– Уверена.
Любочка окончательно потеряла дар речи. Пожалуй, эта нахалка не уйдет и оставит ее без обеда. Прощайте, кофе с пирожными!
– Хорошо, – вздохнула секретарша, вставая. – Я доложу.
– Сделайте одолжение, – улыбнулась дама.
Любочка приоткрыла дверь в кабинет шефа. Он стоял у окна и смотрел на улицу.
– Юрий Арсеньевич!
– Входите и закройте дверь, – сказал он резко, оборачиваясь на ее голос. – Что вы там шепчете, Любовь Тимофеевна?
– К вам женщина…
– И что ей надо?
Господин Салахов явно был не в духе. Он продолжал стоять спиной к Любочке.
– Она… хочет шампанского.
– Что? – тут Юрий Арсеньевич повернулся-таки и посмотрел на секретаршу. – Вы в своем уме?
– Я – да. А вот она…
Что-то в лице господина Салахова неуловимо изменилось.
– Анна! – воскликнул он и стремительно вышел из кабинета, чуть не сбив Любочку с ног.
– В-вот она… – пробормотала секретарша, указывая на посетительницу, которая все так же сидела в кресле, с любопытством наблюдая за происходящим.
– Что ты здесь делаешь? – удивился Салахов, останавливаясь напротив женщины.
– Сегодня жаркий день, – спокойно ответила она. – Мне захотелось пить. Вот я и зашла. Ты угостишь нас шампанским?
– Вас?
Посетительница кивнула.
– Меня и эту милую девушку. Она была так любезна со мной!
Господин Салахов взялся было за телефонную трубку, но посетительница спросила:
– Что ты собираешься делать?
– Попросить, чтобы нам принесли шампанского.
– Сходи, пожалуйста, ты, дорогой! – улыбнулась посетительница. – Мне будет приятно.
Господин Салахов постоял минуту в молчании, потом резко повернулся и вышел в коридор.
Любочка мучительно пыталась сообразить, что к чему. Она без сил опустилась на стул; ей было душно. Неужели эта дама – супруга Юрия? Не может быть! Эта ведь совсем не старая… а той уже пятьдесят… И все же… Анна! Он назвал ее Анна! Значит, это все-таки она. Пришла выяснять отношения.
Любочка ждала, что женщина заговорит с ней, но посетительница молчала. Просто сидела и ждала, когда ей принесут шампанское.
Секретарше показалось, что прошла целая вечность, прежде чем открылась дверь и вошел господин Салахов с бутылкой шампанского во льду и пакетом винограда.
– Спасибо, дорогой! – сказала Анна. – У тебя тут есть фужеры?
– Я… с-сейчас принесу… – пробормотала Любочка.
– Нет-нет, – остановила ее Анна Наумовна. – Юрий Арсеньевич любит угождать дамам.
Лицо господина Салахова побагровело, но он сдержался, достал из шкафа фужеры и принялся открывать бутылку.
– Как вас зовут? – ласково спросила секретаршу Анна Наумовна. – Кажется, Любовь Тимофеевна?
– Да.
– А меня Анна. Будем знакомы!
Она чуть коснулась своим фужером любочкиного, хрусталь нежно зазвенел.
– За нас с вами, – сказала она. – Ты не пьешь, дорогой?
Юрий поспешно взял фужер и осушил одним глотком. Ему хотелось провалиться сквозь землю.
– Что же ты не ухаживаешь за Любой? – спросила Анна. – Угости ее виноградом!
Стараясь быть любезным, Салахов положил на блюдце кисть винограда и предложил Любочке:
– Прошу. Без косточек.
Анна захлопала в ладоши.
– Без косточек? Ты просто волшебник, Юрочка. Я не знала, что ты нас так любишь! Он вам нравится, Любовь Тимофеевна?
– Да, – кивнула секретарша. – Особенно с шампанским.
– Вы о винограде? А я о Юрии. – Анна устремила на супруга взгляд, полный восхищения. – Ну разве он не хорош?
Любочка опустила глаза. Она не понимала, что происходит.
– Анна, поедем пообедаем куда-нибудь, – предложил Юрий.
Чем больше он смотрел на этих двух женщин, сидящих рядом, тем сильнее бросалась в глаза разница между ними. Одна готова вспыхнуть, взорваться; другая – полна спокойного достоинства. Они были словно величественный корабль и утлая лодочка, которую перевернет первый же порыв ветра.
Неожиданно для себя Юрий ощутил нарастающее внутри желание обнять Анну, прижать ее к себе, целовать ее, обещать вечную любовь – все, что угодно, – лишь бы быть с ней, засыпать в одной постели, любоваться одним рассветом. Он забыл, что здесь есть еще Любочка, так она потускнела в присутствии Анны, съежилась и практически исчезла.
– Может, Любовь Тимофеевна тоже пойдет с нами? – спросила госпожа Левитина, глядя на секретаршу.
Повисла пауза, во время которой Юрий подыскивал причину для отказа, а Любочка медленно покрывалась красными пятнами. Анна же от души веселилась, наблюдая эту немую сцену, которая бурлила, словно накрытый крышкой котел.
– Я хочу поговорить с тобой наедине, – вымолвил, наконец, господин Салахов. – Любовь Тимофеевна простит меня.
– Да-да, конечно, – слишком поспешно согласилась секретарша.
Неловко дернувшись, она задела фужер с недопитым шампанским. Осколки хрусталя с мелодичным звоном рассыпались по полу. Все трое проследили взглядами этот фейерверк.
– На счастье! – сказала Анна, поднимаясь. – Очень приятно было познакомиться!
Как ни странно, Любочка почувствовала, что Анна Наумовна говорит искренне.
Улица дышала жаром. Каблуки Анны оставляли маленькие вмятины на горячем асфальте, и эти вмятины были для Юрия дороже, чем десять Любочек, готовых снимать с него ботинки и подобострастно исполнять все его желания.
Он открыл перед Анной дверцу машины, сел сам и велел шоферу везти в «Европу».
– Я ужасно голодная! – засмеялась Анна. – Тебе будет стыдно за меня перед официантами.
Юрий улыбнулся, освобождаясь от напряжения, давившего на него стальным прессом.
В ресторане работал кондиционер. Изысканный интерьер радовал взгляд. Анна заказала самые экзотические блюда и принялась есть с завидным аппетитом. Пили белое сухое вино.
Юрию казалось, что напротив него сидит совершенно незнакомая женщина, которую он впервые пригласил пообедать. Десять лет промелькнули и растворились, как утренний туман. Ничего не осталось, кроме этого мгновения, нового, волнующего… Он чувствовал себя юношей, робким влюбленным, мечтающим об объятиях в тишине ночи. Наваждение приливало и отливало, как океанский прибой в лунном свете…
– Помнишь Клару Шазаль? – вдруг спросил он.
– Ты об этом хотел поговорить со мной?
– И об этом тоже.
– Она далеко… – сказала Анна и неопределенно повела рукой в воздухе. – Почему ты вспомнил о ней?
– Мне не дает покоя наша семейная тайна.
– Имя! – Анна улыбнулась. – Вся штука заключается в имени! Вот, например, Юрий. Что это означает, по-твоему?
Ход ее мысли всегда был неожиданным для господина Салахова. Он не мог предугадать ни ее вопросов, ни ответов. Это была игра вслепую, что-то вроде дуэли с завязанными глазами.
– Не знаю, – он пожал плечами. – Никогда не думал над этим.
– Юрий и Георгий – одно и то же, – объяснила Анна. – А Георгий-победоносец что делает? Убивает дракона!
– Что? – не понял Юрий.
– Налей мне еще вина.
Он молча взял бутылку и наполнил ее бокал. Анна посмотрела сквозь бокал на свет.
– Красиво… Таким бывает небо на ранней заре.
Юрий ждал. Он неплохо изучил ее повадки и знал, что она объяснит, только не сразу.
– Это значит, Юрочка… пора убивать дракона.
– Не понял?
– Семейная история закончится на тебе, дорогой. Ты рад?
Рад ли он? Хорошо бы понять, что она имеет в виду.
– Кого я должен убить? – его голос чуть охрип от волнения. – Кто этот дракон?
– Не надо толковать все так буквально! – засмеялась Анна.
– Помнишь, я давал тебе читать тетради дедушки Платона? Там шла речь о каком-то кольце. Это может быть правдой?
– Разумеется. Семейные предания не бывают вымыслом. За ними всегда что-то стоит, только надо понять, что.
– Я хочу разыскать кольцо, – решительно сказал Юрий. – Судя по всему, последним его владельцем был мой прадед Норэ…
– Такие вещи не пропадают бесследно.
– Клара Шазаль, я думаю, писала мне письма, угрожала и требовала вернуть нечто важное. Может, она что-то знает о кольце?
Анна задумалась.
– Клара ничем бы тебе не помогла.
– Все равно, надо найти ее и расспросить.
Анна промолчала. Она не стала ни возражать, ни одобрять решение супруга.
– Съезжу в Новгород, – продолжал Юрий. – Вдруг, удастся найти тех, кто знал Аграфену Семеновну? Кольцо могло попасть только к ней.
– А твои родители? Ведь Аграфена была твоей бабушкой. Неужели они ничего не слышали?
Салахов покачал головой. Уж если сам Платон Иванович ничего не знал о кольце, то родители и подавно. Их вообще это не интересовало.
– Почему она утонула? – спросила Анна.
– Я уже думал. Может, покончила с собой?
– Судя по всему, Аграфена Семеновна была счастлива в браке, молода, красива… Странный поступок.
– Это семейное проклятие, вот что! – убежденно сказал Юрий. – Все из-за кольца. Я должен его найти.
