Действительно, серьёзной! Если бы о той ситуации узнал его отец, боюсь, Пашка учился бы не в нашем городе, а где-нибудь в Сибири. Но в результате всё обошлось, и в благодарность Павел пообещал выполнить любую мою просьбу, какой бы странной или сложной она ни была. Мне пока не пришлось воспользоваться его обещанием, а сейчас решила попробовать.
– Что попробовать? Я так и не понял, – недоумённо переспросил Артём. А его мать снова оживилась и впилась в меня взглядом.
– Он купит коттедж, деньги за него передаст банку в счёт долга. А сам дом отдаст вам в бесплатную аренду лет на пять с возможностью выкупить его за это время без всяких процентов.
– Забудь! – раздражённо махнул рукой Колесников. – Это глупости, на такое никто не пойдёт!
Я потупила глаза и смущённо продолжила:
– На самом деле, я уже встретилась с Пашей. Он согласен.
– Когда ты успела? – мгновенно отреагировал Артём и тут же догадался: – Алла? Так я и подозревал – эти твои дурацкие девичники! И часто ты мне врала, что сидишь у подруги?
– Ну… пару раз всего. Прости, я была очень осторожна. Просто у меня есть и своя жизнь.
– Это какая, например? – грозно поинтересовался он. – Что у тебя за встречи, на которых мне нельзя присутствовать?
– Например, с Пашей, – нашлась я. Артём молчал и хмурил брови, пристально изучая моё лицо. И вдруг произнёс:
– У меня такое ощущение, что ты не всё рассказала.
– О чём? – я попыталась изобразить невинность.
– О губернаторском сыне, конечно. Скажи-ка мне: дело действительно в ужасной истории, из-за которой он теперь перед тобой в долгу или в чём-то другом? У вас тогда что-то было? Правду говори!
– С Пашей? Практически ничего. Я быстро поняла, что он за человек.
– Ясно! Этого следовало ожидать. В общем так, никакую помощь от парня я принимать не собираюсь. И ты больше с ним встречаться не смей!
Я собиралась возмутиться, но в наш милый разговор неожиданно вмешалась Галина Станиславовна. Она прижала руки к груди и умоляюще воззрилась на сына.
– Тёмочка, пожалуйста, позволь Саше это сделать! Не ради меня, ради памяти твоего отца. Это же просто чудо! За пять лет ты точно выкупишь наш дом. Сыночек, хочешь, я на колени встану?
– Мама! Что за представление? За это время я заработаю деньги и построю новый дом.
– Конечно же, ты сможешь, я не сомневаюсь! Только у нового дома не будет истории. А я так мечтала показать своим внукам кабинет их деда. Дерево, на которое в детстве лазал их отец. Я же дождусь внуков, правда, Тёма?
Женщина отлично знала, на чём надо ловить сына. Артём мрачно слушал её и больше не возражал.
Глава 27
Моя идея сработала! Колесников встретился с сыном губернатора, и тот купил у него коттедж. Банк получил свои деньги и отстал от нас. Хотя фактически дом принадлежал другому человеку, Галина Станиславовна всё так же жила в нём, а мы, как и раньше, приезжали к ней в гости каждые выходные.
Правда, я уже подумывала изменить традицию. Мать Артёма настолько бурно выражала свою благодарность, что это стало меня тяготить. Своей навязчивой заботой она была способна довести до приступов злобы самого уравновешенного человека. Устав отбиваться от бурных изъявлений признательности, я просто сбегала в отдалённые уголки сада и пряталась там.
Однажды, пока Артём занимался какими-то домашними делами, в поисках уединённого убежища я забрела в бывший кабинет Колесникова-старшего. Плотно прикрыла за собой дверь, опустилась в огромное кожаное кресло и с любопытством огляделась по сторонам.
Меня заинтересовал небольшой старинный секретер, инкрустированный серебром. Подойдя ближе, я рассматривала затейливый орнамент, легко касаясь пальцами деревянной поверхности. И вдруг мой ноготь зацепился за выступающую завитушку. Раздался глухой щелчок, и неожиданно казавшаяся монолитной дверца секретера разделилась надвое. Одна её половина отъехала в сторону, обнажив небольшую щель.
Сначала я испугалась, что сломала дорогую вещь, но быстро поняла, что случайно наткнулась на тайник. Подобные секреты часто устраивали в антикварной мебели. Из щели выглядывали листы пожелтевшей бумаги, и мне очень захотелось их достать.
Преодолев искушение, я осторожно вернула дверцу на место, и тут услышала шаги на лестнице. Через минуту в кабинет заглянула недовольная Галина Станиславовна. Но заметив меня, сразу же расцвела улыбкой.
– А, это ты, Сашенька! В гости к Владимиру Степановичу зашла?
– Простите! – смутилась я. – Наверное, надо было сначала у вас разрешения спросить.
– Что ты, что ты, солнышко, не извиняйся! В этом доме ты можешь делать всё, что захочешь! – прижав руку к сердцу, восторженно выдохнула женщина.
Через час мы все собрались в столовой на обед. Приёмы пищи теперь тоже требовали от меня железной выдержки. Галина Станиславовна успокаивалась и давала мне поесть, только после того, как собственноручно заваливала мою тарелку всеми закусками и другими кулинарными шедеврами, в изобилии представленными на столе.
Вот и в этот раз, выполнив свой долг, как она его себе представляла, женщина уселась на место, с умилением понаблюдала за моими попытками подцепить на вилку кусок курицы и одновременно не разрушить гору остальной еды, и повернулась к сыну.
– Тёмочка, даже не знаю, как сказать… В общем, мне звонил Петровский. Он снова хочет встретиться с тобой, чтобы обсудить интересное предложение. И даже клятвенно заверил меня, что больше никакие силы не заставят его отказаться от заключённого договора.
Артём усмехнулся и покачал головой.
– Вот как? Ладно, заеду к нему, послушаю, что скажет.
– Послушай, Тёмочка, послушай. Я очень надеюсь, что всё наладится.
– Мама, пожалуйста, не торопись. Нам дали чуть-чуть вздохнуть, но скорее всего это временная передышка.
– Я так не думаю. Что с тебя теперь можно взять? Ведь ни дом, ни типография сейчас тебе официально не принадлежат. А всё Сашенька, наша спасительница! Что бы мы без неё делали?
– Артём наверняка бы что-нибудь придумал, – поморщилась я от её подобострастного тона и поймала понимающий взгляд Колесникова.
На самом деле Галина Станиславовна была права. Нас действительно оставили в покое. Уже несколько недель стояла тишина – ни новых происшествий на производстве, ни нападок в прессе. А всевозможные пожарные инспекции и санэпидемстанции, похоже, вообще забыли, что мы существуем. И даже некоторые старые клиенты начали потихоньку возвращаться.
И пусть я не спешила радоваться, в сердце поневоле расцветала надежда. Артём явно испытывал похожие чувства. Напряжение последних месяцев понемногу отпускало его. Он всё больше говорил о будущем и строил разные планы о восстановлении и дальнейшем развитии бизнеса.
***
Прошла ещё одна такая же спокойная неделя. Обстановка в офисе быстро возвращалась в прежнее русло, словно и не было нескольких месяцев балансирования на краю пропасти. Люди повеселели. То там, то здесь слышался смех, а мрачные, усталые взгляды сменили улыбки. О том, что типография временно поменяла владельца, кроме нескольких человек, никто не знал. Поэтому для сотрудников Колесников
