приходит на помощь Ванька. – Давай?
– Давай, – шёпотом, ему в ухо, соглашаюсь я.
Теперь мы сидим на моей тахте, тесно прижавшись друг к другу. Я обнимаю Ваньку за плечо, а его голова на моём плече.
– Знаешь, Саша… Если честно, то я мечтал вот так… посидеть с тобой… и помолчать… – он, как кот, трётся лбом о мое плечо. – Я потому и согласился ехать к тебе, что так мечтал посидеть с тобой рядом, и никого больше вокруг… Знаешь… Я, наверно, сейчас счастлив…
Он вздыхает, замолкает, и мы опять сидим в тишине.
Какое же чувство надо иметь, чтобы быть счастливым только от сидения бок о бок! Однако я тоже… Странно, но я испытываю подлинное блаженство оттого, что моя рука лежит на его худеньком плече, а носом я зарываюсь в его волосы.
– Ой! Уже два часа ночи! – спохватывается Ванька. – А тебе ведь завтра на работу! Саш… Спасибо тебе огромное за это время вместе с тобой.
Он смотрит мне в глаза, и я опять тону…
– Ну всё, – он встаёт. – Пошёл я.
– Тебе же ведь не хочется этого.
– Мало ли чего мне хочется или не хочется, – он невесело усмехается. – Это жизнь!
– Раз это жизнь, то оставайся у меня! Ты же сказал бабушке, что идёшь на работу! Поэтому давай ложиться спать!
– Мы будем спать рядом? – несколько наивно задает он вопрос.
– Тахта-то одна! Если хочешь, я могу лечь на кресло…
– Нет! – торопливо прерывает он. – Я согласен… Рядом…
Стелю постель.
Вот мы уже лежим на моей тахте с Ванькой совсем рядом. Я бережно прижимаю его к себе. Мне так приятно ощущать его тело… Ох… Я же натурал! Его лицо совсем близко…
– Саш… – и горячее дыхание…
– Что?
– А можно, я тебя… поцелую?..
Я не готов к такому вопросу и теряюсь.
– Можно…
И вот они, Ванькины губы… Это даже не поцелуй, а только прикосновение. Какое блаженство! Я вынужден в этом признаться. Губы мягкие, ласковые и… любящие… А не алчные, как было всегда с моими женщинами!
Прижимаю его лицо к своему. Сердце колотится!
– Я счастлив, – блаженно шепчет Ванька.
Его ладонь так ласково скользит по моей руке… Нет! Почему-то мои женщины это делали совсем не так приятно.
– Ванюха… Я балдею, – признаюсь я тоже шёпотом.
– И я… Ты знаешь… – он смущённо улыбается. – Я мечтал вот так тебя безнаказанно обнимать… трогать…
– Почему ты говоришь – безнаказанно?
– Потому что боялся, да и сейчас боюсь, что ты меня ударишь.
– Я не ударю. Я не могу тебе сделать больно…
– Саш… Поверь… Я ещё никого не целовал. Это… Это… Я не знаю, как выразить словами… Может, это…
– Ох, Ванюха, – бормочу я, перебивая его, – у меня тоже мозги плавятся…
– А ты их отключи. Ведь тогда… на улице, когда ты меня обнял, это не голова приказала тебе, а сердце подсказало…
Опять у меня внутренний столбняк. Как это он – в самую точку!
– Ладно… Давай лучше спать.
– Саша… Я тебя люблю, – шепчет он и тут же добавляет: – Не отвечай! Только знай, что я тебя очень люблю… Ты позволь мне… любить тебя… Хорошо? А теперь давай спать.
Утро. Я проспал на работу. Ванька спит лицом ко мне и улыбается. Так приятно на него смотреть! Будить не хочется, но надо ему сказать, как дверь закрыть, когда он соберётся уходить.
– Ванюха… Мне надо вставать на работу…
– Ага… Я сейчас тоже встану, – сонно бормочет он.
– Давай спи дальше. Выспишься, дверь просто прихлопни.
– Ты меня оставляешь? – удивлённо спрашивает Ванька, открывая глаза.
– Конечно… А что?
– Да так… А можно, я тебя подожду?
– Конечно, если тебе никуда сегодня не надо.
– Я тебя подожду, – улыбается он.
Возвращаюсь и звоню в собственную дверь! Как-то непривычно. Домой вернулся! Конечно, я могу и открыть собственным ключом, но мне почему-то хочется, чтобы Ванька мне – открыл.
Замок щёлкает. И счастливая Ванькина улыбка.
– Вот и я! – заявляю с порога.
– А я тебя ждал, – смущённо говорит он, уткнувшись в меня. – Поесть тебе приготовил…
– Отлично… – несколько оторопело реагирую я и признаюсь: – Знаешь… Это так классно – приходить домой, где тебя ждут.
– Я очень рад, что тебе приятно…
