— Помогите мне встать.
Ради того, чтобы вовремя испортить торжество, придется смириться с необходимостью принять помощь от Баньши.
— И не подумаю, — покачала головой та. — Я хрупкая девушка, а вы здоровенный бугай. И я предупреждала, что не потащу вас на себе по лестнице.
— Оставите помирать здесь? Стоило ли тогда спасать меня от ели? Отмучились бы раньше и уже вовсю гуляли в замке со своими друзьями.
Фея скрестила руки на груди и отвернулась:
— Не потащу, и точка. Ищите себе другого проводника.
— И кого же? Первого встречного здешнего урода?.. Эй, ты, с инструментом! — окликнул Охотник темную фигуру, которая как раз пыталась обогнуть застрявших на площадке людей. — До замка не подбросишь?
— Хорошо, — легко согласился уродец. — Я буду нести, а ты держи цимбалы и ноты. Читай их вслух с двадцатого аккорда, и мы успеем разучить строку-другую, пока доберемся наверх.
— Болотный хмырь! — воскликнула девушка, оборачиваясь к существу. — Как идет освоение румынского гимна?
— Перешел ко второму куплету, — важно ответила образина, раскачиваясь на коротких, покрытых шерстью ногах. — Только арпеджио[13] пока не дается.
Нижняя челюсть у него выступала вперед, а мохнатые ушки были выпачканы тиной, ряской и плесенью. От существа несло, как от гнилого болота, что вполне оправдывало его наименование.
— Залезай давай, — хмырь сунул в руки оторопевшему Дарку инструмент и кипу бумажных листов и рывком закинул его на спину. — Ноги подогни, чтоб по земле не волочились, да коленками обхвати покрепче. Только по ребрам не пихайся, не то уроню. С малолетства боюсь щекотки.
Наверное, он слишком сильно ударился головой при падении, иначе ни за что не стал бы проделывать путь до графского замка верхом на нежити.
Сзади монотонно бубнила Фея. Чтение нот девушка, к счастью, взяла на себя.
Следовало отдать должное Вррыку — увлечение книгами и журналами положительно сказалось на его вкусе. Благодаря усилиям волка бальный зал выглядел великолепно. Быть может, чуть менее сдержанно, чем хотелось бы Владу, зато без явных перегибов в виде внутренностей овцебыка и невыносимых розовых лент.
Стены были покрыты гобеленами с изображением славных предков высшего вампира и их гербов. Между деревянными балками на потолке волнами переливался благородный бархат бордового и черного цвета. По периметру комнаты стояли столы, накрытые винного оттенка скатертью, что спускалась до пола мягкими складками. Стулья отличались друг от друга, их явно стаскивали сюда со всего замка, но это ничуть не портило обстановку. Центральная часть зала оставалась свободной. В программе вечера, которую подготовил Вррык, было много танцев и игрищ.
Гостям разослали приглашения в виде свитков пергамента, перевязанных пеньковой веревкой и скрепленных сургучом с печатью Графа. Красивый почерк на них обеспечил ушастый пенек, который обнаружил в одной из боковых веток талант каллиграфа и просидел несколько часов, выводя в словах нужное количество завитушек.
— И как тебе? — Волк затаил дыхание, ожидая вердикта хозяина вечера.
— Пойдет, — кивнул Влад.
— Просто «пойдет»? — натужно пролаял оборотень. Стоило ему разнервничаться, как слова давались с большим трудом. — Да мы тут душу вложили. Те, у кого она есть, конечно. А ты «пойдет» и все?
— Чего ты от меня хочешь? — вздохнул Граф. — Я не расположен метать комплименты в то время, как моя жизнь летит гарпии под хвост.
— Мог хотя бы попытаться соответствовать торжественности принятого решения, — покачал головой волк. — Тебя никто силком не тащит. Что бы ты там ни говорил про данное обещание.
— Влад, милый, как же тут хорошо!
В дверях появилась Анна, и вампир еле сдержался, чтобы не поморщиться. Бывшая воительница где-то раздобыла алое бархатное платье и теперь кружилась в нем по комнате, рассматривая детали обстановки. Ворс с отделанных соболиным мехом рукавов и декольте разлетался по воздуху и падал в пустые тарелки.
Она, как и все окружающие, по-прежнему ничем для него не пахла. Красивая, но раздражающе наивная девушка, с которой ему придется жить вместе долгие годы.
— Прости, радость моя, я должен проверить, как обстоят дела на кухне, — Влад вывернулся из крепкого захвата объятий и быстрым шагом покинул зал.
— Ты не сможешь бегать от нее вечно, — Вррык выскочил следом, возбужденно размахивая рыжим хвостом. — Совсем скоро придется определиться и либо сказать «да» при обручении, либо идти готовить лошадь к отправке ее в город. Рекомендовал бы не тянуть. Наедине будет менее обидно, чем в набитом нечистью зале.
— Я уже сказал, что сдержу данное слово, и с тех пор ничего не изменилось, — проворчал Граф.
— Тогда, быть может, на твое мнение повлияет новая информация об избраннице?
— Не смеши меня! Что ты можешь знать такого порочного, что станет препятствием для ее помолвки с высшим вампиром?
— А как тебе попытка грязной игры? — Оборотня распирало от гордости. — Ты всегда в таком восторге от собственного благородного образа мыслей, что не замечаешь, как тебя дурят. Девчонка использует весьма интересный парфюм. О чем я тебе, кстати, говорил и раньше.
— В прошлый раз, позволь напомнить, я едва не поджег тебе хвост за гнусные намеки. Снова нарываешься?
— Хвост? Надо же, а я тогда боялся, что ты обернешь меня чешуйчатым гадом, и мне придется пресмыкаться по замку до скончания веков. Примеры-то вон, перед глазами, — волк мотнул головой в сторону ушастого пенька, который вытянулся в струнку рядом с Графом и преданно пожирал его взглядом.
Влад смутился, но не дал сбить себя с толку:
— Вернемся к парфюму. Что с ним не так?
— О, это весьма занимательная история с несколькими участниками. Днем, когда наша дева отправилась на поиски достойного ее красоты платья, я от души покопался в ее вещах.
— Ты позволил себе рыться в моей комнате?
— В твоей. Но, прошу заметить, не в твоих вещах. Среди прочего, если тебе, конечно, неинтересна история о слезливом письме, адресованном отцу, нашел и заветный пузырек. Откупорил, понюхал — воняет гадостно, аж слезы из глаз, но порочных желаний не вызывает. Ладно, думаю. В конце концов, мы с тобой существа разного вида. Ползамка обшарил, пока не нашел на чердаке одну вампиршу. Ту самую, помнишь, что мы тогда из гостиной турнули. Спала под крышей, наплакалась, бедная, ночью в связи с новостями, аж распухла.
Оборотень демонстративно загрустил, но Графу не терпелось услышать продолжение рассказа.
— Ну и?
— Ну и просто дал ей тоже понюхать. На первых порах она отказывалась, но, когда узнала, что это поможет освободить тебя из плена мучительных страстей, проявила похвальную инициативу. Поначалу не сработало. Тогда мы привлекли к эксперименту старину Нечто.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
