- Вылезайте. Поменяемся местами.
Спенсер подозрительно сощурился:
- Какую игру вы затеяли?
- Хочу посадить вас за руль.
Он отшатнулся к самой двери. Не очень-то вежливо предлагать человеку то, чего у него никогда не будет. Хотя нет, слабо сказано. Это по-настоящему жестоко.
- Вы же в курсе, что это незаконно.
- А кто узнает? – пожала плечами Аддисон.
- За мной постоянно следят.
- За вами следит Роман. По-вашему, он нас сдаст и потребует вашего возвращения в изолятор? Да ладно вам! Тем более что именно туда мы сейчас и направляемся.
Тут же захотелось сказать ей, что как раз за нарушение правил Присцилла и распрощалась с жизнью, но Спенсер прикусил язык. Судя по всему, свою смерть Присцилла всего лишь разыграла. А значит, когда Спенсер ее найдет, то собственноручно свернет ей шею.
Он открыл дверь и вышел на обочину. Мимо проехало несколько машин. Спенсер посмотрел на горизонт, раскрашенный красными мазками восходящего солнца, чьи пока несмелые лучи отражались от крыши машины.
Аддисон тоже вышла на улицу, громко хлопнув дверью. Сегодня светлые волосы были заплетены в косу, и Спенсеру впервые выпал шанс рассмотреть спутницу без живущего собственной жизнью золотистого ореола вокруг ее лица.
Оказалось, у нее красивые высокие скулы, благодаря которым черты выглядели четче и ярче. Женщины в Голливуде готовы выложить целое состояние за такую же форму лица, но Спенсер был уверен на все сто, что Аддисон никогда в жизни не видела изнутри кабинет пластического хирурга. Сегодня, без намека на косметику, она выглядела свежей и юной, как первый день весны. А в лучах зарождающегося рассвета и вовсе показалась Спенсеру воплощением совершенства.
Он еще не успел толком подумать, как вдруг ляпнул, словно слова сами по себе сошли с языка:
- Аддисон, я сказал Роману, что вы слишком хороши, чтобы быть моей девушкой.
Что-то на миг вспыхнуло в ее глазах, когда она кивнула:
- Я в курсе. Вы говорили это дважды.
- И был абсолютно серьезен. Я конченый человек. Если не после этого дела, то после какого-то другого мне точно не жить. Меня похоронят в какой-нибудь яме и забудут, словно меня никогда и не было. А после этого я скорее всего буду долго и нудно гореть в аду.
Стоявший перед ним белокурый ангел со всей дури стукнул кулаком по крыше невероятно дорогой машины. От неожиданности Спенсер подскочил.
- Какую религию вам навязывают в изоляторах?
- Никакую, всего лишь постоянно напоминают, почему нас держат под замком.
На лице Аддисон были написаны все владевшие ею эмоции. Она прижала ладонь к груди.
- Значит, я тоже обречена? Если прямо сейчас я выйду на встречную полосу и через тридцать секунд умру, то отправлюсь не вверх, а вниз?
- Я такого не говорил.
- Когда мы с вами впервые встретились, вы не знали, что я «аномальная». Я не понравилась вам с первого взгляда, но тогда вы и не думали предполагать, что после смерти меня ждет ад. Теперь вы знаете все. Так что скажете? Туда мне и дорога?
- Если бы все это было неправдой, меня бы не держали взаперти последние двадцать шесть лет. А это, между прочим, вся ваша жизнь. – Ну кто его за язык дернул? Зачем он вываливает все это на нее? В том, что случилось с жизнью Спенсера, Аддисон была не виновата.
- Все это выдумки, Спенс, - покачала головой она. – А теперь садитесь в машину. Я научу вас водить.
- Я еще не закончил.
Аддисон посмотрела в небо и только потом снова в глаза Спенсеру:
- Не закончили?
- Нет. Вы хотите, чтобы я сел за руль. Для меня это как воплощение мечты, а это опасно. Неужели вы не понимаете? Вы предлагаете мне то, чего у меня никогда не будет. Через две секунды мне захочется и кое-чего другого, чего у меня тоже никогда не будет.
У Аддисон распахнулись глаза.
- В смысле? Чего другого?
- Проклятье, Аддисон, ты совсем не догоняешь?! Тебя, бога ради! Я говорю о тебе.
- Меня ты можешь получить. Я не какой-нибудь запретный плод.
- Нет, - Спенсер пнул колесо, - не могу.
- Эй! Полегче с машиной.
- Ты вообще по крыше шарахнула.
- Машина ведь моя.
Из-за надменного выражения ее лица внутри Спенсера творилось что-то неладное. Как так вышло, что, стоит Аддисон начать вести себя, как большая шишка Уэйд, он тут же на взводе? Хотя нет, проблема не в этом, поправил себя Спенсер, а в том, что к этой женщине его влекло с самой первой секунды. И уж если он очарован, как десятилетний школьник, когда она строит из себя стерву, то стоит честно признать, что он по уши вляпался.
- Ладно, твоя взяла. – Спенсеру хотелось топнуть ногой, но он знал, что ничего этим не добьется. Даже в детстве от этого не было толку. – Я не могу тебя получить, потому что одного раза будет мало. А больше я ни на что не гожусь. Мне пришлось как можно скорее выбираться даже из связи с Присциллой, едва все закончилось. А ее я считал своим лучшим другом. Не знаю почему, но я уверен, что с тобой одним разом все не обойдется. И именно поэтому между нами ничего не может быть.
Аддисон склонила голову набок.
- Ты спал с Присциллой?
И это все, что она услышала?
- Давным-давно.
- Ясно.
- Ну уж нет. – Спенсер тряхнул головой и ткнул пальцем в сторону Аддисон. – Ты не станешь на меня злиться из-за того, что я делал задолго до знакомства с тобой. Тем более что мы не вместе. По причинам, которые я только что озвучил.
- То есть мы не можем быть вместе, поскольку ты боишься, что со мной тебе одного раза будет мало.
Звуки дорожного движения стали громче. Спенсер заметил, что солнце полностью вышло из-за горизонта, вздрогнул и понял, что на улице холодно. На нем было пальто, а на Аддисон – всего лишь блузка с длинными рукавами. Почему эта женщина никогда нормально не одевается? Он снял пальто, передал ей прямо через крышу и испытал приступ облегчения, когда Аддисон взяла пальто без лишних слов.
- Кто сказал, что я боюсь?
- По-моему, многовато страхов для такого крепкого орешка, как ты.
- Осторожнее. – Спенсеру совсем не нравилось, куда свернул разговор. – Не думай, что успела меня узнать за такое короткое время.
- Еще как успела. Ты человек, который бесстрашно ходит по темным местам, зная, что может не вернуться. Но ты не станешь ввязываться в отношения только потому, что боишься сильных чувств. И не сядешь за руль, потому что это напомнит тебе о том, чего у тебя нет. Что ж, поздравляю, приятель. Если не попробовать, то никогда и не узнать, чего лишаешься. Нелепее просто некуда.
Всю эту речь Аддисон выдала, ни разу не повысив голос. Даже Уильям Родс не сумел бы отчитать Спенсера лучше. Как же он позволил этой женщине так быстро пробраться ему в мысли?
