Я заехала на круглую площадку перед домиком у моря в Миртл-Бич, чтобы немного посидеть и обдумать, о чем буду говорить с Катериной Торо. Катерина – а не Стив Дэвис – занималась с Лизой на тот момент, когда та – предположительно – покончила с собой. Я нашла ее имя в нескольких статьях, сохраненных отцом. И она оставалась сейчас единственным человеком, кто по-настоящему хорошо знал Лизу, пока она не исчезла. Я очень хотела с ней поговорить и очень надеялась, что сестра была ей не безразлична.
Катерину я отыскала легко. Сейчас ей было семьдесят шесть, она десять лет как ушла на пенсию и, оставив Национальный симфонический оркестр, переехала в Южную Каролину поближе к дочери. Я нашла ее телефон в Интернете, позвонила, представилась и сказала, что хочу с ней поговорить. Мой звонок ее удивил, но она не отказалась встретиться и пригласила к себе домой. От Нью-Берна до места, где она жила, ехать предстояло четыре часа, но я сразу поспешила в дорогу. Меня не пугало расстояние, я готова была пойти на что угодно, лишь бы поскорее что-то узнать о Лизе.
А еще меня влекло в Миртл-Бич то, что я могла сбежать из своего дома, в котором понемногу начинала сходить с ума. Перед приездом в Нью-Берн я полагала, что смогу быстро разобрать вещи и выставить все на продажу, но теперь мне хотелось со всем этим повременить. Зато Кристин и Дженни с воодушевлением взялись за дело и делали его столь вдохновенно, что я не могла не почувствовать, что моему желанию не торопиться есть угроза в лице помощниц. Когда я сообщила им, что уезжаю на день в Виргинию и вернусь только к вечеру, Кристин – я поняла это по ее порывистому движению в мою сторону – снова захотела завести со мной разговор о бумагах отца. Но не успела она открыть рот, как я уже выскочила из комнаты.
Катерина Торо, отворив дверь, ждала меня на крыльце, пока я шла от машины. На ней были белые капри и легкая голубая туника, приятно гармонирующая с цветом неба и океана за ее спиной. Мне приятно было задержать взгляд на этой картине. С улыбкой она протянула мне руку и ввела в дом.
– Сестра Лизы! Как я рада с тобой познакомиться!
– Я тоже, – немного завороженная, промолвила я.
Мы прошли в гостиную с высокими потолками, и Катерина, усадив меня на белый диван, их было два, пошла налить нам по коктейлю «Мимоза». Сквозь огромное стекло во всю стену я могла наблюдать океан, который дышал своими водами настолько близко, что казалось, его можно было коснуться рукой.
– Какой потрясающий вид, – не удержалась я.
Катерина кивнула и протянула мне коктейль.
– Мне очень повезло, – проговорила она, устраиваясь на другом диване.
Ее все еще можно было назвать красавицей. Лицо совсем без морщин, яркие голубые глаза и белые волосы, почти такого же цвета, как диван, на котором она сидела.
Пригубив коктейль, она с грустью покачала головой и сказала:
– С тех пор как ты позвонила, я все время только и думаю что о Лизе и вашей семье. Сколько же вам всего пришлось пережить! Я хорошо помню твоих родителей. Они старались все делать правильно, очень боялись навредить Лизе, но видишь, что получилось. Все это очень печально. Сколько тебе было лет, когда она… скончалась?
– Всего два года, и я ее почти не помню, – ответила я. – Мне просто хочется поговорить с кем-нибудь, кто знал Лизу. Может быть, хоть так мне удастся ее понять.
Однако в первую очередь мне хотелось понять – жива она или нет.
– О, нам всем бы хотелось ее понять, – откликнулась Катерина. – Даже сейчас, когда я о ней вспоминаю, я с недоумением качаю головой. Мне трудно поверить в то, что она… совершила… и чем все это закончилось. – Она с грустью улыбнулась и спросила: – Но чем я могу помочь? Что ты хочешь узнать?
– Все, что вы о ней знаете, – с жаром ответила я, очень надеясь, что она окажется разговорчивой. – Вам, конечно же, известно, что наша семья сразу после всего случившегося уехала из Северной Виргинии?
– Твои родители просто исчезли, – кивнула Катерина. – Никто не знал, куда они переехали.
– В Северную Каролину, – сообщила я. – Они всю жизнь скрывали от меня и от брата, что Лиза… убила своего учителя… мистера Дэвиса. Я узнала об этом совсем недавно, случайно, когда обнаружила старые газетные материалы.
Катерина замерла с коктейлем в руке, так и не донеся его до рта.
– О, – проговорила она после недолгой паузы, – тогда неудивительно, почему ты этим интересуешься. В твоей жизни много пробелов, которые требуется заполнить.
Я кивнула.
– Именно.
– Ну, – она наклонилась, чтобы поставить бокал на стеклянный журнальный столик, – я начала работать с Лизой только после того, как она закончила брать уроки у своего таинственного учителя, и…
– Что еще за таинственный учитель?
Катерина смутилась.
– Ну ты, наверное, его не знаешь. Я даже не уверена, что ты к тому времени появилась на свет. Но после занятий с ним все и покатилось в тартарары. – Катерина наклонилась ко мне: – Для начала я хочу, чтобы ты знала, что мне очень нравились твои родители. Они были замечательными людьми. Оба. Но особенно удивительной была твоя мама. Ни ее, ни твоего отца я не виню в том, что случилось. Одно хочу сказать: пока Лиза занималась со Стивом, ей удалось достичь поразительных успехов. Ты же знаешь, что она была потрясающей скрипачкой? Но это только благодаря Стиву она достигла такого уровня! – Катерина всплеснула руками. – Впервые я услышала о ней, когда ей не было еще восьми. Все говорили: «Вам обязательно нужно увидеть эту девочку!» В то время все молодые звезды были в основном из Азии, но Лиза особенно ярко выделялась на их фоне. Причем не только из-за светлых волос. – Катерина опять взяла свой коктейль и сделала глоток. – Стив очень ею гордился. Еще бы! – Она выпрямилась и посмотрела в окно, на океан, и снова покачала головой, словно отгоняя неприятные воспоминания. – Да, он вел себя с ней как со своей собственностью. Но в случае с Лизой я не могу его винить, ведь он вложил в нее годы своей работы. Конечно, ему было обидно, что она перешла к другому учителю! – Катерина с неодобрением пожала плечами. – Признаюсь, мы все считали, что твои родители сошли с ума.
– Почему они поменяли учителя?
– Кто же их знает! – Она поставила бокал на столик. – Твои родители об этом не распространялись. Наверное, догадывались, что их будут осуждать. Я думала, они не хотели вмешивать Стива. Но почему-то мне кажется, что он все равно пытался узнать, что это был за таинственный учитель. Только, боюсь, ему это не удалось.
– Но разве он… и вы… Разве вы не знали всех преподавателей скрипки в округе?
– О, видишь ли, в том-то и дело, – Катерина собралась было опять взять бокал, но что-то ее остановило. – Этот человек был не из наших мест, – продолжила она. – Лиза уехала на целый год, чтобы заниматься с этим человеком – а может быть, это была консерватория – кто знает? Мы так и не узнали. В любом случае, кто бы это ни был, он ее уничтожил.
Мысли в моей голове так и взвихрились. Рой мыслей! Почему-то вспомнилась Сондра Дэвис и то, как она упоминала в своем блоге о других преподавателях.
– Что значит «уничтожил»? – переспросила я.
– За тот год, что она занималась где-то, ее игра заметно ухудшилась, – сказала Катерина. – Это была настоящая трагедия, правда. Тогда-то твои родители и попросили меня с ней заняться. Я была ужасно удивлена, потому что думала, Лиза вернется к Стиву. Однако твоя мама сказала, что Лиза не хочет к нему возвращаться, потому что якобы уже ничему новому не может у него научиться. Но я так думаю, ей просто было стыдно, настолько неважно она играла. – Катерина решительно взяла коктейль со столика и сделала большой глоток. – Я знала, что Стив разозлится, как только узнает, что Лиза перешла ко мне. Порой он был таким обидчивым! Но я не могла отказаться и упустить такой шанс. Твоя сестра была очень талантливым ребенком. Как я могла отказаться? Конечно же, я согласилась, – проговорила она с улыбкой. – Когда же Лиза пришла ко мне и заиграла… Я чуть не расплакалась, так это было по-ученически слабо, на нее не похоже. Она потеряла уверенность. – Катерина отставила бокал с коктейлем. – Я попросила ее рассказать, кто с ней работал, что за методика была у того, другого учителя, но Лиза словно воды в рот набрала. Я почему-то думаю, что это был какой-то шарлатан, который пришел к твоим родителям, сказал, что Стив работает с Лизой неправильно, и предложил свою помощь. А они, наверное, и правда подумали, раз Стив Дэвис учит пятилетних детей, то с теми, кто постарше, у него сложности, и нужно отправить Лизу к кому-то получше. – Катерина потерла локоть и с досадой добавила: – После того как я согласилась учить Лизу, Стив перестал со мной разговаривать. Мы больше не общались. Ни с ним, ни с Сондрой, его женой, а мы ведь дружили всю жизнь.
– Ничего себе! – не удержалась я. – Он и в самом деле был… обидчивым.
– Да, – согласилась Катерина. – А Сондра была несчастной женщиной даже до смерти Стива. Они никак не могли родить ребенка, и ей, я знаю, было очень нелегко. Боюсь, она так и не пришла в себя после той трагедии. Как это ни печально, но после стольких лет она все еще живет прошлым.
