Дополнительный интерес к матчу подогревало пари Валькери и Чоу Чэнг. Пэнтекуин как-то сказала, что Гриффиндор легко выиграет у Равенкло, а Чоу в это время проходила рядом и, услышав это, вступила в спор. Разгорячившись, Валькери пообещала, что если они не выиграют с перевесом в триста очков, то она во время послематчевого ужина при всех поцелует Снейпа. В свою очередь, Чоу обещала сделать то же самое, если такое допустит.
Команды вылетели на поле, и Гарри с Чоу пожали друг другу руки. В то же время Валькери обменялась с Чоу грозными многообещающими взглядами. Гарри заметил это и усмехнулся.
«…А что если мы выиграем с разницей меньше трёхсот очков?» — ехидно вопросил он.
«…А что если мы вообще проиграем?» — усмехнулась Валькери.
«…Я попрошу Колина сделать фотографии во время поцелуя», — предложил Гарри.
«…Валяй. Но разве тебе так нужна фотка этой китаянки?»
Тут раздался свисток мадам Хуч, и игроки сорвались с места.
Да, Равенкло играл относительно неплохо, но Гриффиндор лидировал, ведя в счёте восемьдесят очков. Пэнтекуин, казалось, была повсюду. Гарри от души забавлялся, глядя на то, как она пытается помешать равенкловцам забить мяч. И, кстати, у неё это неплохо получалось — разрыв составлял уже сто десять очков.
Внезапно Чоу, до тех пор кружащая неподалёку, внезапно сорвалась с места и помчалась за мелькнувшим в воздухе снитчем. Гарри развернул метлу и ринулся в ту же сторону, но летя чуть ниже. Он боялся, что не успеет. Чоу была уже совсем близко от снитча, и уже протянула было руку, чтобы схватить его, как Гарри резко взмыл вверх и перехватил мячик прямо перед носом ошарашенной девушки, и, не задерживаясь, снова спикировал вниз, чтобы не столкнуться с Чоу, не успевшей затормозить.
Он опустился на землю и слез с метлы. Но не успел он сделать и несколько шагов, как на него откуда-то сверху с диким воплем кинулась Валькери. Гарри не устоял на ногах, и они покатились по земле. Наконец они остановились, и Пэнтекуин, прижимая его к земле, зашипела:
— Ты сделал это нарочно, да?
— Что? — непонимающе спросил Гарри, не пытаясь вырываться — это было бы совершенно бесполезно.
— ЧТО?! ТЫ ЕЩЁ СПРАШИВАЕШЬ, ЧТО?!! — зарычала она. — Мы выиграли со счётом триста двадцать-сорок!
Гарри потрясённо открыл рот. До него только что дошло, что случилось.
— Разница в двести восемьдесят очков! Я проиграла пари! А ты поймал снитч! Радуйся, подлый слизеринец!
Он возмутился и зашипел в ответ:
— Если бы я не поймал снитч, его поймала бы Чоу! И тогда мы бы вообще проиграли! Я еле успел его схватить! — он осёкся, заметив странный взгляд Валькери.
— Ты говоришь на серпентарго! Не мог бы выражаться нормальным, человеческим языком?
— Извини, — Гарри смутился. — Я не заметил.
Пэнтекуин внимательно посмотрела на него.
— Ты и правда еле успел? — тихо спросила она.
Он молча кивнул. Валькери вздохнула, а затем улыбнулась.
— Так и быть, ты прощён. Но за это ты отнимешь у Колина фотоаппарат. Ясно?
— С удовольствием. Всегда мечтал сделать с этим фотоаппаратом что-нибудь…
— …Противоестественное? — усмехнулась Валькери.
— Точно! — просиял Гарри. — Именно это!
Пэнтекуин засмеялась и, поднявшись с земли, помогла ему встать.
— Эй, а откуда ты свалилась? — спросил Гарри.
— С метлы, — усмехнулась Валькери. — Я так на тебя разозлилась, что спрыгнула с неё… где-то с десяти футов, кажется.
— Тебе бы только морду набить, — насупился Гарри. — Даже не спросила ничего.
Она протянула руку и взъерошила ему волосы, и без того торчащие в разные стороны.
— Ты привыкай. Я всегда так: сначала стреляю, а потом спрашиваю, кто идёт.
— Я заметил, — печально вздохнул Гарри. — Постой… я же говорил на серпентарго… как ты поняла, что я сказал?!
Пэнтекуин усмехнулась.
— А что, я уже и не могу знать язык змей?… Кстати, ты мою метлу не видел? — резко сменила она тему.
Гарри хмыкнул.
В это время остальная команда, дожидавшаяся в сторонке окончания их разборки, подошла ближе, поздравляя Гарри и кидая несмелые виноватые взгляды в сторону Валькери. Заметив это, она махнула рукой.
— Ладно, уже проехали. Я не люблю проигрывать, но умею это делать.
— Умеешь? — переспросил Гарри. — Валять меня по земле — это ты называешь «умею проигрывать»?
Валькери лучезарно улыбнулась и ткнула его кулаком в солнечное сплетение. Он охнул и невольно согнулся.
— Не язви, — предупредила его Пэнтекуин. — Не люблю.
Затем она направилась в сторону команды Равенкло, обступившей Чоу, которая пыталась рассказать, как Гарри внезапно появился у неё перед носом. Заметив Валькери, она умолкла. Все выжидающе уставились на Пэнтекуин.
Некоторое время Валькери молчала. Затем лёгкая улыбка тронула её губы, и она слегка склонила голову.
— Ты выиграла пари. Сознаюсь, я не ожидала такого конца. Что ж, я сделаю то, что обещала.
Она выпрямилась и с усмешкой добавила:
— И всё же Гриффиндор лучше. Quod erat demonstrandum. Что и требовалось доказать.
Валькери развернулась и не оглядываясь зашагала к замку.
Глава 15
После матча все пошли на ужин. Когда Пэнтекуин проходила к своему месту, она слышала приглушённые шепотки, хихиканье и язвительные замечания, но не обращала на это ровным счётом никакого внимания. Усевшись рядом с Гарри, она как ни в чём не бывало принялась за еду, не замечая напряжённо-удивлённых взглядов учеников, не сводивших с неё глаз.
«Трусит!» — раздался отчётливый презрительный шёпот со стороны стола Равенкло. Валькери лишь усмехнулась и положила себе на тарелку новую порцию жаркого.
Уже в конце ужина, доев десерт, Пэнтекуин встала. Перешёптывания тут же смолкли, и все уставились на неё. Она же выскользнула из-за стола и направилась в сторону учителей. Был довольно удачный момент: соседи Снейпа по столу, Люпин и МакГонагалл, уже ушли, и рядом с ним никого не было.
Валькери приблизилась к Снейпу. Заметив её, он посмотрел на девушку с некоторым недоумением.
— Вам что-то нужно, мисс Дракула? — спросил он.
Валькери виновато улыбнулась:
— Заранее прошу прощения за то, что сейчас сделаю, профессор.
И, наклонившись, обняла Снейпа за шею, прижимаясь к его губам. Они оказались неожиданно мягкими и тёплыми, со слабым привкусом кофе с коньяком, который он только что пил.
Такого поцелуя было бы достаточно для пари, но Валькери решила слегка подразнить Снейпа и лёгким движением провела языком по его губам, как вдруг…
Губы Северуса шевельнулись, отвечая на поцелуй, и его язык скользнул навстречу, настойчиво раздвигая её губы… Она удивлённо выдохнула, не в силах оторваться от него, а он продолжал поцелуй, и его язык проникал всё глубже, исследуя и покоряя самые дальние уголки её рта, не встречая сопротивления. Зубами он терзал её нижнюю губу, слегка прикусывая и затем отпуская, чтобы вновь захватить её в сладостный плен…
Наконец Северус оторвался от её рта, и они смогли, наконец, вздохнуть. Валькери непроизвольно облизнула губы, пытаясь унять бешеное сердцебиение.
— Минус пятьдесят баллов, — хрипло пробормотал Снейп, отстраняясь, а в его глазах была странная смесь боли, отчаяния и чего-то ещё, чего она не смогла понять.
Машинально кивнув в ответ, Пэнтекуин развернулась и вышла из зала, сохраняя совершенно невозмутимое выражение лица. Но, только она отошла от дверей на сотню футов, как самообладание изменило ей, и, странно всхлипнув, она прижалась к стене и закрыла глаза. Вновь и вновь она вспоминала прикосновения тёплых губ Северуса, и сладостная дрожь проходила по её телу. Невольно она сравнила это с поцелуями Драко — нежными и ласковыми, даже порой осторожными, словно бы он не решался дать волю своим чувствам. А Северус… Его губы стремились властвовать, покорить, завоевать и выпить её всю без остатка, и эта страстность, совершенно не ожидаемая от всегда холодно-невозмутимого декана, сводила с ума, пробуждая что-то первобытное в её душе. Валькери внезапно представила, как эти губы прикасаются к её шее, плечам, спускаются ниже… Она тихо застонала и закрыла лицо руками.
— О Хаос, зачем он это сделал?! — задыхающимся голосом прошептала Пэнтекуин. — Зачем?
Внезапно невероятная мысль пришла ей в голову, и, поражённая этой догадкой, Валькери широко распахнула глаза.
Она поняла, что увидела в глазах Снейпа.
Жгучее, тщательно скрываемое чувство.
Желание.
Сдавленный вздох вырвался из её груди, и она бросилась на улицу, не заботясь о том, что на дворе стоял январь, а она была без тёплой мантии.
Валькери мчалась по снегу, не проваливаясь — как-никак, в ней была кровь эльфов. Быстрее, быстрее… она бежала уже по Запретному лесу, и ни одна ветка не шелохнулась, когда она продиралась сквозь заросли. Выбежав на поляну, она остановилась и упала в снег, словно надеясь, что он охладит её внезапно вспыхнувшие чувства.
