– Не слышал? – удивился Рунш. – Странно, ведь его имя известно в любом уголке Гэмдровса. К тому же, странное совпадение – он тоже был гальпингом.
Тэлеск, на время потерявший дар речи, вновь обрел его и воскликнул:
– Вспомните мой сон, что я рассказывал накануне! Все это правда!
– Ты хочешь сказать, – тихо прошептал Ликтаро, – что перед нами сейчас стоит та самая статуя, которую ты видел во сне?
– Выходит, то был не совсем сон, Тэлеск, – перебил Рунш. – Неужели власть Ведьмы и вправду рухнула, а чары ее спали с окаменевшего?
– Но тогда ему уже не одна тысяча лет! – прошептал Ликтаро. – Он же должен был умереть!
Ихтор стоял молча и выжидающе взирал на Меченосцев. Из их шепота он мог различать лишь короткие обрывки фраз, которые, впрочем, его уже немало удивляли.
– Может статься, ему и не одна тысяча лет, – тихо произнес Тэлеск, – но он жив. Когда он окаменел, его жизнь всего лишь прервалась, но когда чары рассеялись, она потекла дальше.
– Века пролетели для него, как одно мгновение. А он, бедняга, и не ведает даже, какой нынче год, – промолвил Рунш и обратился к Ихтору: – Позволь узнать, с какой целью ты идешь в Тригорье?
Рунш всегда хотел узнать ответ на этот вопрос, потому что ни одна летопись этого не освещала. Ихтор с некоторым подозрением посмотрел на Рунша.
– С какой целью? – переспросил он. – Я старался не распространяться об этом… Но уж коли вы спрашиваете, я вам это открою. Дело в том, что не столь давно я обнаружил в себе способность к волшебным деяниям. И вот решил отправиться в Тригорье, дабы попытать счастья в обучении и начать жизнь праведного чародея.
Тэлеск вздохнул:
– Не столь давно, говоришь? В каком это было году?
Ихтор непонимающе взглянул на Тэлеска.
– В нашем, разумеется, – ответил он. – В шестьсот тридцатом.
– Все верно, – кивнул Ликтаро. – Это я к тому, о чем мы говорили. Ихтор, к сожалению, ты ошибаешься. Нынче две тысячи восемьсот пятьдесят пятый!
Гальпинг недоуменно посмотрел на него.
– Что за чушь вы все несете? – возмутился он. – Вы, надо полагать, ума лишились!
Ихтор поправил сумку на плече и двинулся прочь.
– Зачем только я вас догнал?! – бросил он.
– Это поистине так, – произнес Рунш ему вслед. – Нынче 2855-й год, начало зимы. В Гэмдровсе идет война с Дардолом. Вторая Эпоха Мрака на исходе.
Слова Рунша, похоже, произвели на Ихтора немалое впечатление. Он остановился и обернулся.
– Что ты такое говоришь? – недоумевая пробормотал он. – Какой еще исход? Какой Дардол? Какая война?
– Мы расскажем тебе об этом. Но чуть позже, – сказал Тэлеск. – А пока мы удостоверим тебя в том, что сейчас далеко не шестьсот тридцатый год. Скажи, ты встретился с Ведьмой, что властвует на этом перевале?
– Нет! Еще не хватало!
Тэлеск вначале опешил от такого ответа, но тут же понял, в чем дело:
– Однако ты видел огромный темный за́мок, высеченный из куска скалы.
– Это правда. Но откуда се ведомо тебе? Я узрел за́мок, когда ненароком вышел прямо к нему. Меня привела туда широкая стезя, по коей я шел. Я лишь только взглянул на жуткое возведение. Помню, все окрест вдруг потемнело, и тут же стало светло. Я огляделся и узрел, что уже день: даром, что еще мгновение назад царила ночь. Летняя ночь! И вдруг – зима! Я поспешил убраться оттуда. Странное место…
– Тот за́мок был оплотом самой Ведьмы, – проговорил Тэлеск. – И ты не просто взглянул на него, а смотрел долго. Очень долго.
– Да, – подал голос Ликтаро. – Ты глядел на тот темный чертог более двух тысяч лет.
– Да что с вами такое? – удивился Ихтор.
– Ведьма наслала на тебя чары, – пояснил Рунш. – И ты… окаменел на долгие века. Каменным изваянием ты стоял около темного за́мка колдуньи, направив взор на его высокую башню. Ты теперь знаменит на весь Гэмдровс. Многие летописные своды упоминают имя незадачливого Ихтора, сына Ихальда, попавшего во власть злой магии Ведьмы.
Ихтор молчал. Он присел на небольшой камень и бросил на омертвелую от холода землю долгий бесцельный взор. Рунш добавил:
– Было лето 630-го года, а теперь зима 2855-го. Горько говорить тебе это, но ты бы все равно узнал бы все от кого-нибудь другого.
– Как же такое возможно? – молвил Ихтор
Руки его дрожали. Он все еще был не в силах поверить в истину, но он понимал, что все эти разговоры неспроста.
– Ты не печалься, потому как не все еще потеряно, – проговорил Ликтаро. – Ты хотел стать волшебником Тригорья, а это возможно и в нынешнее время.
Ихтор поочередно посмотрел на каждого из Меченосцев и сказал:
– А вы ведь так и не назвали своих имен. Кто вы? Куда идете?
Тэлеск, Рунш и Ликтаро назвали свои имена.
– Куда идем? – переспросил после этого Ликтаро. – Пожалуй, мы расскажем тебе.
– Погодите! – сказал Ихтор. – Вначале расскажите, отчего развеялись чары Ведьмы? Ведь не сама же она меня отпустила!
– Не сама, – сказал Тэлеск. – Я думаю, ее больше нет. Она уничтожена. Теперь проход через эти горы свободен, и Ведьмин Перевал вправе обрести новое имя. Отныне путники будут без страха ходить этой дорогой, не опасаясь попасть под власть старой колдуньи.
– Но кто ее убил? – спросил Ихтор.
И тогда Тэлеск вновь рассказал весь свой сон, который отчасти оказался явью. Ихтор выслушал его с неподдельным интересом.
– Знаешь, Ихтор, – произнес Рунш, когда рассказ закончился, – нам нельзя здесь задерживаться. Но если ты вправду желаешь узнать кто мы такие, то тебе придется пойти с нами на юг. Если же ты торопишься в Тригорье, то наши пути скоро разойдутся. Тогда о нас тебе поведает кто-нибудь из магов.
– Вы столь известны? – изумился Ихтор. – Мнится мне, что ваша судьба как-то связана с войной, о которой вы упомянули. Я пока пойду с вами, ежели вы не будете против. Мыслю, что дело того стоит. Лучше уж узнать о вас от вас самих, нежели от кого-либо иного. Но я не столько хочу узнать о вас, сколько желаю выведать обо всем, что произошло в мире, пока я был камнем. Многое ли изменилось?
– О да! – проговорил Рунш. – Мир нынче совсем не тот, каким был в твое время. Ты не можешь даже представить, сколько великих перемен произошло в одном только Гэмдровсе. Но мы расскажем тебе лишь о главном, и этого хватит, по меньшей мере, на целый день!
Четверо путников шли вдоль быстрой реки. Ведьмины Болота неизменно лежали справа. Над их поверхностью клубился густой туман. Три Меченосца рассказывали новому спутнику все, что знали с детства и то, что им довелось узнать из рассказов Ноккагара, Ариорда и Хордайна. Когда дело дошло до истории возвращения Дардола, Ихтор побледнел и воскликнул:
– Оплот в горе Ханборун?! Какой ужас! И зачем только я освободился от оков камня именно в это время? Постойте, но ведь гора Ханборун на юге Хребта. А не на юг ли вы держите путь?
– На юг, – ответил Ликтаро. – И именно к той горе. Наш путь лежит к оплоту Короля Мрака.
– Как же так? Вы либо не понимаете, что делаете, либо служите ему! – Ихтор недоверчиво отстранился.
– Успокойся, мы не служим Дардолу, – заверил Тэлеск. – Напротив, мы идем к Ханборуну, дабы покончить с его царствованием.
– Вы рехнулись! – вновь ужаснулся гальпинг. – Втроем против Него?! Дракону прыгнуть в пасть – и то не столь ужасно! Ваш замысел до добра не доведет! И пощады вам там не снискать!
– Это не наш замысел! – прервал Ликтаро. – И никакая пощада нам от него не нужна. Слушай дальше, и все поймешь.
И юноши продолжили рассказ. Они поведали и о новых извержениях Ундохана, и о тварях, появившихся из Мрака, и, наконец, о падении древнейшего владения людей.
– Вирлаэсс пал?! – вновь не сдержался Ихтор. – Стало быть, вы держите путь к самой границе нынешних владений Дардола? Что же будет дальше?!
Затем друзья рассказали о том, что когда-то возвращение Дардола было предсказано, как было предсказано и о Трех Меченосцах.
– Так вы идете на юг? – выдавил он наконец. – Вы и есть те предсказанные спасители?
– Да, Ихтор, – сказал Рунш. – Впереди у нас опасный путь, а не увеселительная прогулка, и ты не обязан идти с нами.
Некоторое время Ихтор молчал.
– Однако я пойду с вами, – молвил он. – Я не лгал, что имею способности к магии. Я еще и не до конца совладал с ними, но в пути, сдается мне, они пригодятся… Знаете, а ведь мне до сих пор с трудом верится, что две тысячи лет я был каменным истуканом. Не верится, потому как это все выглядит столь нелепо и несуразно в моих глазах! Се ужасно, что Дардол возвратился! Но извержения Ундохана, появление новых творений Мрака, размножение малфрунов – все это расстроило меня не настолько, насколько я ужаснулся падением великого королевства Вирлаэсс. Кто бы мог подумать, что в земли хомагейнов крах придет раньше, нежели это случится с другими странами.
