Одна из кандидаток, стройностью и миловидностью не уступавшая остальным, замерла и побледнела при виде огромного зала, заполненного шумными и развязными мужчинами. Она уже испуганно пятилась к выходу, когда к ней обратился немолодой столяр.
— Вам туда, мисс, — сказал он с отеческим добродушием. — Вон в ту дверь.
Девушка его поблагодарила, хотя была скорее огорчена, нежели обрадована такой помощью, помешавшей ей тихонько удалиться.
— Они вас не съедят! — ободряюще сказал столяр, и она еще раз поблагодарила его слабой, испуганной улыбкой.
Беллмен находился в самой гуще событий, постоянно перемещаясь по зданию, и где бы ни возникала его фигура в черном, вокруг нее тотчас формировалась особая «зона влияния». Попавшие в эту зону люди начинали трудиться с удвоенной энергией, а разговоры и шуточки, бывшие здесь в порядке вещей, мигом прекращались. Девушки также чувствовали эту внезапную перемену в атмосфере, оказавшись поблизости от него. Не в силах совладать со своим любопытством, они таращили глаза на Беллмена, и в глазах этих были восхищение и страх.
Когда он пересек зал на первом этаже и исчез — как будто прошел сквозь сплошную стену из красного дерева, — бледная девушка обернулась все к тому же столяру:
— Это был мистер Блэк?
— Это мистер Беллмен, детка. А мистера Блэка никто здесь ни разу не видел.
Продолжив путь, девушка наконец добралась до третьего этажа, где проходило собеседование. Роль приемной играла просторная комната, предназначенная для младших клерков, но еще не обставленная как следует, без конторок и письменных столов. Мужчин здесь не было. Немногословная особа весьма сурового вида выясняла имена новоприбывших и заносила их в список. Кандидатки нервничали, но старались овладеть собой. Быстрые пальцы тут и там поправляли выбившиеся из-под шляпок пряди волос. Дело-то было нешуточное: фирма «Беллмен и Блэк» предлагала очень хорошие деньги.
Перешептывания сразу стихли, когда распахнулась дверь в дальнем конце комнаты и появилась женщина средних лет, одетая с подчеркнутой простотой — в черное платье, примечательное разве что своей опрятностью. Под стать наряду была и прическа: простейший пучок на затылке. По одному ее виду швеи тотчас догадались, каким будет характер собеседования.
Немногословная особа передала список вошедшей, и та огласила первое имя. Одна из девушек подняла руку.
— Будьте любезны пройти со мной.
Дверь за ними закрылась, процесс отбора стартовал.
По служебной лестнице Беллмен поднялся на второй этаж. В коридоре пахло свежей краской, и он держался по его центру, чтобы не задеть плечом стену. Его кабинет, как и все в этом здании, еще не был обустроен: письменный стол сюда доставили, однако с постоянным местом для него пока не определились; коробки с канцелярскими принадлежностями были сложены в углу; большая пробковая доска для крепления графиков и таблиц была прислонена к стене; рядом расположились какие-то прямоугольные предметы, завернутые в бумагу, обмотанные бечевкой и помеченные надписью «Хрупкий груз», — должно быть, гравюры для украшения стен.
Жалюзи со вчерашнего вечера оставались открытыми — он забыл о них, уходя в спешке. Беллмен прикрыл их на три четверти. Оказавшись в полутьме, он приблизился к доске у стены и сдвинул ее в сторону примерно на фут. Проведя ладонью по стенной панели, он нащупал крюк для картины и потянул его на себя. Пробка, закрывающая отверстие в панели, извлеклась без большого усилия.
Беллмен приблизил глаз к потайному отверстию. Стол в соседней комнате располагался так, что с позиции Беллмена был виден профиль безупречной мисс Челкрафт, начальницы швейного ателье, тогда как опрашиваемая девушка находилась к нему почти анфас.
— Где вы работали раньше? — спрашивала мисс Челкрафт. — Как долго вы там проработали? Вы можете показать образцы вашей работы?
Собеседование шло своим чередом. Беллмен достал из кармана блокнот, открыл его на заранее расчерченной таблице и вписал в первой графе: «Девушка № 1». Он выслушал ее ответы и, оценив ее облик и манеры, поставил во второй графе — «Общее впечатление» — цифру 7. Третью графу, «Профессиональные навыки», он пропустил, предоставив судить об этом мисс Челкрафт. А следующая графа ввергла его в задумчивость. Данное качество кандидатки не так легко поддавалось оценке. Суть заключалась в том, что его швеи не все рабочее время будут проводить у себя наверху. Периодически им надо будет посещать дома клиентов, чтобы снять мерку для траурных одежд, а иногда там же и работать, если потребуется всего за пару дней переодеть в траур большую семью, да еще и слуг. Чтобы подобающим образом обслуживать людей, которых постигла утрата, девушки должны обладать особыми данными, каковые он уже воспринимал как «фирменный стиль» — ведь они представляют фирму «Беллмен и Блэк». Не всякая девушка сможет ловко и тактично измерить обхват груди, разрывающейся от горя, а подгонка траурного платья по фигуре скорбящей дамы требует от швеи умения быть незаметной и неощутимой. Беллмен затруднялся со словесным определением этого качества, однако надеялся распознать его, когда увидит и послушает кандидатку. С этой целью он подготовил несколько вопросов личного характера, поручив мисс Челкрафт задавать их каждой из девушек. В случае с «девушкой № 1» ответы его не удовлетворили, и он поставил в последней графе ноль.
Беллмен быстро, почти без колебаний, оценивал кандидаток, и по мере их прохождения через опросную комнату росли столбики цифр в его блокноте. Параллельно он успевал думать о других вещах. Стекольщик, уволенный Фоксом за причинение серьезного ущерба, напоследок прихватил инструменты другого рабочего — во всяком случае, так утверждал потерпевший. А человек, взятый на должность руководителя службы доставки, сегодня не вышел на работу по неизвестной причине. Теперь, когда здание было почти завершено, на первый план выдвигались проблемы с персоналом…
Что-то в соседней комнате отвлекло его от этих мыслей. Говорила «девушка № 9»:
— …Так внезапно. Я этого не ожидала. Все было в порядке, а потом вдруг…
Она подняла руку в умоляющем жесте, словно призывая кого-то вернуться или пытаясь удержать что-то от нее ускользающее. Хотя она не могла знать о потайном глазке, жест оказался направленным в его сторону, и Беллмену показалось, что девушка тянется именно к нему. На лице ее отразились тоска и страстное желание, словно она еще надеялась вернуть умершего человека. Кончики ее пальцев сомкнулись в воздухе. Секунду в комнате стояла тишина. Потом она опустила руки на колени и закрыла глаза, а когда они открылись вновь, во взгляде уже было примирение с утратой.
Безупречная мисс Челкрафт выдержала четко отмеренную паузу, продемонстрировав доброжелательное сочувствие, и задала дежурный вопрос:
— Вы можете показать образцы вашей работы?
И обе женщины склонили головы над предметами, принесенными «девушкой № 9».
Беллмен вернулся к своим мыслям и решил лично побеседовать с рабочим, заявившим о краже инструментов. Если он солгал, эта ложь вскроется: Беллмена он обмануть не сможет. Когда он снова посмотрел в глазок, по ту сторону стены сидела уже «девушка № 10».
После опроса первой дюжины кандидаток объявили перерыв, и Беллмен, как было условлено, прошел в соседнее помещение через межкомнатную дверь. Они с мисс Челкрафт обменялись мнениями о каждой из девушек в порядке их появления, и оказалось, что эти мнения совпадают почти по всем пунктам. Некоторые кандидатки были сразу отвергнуты, и мисс Челкрафт твердой рукой вычеркнула их имена. Другие были так же быстро одобрены. «Подходит?» — спрашивала она, «Да», — говорил он; и большая галочка появлялась в списке напротив данного имени. В ряде случаев потребовалось обсуждение, тем более что мисс Челкрафт, в отличие от Беллмена, видела представленные кандидатками образцы. Они взвешивали, оценивали, сопоставляли, и через полминуты девушка либо вычеркивалась, либо помечалась галочкой.
— Номер девять, — объявила мисс Челкрафт. — Я дала ей пять баллов за общее впечатление. И у нее нет опыта работы в таких крупных фирмах, как «Беллмен и Блэк».
Беллмен в первой графе также дал ей пять баллов из десяти.
— А как ее образцы?
— Сделано очень аккуратно. Но я не уверена, что она сможет работать с необходимой нам скоростью…
Карандаш мисс Челкрафт завис над бумагой, готовый вычеркнуть имя.
Тут Беллмен обнаружил, что в его блокноте не оценена способность этой девушки проявлять такт и сочувствие. Четвертая графа напротив ее имени осталась пустой. Сможет ли она утешить скорбящих родственников или хотя бы не оскорбить их чувства какой-нибудь неловкостью? Он постарался вспомнить ее (кажется, пухленькая? темные кудрявые волосы?), но не смог.
