Том не был уверен, что именно они обнаружили. Как могло случиться, что картина, которую Лувр оберегал столько лет, оказалась подделкой? Неужели они не знали?
— Это что, лучшая фотография твоей физиономии, какую они смогли достать? — фыркнул Арчи, когда на телевизионном экране снова появилось лицо главного подозреваемого. Кирк развернул стул и сидел на нем верхом.
— Думаю, сняли с видеокамер в Лувре, — зевнул Том, спавший этой ночью урывками. — Честно говоря, я поражен, что они тянули до утра, прежде чем сделать заявление. — Том открыл окно, чтобы впустить немного свежего воздуха и хоть как-то проснуться.
— За это время они передали информацию каждому полицейскому, солдату, пограничнику, контролеру и портье, до кого только смогли дотянуться, — объяснил Дюма, нерешительно подержав в руках стакан с остатками виски на дне и наконец поставив обратно с выражением отвращения на лице. — Пока мы не вернем картину на место, тебе лучше не показываться.
— Мы ничего не вернем на место, пока не спасем Еву, — отрезал Том.
— Ты уверен, что все еще беспокоишься о Еве? — спросил Дюма.
— Что ты имеешь в виду?
— Может, дело в твоих отношениях с Майло? В том, что ты не можешь дать ему выиграть?
Том фыркнул.
— Нет. Но даже если бы ты был прав — какая разница, если мы ее все равно вернем?
— Разница в том, что картина не игрушка для вас обоих, — настаивал Дюма. — Я не допущу, чтобы с ней что-нибудь случилось.
— Ты считаешь, что это игра? — без тени улыбки спросил Том.
— Вы соперничали, работая на меня, — вызывающе уставился на него Дюма. — После того как вы оба ушли, ничего не изменилось. С чего бы сейчас ситуации быть иной?
Бессон вмешался, деликатно кашлянув.
— Я хочу забрать картину к себе и провести еще несколько тестов.
— Хорошо.
Том сел, зло пожав плечами. Правда была втом, что он не хотел, чтобы верх одержал Майло. Но ведь это не делало спасение Евы менее важным и не означало, что они должны все бросить.
— Возьми с собой Джей-Пи, раз уж он так беспокоится за ее сохранность. И не забудь про «Мадонну с веретеном».
— Она почти закончена, — заверил его Бессон. Мобильный Тома зазвонил. Он криво ухмыльнулся и поднес телефон к уху.
— Хочешь поздравить меня?
— Нужно поговорить, — холодным деловым тоном произнес Майло. — У Триумфальной арки. Ты и я, в десять утра.
И повесил трубку.
— Назначил встречу? — Арчи потянулся за сигаретой, обнаружил, что пачка пуста, и с досадой скомкал ее.
— Только он и я.
— Как он тебе показался?
— Раздражен, — ухмыльнулся Том.
Глава пятьдесят третья
Кафе «Фуке», Восьмой квартал, Париж, 23 апреля, 08:50
— Не возражаете, если я к вам присоединюсь?
Дженнифер подняла взгляд от газеты и прищурилась — от солнца не спасали даже солнцезащитные очки.
— Комиссар Ферра? — В ее голосе сквозило удивление. — Я думала, мы договорились на полдень.
— Договаривались.
Он сел за ее столик и заказал эспрессо. Маленькие карие глаза Ферра выглядели больными и усталыми. Двое мужчин стояли, прислонившись к припаркованной напротив кафе машине без специальных опознавательных знаков, и внимательно наблюдали за ним. Видимо, сотрудники Ферра.
— Что пишут?
Он кивнул на подборку свежих номеров англоязычных газет, которые Дженнифер разложила на столике перед собой и на стуле слева. На каждой был кричащий заголовок: «„Мона Лиза“ пропала», «Похищен шедевр да Винчи», «„Джоконда“ украдена — снова».
И в каждой газете пять-шесть страниц было посвящено подробному освещению событий, с фотографиями самой картины и резни в тоннеле. Крушение поезда, унесшее двести жизней, и самоубийца, взорвавший себя в начальной школе на Среднем Востоке, оказались, соответственно, на седьмой и восьмой полосах.
— Пишут, что вы возглавляете расследование, — улыбнулась Дженнифер. — Поздравляю.
— Пока возглавляю. — Ферра вздохнул и положил фуражку на стол, так что значок был повернут к нему квадратной частью. — Двенадцать погибших. «Джоконда» похищена. Лувр взорван. Перестрелка на улицах Парижа… — Он замолчал, словно пораженный чудовищностью произошедших вчера событий. — Дело, подобное этому, требует результатов. Немедленных результатов. Иначе… Bonjour, Madame Guillotine[29]. — Он красноречиво рубанул по одной ладони ребром другой.
— Вы из-за этого пришли?
— Я пришел поговорить.
— В таком случае я должна позвонить в посольство.
Конечно, Дженнифер ожидала расспросов. Не могла не ожидать. В конце концов, именно она первая предупредила их о Томе. Просто она договорилась с дежурным офицером посольства не разговаривать ни с кем без адвоката. Опять же офицер обещал, что директор ФБР позвонит ей, но пока звонка не было.
— Это не официальный допрос, а просто… разговор коллег, — заверил ее Ферра. — Вне протокола.
— Не бывает так, чтобы совсем вне протокола, — сухо заметила Дженнифер.
— Ну, я ничего не записываю, и здесь только вы и я. — Последовала пауза, во время которой Ферра потирал блестящий козырек фуражки пальцем. — Дело ваше, но вы можете помочь.
Дженнифер глубоко вздохнула. Она и так переживала из-за того, что вчера случилось.
— В газетах пишут, что в днище бронированного фургона была дыра. Это правда?
— Да, там была дыра, — подтвердил он.
— И вместе с тем взорваны двери? Вам это не кажется странным?
— У вас есть предположения?
— Том упоминал кое-кого еще. Вора по имени Майло. Он сказал, что собирается украсть картину только для того, чтобы Майло не добрался до нее первым.
— Мы знаем Майло и знаем, на что он способен, — согласился Ферра. — К чему вы ведете?
— К чему веду? Два вора. Две кражи. Один попадает в фургон снизу, второй взрывает двери.
— Возможно, — кивнул Ферра, и по выражению его лица Дженнифер догадалась, что он не исключал такой вариант событий.
— Я знаю Тома. Он ни при каком раскладе не может быть виновен в том, что случилось в Лувре или в тоннеле. В деле замешан кто-то еще.
— Криминалисты изучают каждый сантиметр обоих мест преступления. Если кто-то из них был там — мы об этом узнаем.
— Вопрос в том, кто добрался до картины первым.
— Это первый вопрос, — сказал Ферра, встретившись взглядом с Дженнифер. — Второй касается вас.
— Меня?
— Вы знаете Кирка, не так ли?
— Конечно.
— Как вы встретились?
Она покачала головой.
— Простите, но эта информация засекречена.
Она не готова была без разрешения Грина углубляться в детали знакомства с Томом даже не для протокола, поскольку это касалось дела «двойного орла».
— Вы друзья. — Это было утверждение.
— Нет, — возразила она, почувствовав очередной укол в сердце при напоминании о предательстве Тома.
— Нет?
— Когда-то были, возможно, — согласилась Дженнифер. — Сейчас просто знакомые.
— И все же вы ужинали с ним два дня назад.
Ферра определенно отлично подготовился к беседе, и Дженнифер не нравилось ни направление разговора, ни то, как изменился его тон. Она понимала, что теперь нужно отвечать вдвойне осторожно.
— Я уже говорила, — ее тон был ровным и сухим, — мы столкнулись друг с другом. Он обещал помочь в моем расследовании. Мы давно не виделись. Я предложила встретиться за ужином, чтобы поговорить. Не знала, что он собирается меня подставить.
Пауза.
— Вы знаете человека по имени Ли Льюис?
Дженнифер скрестила руки и откинулась на стуле. Этот разговор все меньше напоминал дружескую беседу, которую обещал Ферра; его скучающий тон и манера собирать невидимые пылинки с формы, словно комиссар едва слушал, ничуть ее не обманули.
— Да, и вам прекрасно это известно.
— Журналист позвонил мне этим утром. У него есть любопытный взгляд на ваши отношения с Кирком.
— У нас с Кирком нет отношений, — возразила она. — А Льюис лжец, который готов придумать все, что угодно, ради статьи.
— Он утверждает, что у него есть фотографии того, как вы… целуете Кирка.
— Целую! — фыркнула Дженнифер. — Если он считает, что это поцелуй, значит, у него еще хуже с головой, чем я думала. Мы всего лишь прощались. Не больше. Вам нужно понять: Льюис всегда готов представить все хуже, чем есть на самом деле. Это его работа.
— А вам, агент Брауни, нужно понять, — вздохнул Ферра, поймав ее взгляд, — что чем больше я узнаю, тем меньше мне все это нравится. Мы разослали описания Кирка и Майло, но все, что мне точно известно на данный момент, — человек, похожий на Кирка, угнал фургон, принадлежащий фирме по обслуживанию кондиционеров. Фургон позднее был использован для проникновения на территорию внутреннего двора Лувра. Двора, в котором благодаря вашему вмешательству конвой готовился эвакуировать «Джоконду» в безопасное место, если потребуется. И потребовалось. Теперь, после того как картина пропала, я узнаю, что вы с Кирком ужинали вместе накануне ограбления, а судя по фотографиям, вы с ним больше чем просто знакомые. Продолжать?
