и носик пуговкой, ее флюиды напоминают мне Рыжую. Не подходит для этого мира, но кто знает.
— Вы обнаружите, что мы проводим здесь довольно много времени, наблюдая за большим экраном. Это связано с тем, что были сохранены реальные кадры многих важных событий в истории Фезерстоуна, которые дадут лучшее представление, чем учебник. Я должна предупредить вас, что кое-что из того, что вы увидите, не для слабонервных, но вы не можете покинуть эту комнату. — она заканчивает со вздохом, глядя себе под ноги, когда слышен тихий щелчок замка.
Черт. Мы будем вынуждены наблюдать за развитием событий, а они заперли нас внутри. Насколько все будет плохо?
Индикаторы гаснут, и экран мигает.
— Добро пожаловать в Академию Физерстоун. Основана в 1925 году, чтобы передать наш кодекс поведения, верности и семейных навыков по всей вашей родословной. Чтобы гарантировать, что мы всегда на высоте, всегда сильнее и всегда правим. В Физерстоуне есть много составляющих, и вы все здесь для того, чтобы расширить свои возможности, используя унаследованные вами навыки. Преступный мир — это Физерстоун, и никогда наоборот. Академия Физерстоуна расшифровывается как:
Мошенничество
Растрата
Нападение
Пытка
Торговля людьми
Вымогательство
Рэкет
Сексуальная эксплуатация
Кража
Воспрепятствование отправлению правосудия
Наркотики
Шпионаж
На протяжении многих лет мы следовали тенденциям и расширялись за счет дополнительных торговых точек, но они были нашим ядром и останутся таковыми.
Я оглядываю комнату, нас здесь меньше двадцати, и мы все в замешательстве смотрим на экран. Я рада, что это не только я. На экране отображаются старые фотографии, но ничего конкретного, в то время как голос за кадром звучит жутковато из динамиков.
— В течение восьмидесяти трех лет мы росли как одна семья, стремящаяся к величию. Существовала иерархия, но она никогда не была очевидной, поскольку все мы знали о своей важности для общего дела. Восемьдесят три года с момента открытия Академии Физерстоун переносят нас в 2008 год. 2008 год был годом, когда многое в Физерстоуне изменилось, и эти изменения влияют на вас сегодня. Катастрофические события изменили наш курс, нашу структуру и наши ценности. И все из-за одного человека. Человека, который посещал эту Академию, чтобы заниматься распространением наркотиков, но в последующие годы решил, что хочет большего. Больше власти, больше контроля, больше денег. В течение шести месяцев он продолжал пренебрегать нашим кодексом поведения, нашей лояльностью и убивать невинных людей в надежде стать Королем Преступного мира.
Мне было шесть, когда все это произошло, но я ничего не помню, вероятно, потому, что это совпадает с моим отцом, и это оставляет меня в недоумении.
— Вы узнаете, как мы вели себя до этого времени, чтобы понять наше поведение после этого опустошения. Человека, который изменил все наши жизни, звали Тони "Тотем" Лопес, он заслужил свое имя "Тотем" из-за катастрофы, которую он вызвал, и своей способности ускользать от правосудия, потому что по сей день Тони Лопес избежал смерти, и мы продолжим готовиться к его возвращению.
Я смотрю на Рыжую, и она смотрит в ответ, пожимая плечами, потому что знает об этом столько же, сколько и я.
— Мы начнем с обзора нашей текущей структуры. Шесть зданий обеспечивают соблюдение иерархии, гарантируя, что каждый знает свое место и не пытается переступить границы дозволенного, но продолжает чтить свою родословную и приверженность Фезерстоуну.
Есть восемь родословных, которые имеют доступ к вершине, известной как Кольцо. Ривера, Стил, О'Шейн, Фьюз, ** БИП**, Дитрихсон, Гиббс и Морган.
Что, черт возьми, это был за звуковой сигнал? Я не расслышала названия.
Подожди.
Черт.
Я смотрю в сторону Паркера и вижу, что его руки на столе перед ним сжаты в кулаки. Как унизительно публично следить за тем, чтобы его фамилия не произносилась в его присутствии.
Они недостойны его.
Ни единой унции.
Я ничего не могу с собой поделать, но хочу предложить ему свою поддержку. Кладу руку ему на плечо и нежно сжимаю. Он медленно расслабляет свою напряженную позу и кладет свою руку поверх моей, сжимая ее, как спасательный круг.
Он обхватывает мою ладонь, и скользит ее вниз по своей руки, и переплетает пальцы.
Это нехорошо. В прошлый раз я не знала, что делаю, это просто случилось. Теперь я чувствую давление, требующее, чтобы ему стало лучше, но я не знаю как.
Я смотрю на него и удивляюсь, что он наклоняет голову в мою сторону. Его глаза потемнели, но он не потерялся в них, по крайней мере, не полностью, как вчера.
— Телефон, — говорю я ему одними губами, но он просто опускает взгляд на свой блейзер.
Я воспринимаю это как подсказку и другой рукой нащупываю его внутренний карман, вытаскивая телефон. Он заблокирован, поэтому я прижимаю телефон к его большому пальцу, открывая его.
Я делаю паузу на мгновение, на его домашнем экране — фотография четырех парней. Они расслаблены, улыбаются и выглядят счастливыми.
Эта фотография…
Вспоминая, что я на самом деле должна делать, я ищу номер Романа и набираю текст левой рукой, черт возьми, это может занять вечность.
Паркер: Привет, это Луна. Ты нужен Паркеру. Он не так плох, как вчера, но я не знаю, что делать, не привлекая к нему внимания.
Ответ последовал незамедлительно.
Роман: Что случилось? Какого цвета у него глаза? Он вообще нервничает?
Черт, верно…
Паркер: Они перечисляли восемь имен Туза, и когда дело дошло до его фамилии, раздался действительно громкий звуковой сигнал.
Паркер: Я не могу разглядеть его глаза, потому что выключен свет, но они темные, не такие темные, как вчера, но близко.
Паркер: Он не ерзает. Его ноги неподвижны, руки были сжаты в кулаки, но теперь они сжимают другую мою руку, как будто от этого зависит его жизнь, и я думаю, что потеряла чувствительность.
Видео все еще воспроизводится, но я понятия не имею, что происходит. И снова я сосредотачиваюсь на том, чего не должно быть. Здесь я сама себе злейший враг.
Роман: Не отпускай его руку. Ты явно удерживаешь его в сознании, даже если хоть на маленькую часть. Я буду там как можно скорее, но, возможно, занятия закончатся раньше, чем я это сделаю.
Я не утруждаю себя ответом, это слишком тяжело, а он все равно уже в пути. Паркер, кажется, доволен тем, что выжимает жизнь из моих рук, но в остальном он ничего не делает.
Я смотрю на Рыжую слева от меня, она видит, что что-то происходит. В ее глазах мелькают тревожные вопросы, и я слегка улыбаюсь ей, прежде чем пытаюсь сосредоточиться
