До первого урока оставалось немного достаточно времени, чтобы пойти к Вовке домой и бросить там чего-нибудь в клювик. Ему все равно нужно поменять учебники и тетради в портфеле. Дома у него была только мама. Она без разговоров велела помыть руки и садиться к столу. Вдруг она наклонилась и обнюхала нас.
— Будто вином пахнет, — растерянно сообщила она.
— Тетя Ира, это комсорг школы ехал с нами в жигуленке, пил портвейн неосторожно и забрызгал нам одежду, — высказываю первую, пришедшую в голову отмазку для друга.
— Ну, ладно, — неуверенно согласилась женщина, — А как же в школу пойдете с запахом?
— Так ведь выветрилось за ночь. Вблизи не чувствуется, — успокаивающе улыбаюсь заботливой женщине с полным ртом макарон.
— Я же домашку по геометрии и алгебре не сделал! — вдруг вспомнил в панике Медик.
— Сейчас заправимся и порешаем, — успокоил его.
Диктую ему решения, все делаем быстро, но все равно опаздываем на геометрию. Елена Ивановна ничего не сказала, только отпустила нетерпеливый жест. Мы деликатно проскользнули мимо нее и сели на свои места. На втором уроке алгебры я заметным шепотом неудачно посетовал, что в моем возрасте корни надо из женщин извлекать, за что был выгнан из класса. Весьма кстати для визита к директору насчет своего вопроса.
— Николай Николаевич пришел? — загружаю свои кости в приемную к Варе.
— По какому вопросу к нему? — включает стерву секретарь.
— По очень личному, — отвечаю.
— В понедельник, с трех до пяти, — поджав губы и не глядя, проговаривает девушка.
— А может быть, сейчас можно? — говорю и играю обаятельной мордой осла, когда он упрашивает своего приятеля Шрека в мультике о всяком бяком.
— Чекалин. Я ясно высказалась? — взвилась Варвара.
— Ладно-ладно, ухожу. Уже в пути.
На уроке английского должны были представить нового учителя. Я задумал коварное хулиганство, чтобы попасть к директору. Увы, не срослось! Завуч привела симпатичную девушку, очень похожую на ту, которую я вырвал из рук панковских бармалеев. Медик мне радостно в бок локтями сует, а я судорожно наклоняю голову.
— Вот ваш новый учитель языка, Юлия Максимовна. Прошу показать себя с самой лучшей стороны, — говорит завуч и делает в нашу сторону строгое лицо.
Да, вариант с пердежом отпадает, как и любые другие. Придется портить отношения с историком. Девушка придумала знакомиться с каждым школяром. Названный ею должен вставать из-за парты и отозваться. Когда дошла очередь до меня, то она как-то растерянно произнесла:
— Вы?
Я отмолчался. Практически весь урок прошел в знакомствах. После, она попросила меня задержаться.
— Тебя ведь Пашей зовут. Так вот…, огромное спасибо тебе. Я даже не знаю, как тебя отблагодарить.
Что же ты такая красивая! Мне осталось только убиться об стену. Прав был ангел с пятнами неприятностей. Явилась на мою грешную голову. Вслух говорю дурость несусветную охрипшим голосом:
— Так мама воспитала, партия и правительство… Расплата принимается жидкой валютой.
Ее лицо немного нахмурилось в задумчивости, потом расцвело улыбкой.
— Это ты про вино?
Киваю головой, как китайский болванчик, чувствуя полыхающее лицо. Бормочу зачем-то нелепые извинения и спасаюсь бегством. Уфф, какой же я идиот!
Времени на перемену оставалось мало. Случайно встретил историка Ивана Васильевича в коридоре и попросил выслушать. Когда до него дошел смысл сказанного мною, то он чуть очки не уронил от удивления.
— То есть, ты хочешь, чтобы я тебя отвел к директору за срыв урока?
— Да, а за это я докажу вам, что избрание царем Михаила Романова негативно отразилось на развитие страны.
Историк поправил очки и уставился на меня:
— Чекалин, ты ли это?
— Иван Васильевич, ну как? Соглашайтесь.
— Видите ли, молодой человек. Я учу всегда говорить правду и следую этому принципу сам.
— А вы и скажете правду. Я ведь нахулиганю. Испорчу воздух, или драку там затею. Просто не хочу вас обидеть и предупреждаю.
— Может быть, обойдемся без таких сложностей? Я просто обращусь к директору, и он тебя примет.
— Хорошо бы, но боюсь, что нет. Он привык воспринимать меня, только в образе хулигана.
Учитель на меня снова внимательно взглянул и взял меня за руку.
— Пойдем, злодей потенциальный, жертва стереотипов. Но, с тебя обещанная лекция.
Иван Васильевич завел меня за руку к Варваре в приемную и, велев там дожидаться, постучал и зашел в кабинет директора. Взгляд вожатой говорил что-то на тему могилы для исправления горбатых. Через минуту историк выглянул и позвал меня.
— Вот, принимай террориста, а то у меня уже урок начался.
И вышел из кабинета.
Директор Николай Николаевич посмотрел на меня сонно и сказал:
— Слушаю тебя.
— Здравствуйте, Николай Николаевич. Моя мать сейчас при смерти. Есть родственники, но оформление опекунства потребует времени. Можно мне попросить вас и школу защитить мои права до получения опекунства?
— Чекалин, ты многим людям, и мне в том числе постоянно трепал нервы, а теперь о чем-то просишь. Не стыдно?
— Извините за беспокойство, Николай Николаевич.
Я поворачиваюсь и ухожу. Мне вслед несется:
— Чекалин, стой! Я не отпускал тебя.
В классе историк увлеченно рассказывал события смутного времени. Увидев входящего меня, прервался и предложил выслушать версию товарища Чекалина.
У меня после разговора с директором в душе нагло поселилась сотня скребучих кошек, но подводить хорошего человека не хотелось. Начал рассказывать и увлекся описанием героев смутного времени. Через дела героев показал деяния предателей. Клан бояр Романовых играл активную роль в правительстве «Семибоярщины», пригласившей на московский трон польского королевича Владислава. По историческим источникам это могло вылиться для страны присоединением к Польше. Рассказал, как на самом деле проходили выборы царя, и к чему привело страну правление первых Романовых. Я говорил своим пацанячьим тембром спокойно, без остановки, почти не задумываясь и с унылым выражением лица. Все это выглядело нереальным. Когда я закончил говорить, учитель вдруг стал хлопать в ладоши, школяры тоже зааплодировали. Иван Васильевич влепил мне очередную пятерку.
На большой перемене собрался поискать Алешу насчет обещанных ключей. Вовка незаметно усвистал домой обедать. Вот же гад! И меня не позвал. Бросил посреди школы умирать голодной смертью. Еще эта Варварка рыщет по коридору, разыскивает меня, наверно. Фигушки, затаиваюсь в мужской раздевалке спортзала. Полчаса там выждал, потом сунулся в столовку. Там почти никого. Набрал себе обычный малосъедобный набор школьника и грустно уселся в одиночестве. Пора самому кулинарить, а то какую-нибудь язву подхвачу. Внезапно объявился Ганс со своей шпаной и подсел ко мне. Обсудили новую англичаночку. Позавидовали мне, что я теперь буду постоянно огребать пятерки и не ходить на занятия. Еще узнал, что Панок меня в среду искал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
