Алекс стоит у буфета всего секунду, ровно столько понадобилось, чтобы осознать все сказанное. Она смеется над собой и над ним. Есть в ее словах место кокетству и флирту. Он обходит стол и присаживается рядом с ней, у ее ног, смотрит на нее, как она опускает голову, как темные пряди совсем как утром свешиваются ей на лицо и почти достают его плеч.
— Объясни мне: чего ты испугалась этим утром?
Кэш кривит губами. Господи Боже, он так нравится ей! Ее привлекает все что он делает. Она вздыхает, сминая ломтик ветчины, пытаясь слепить из него в шарик.
— Я думала, что сплю. Я помню, как надо мной завис мужчина, темноту, звезды, твой голос, лай собак, море, потом скрежет, вновь твой голос, дождь, люстру эту и еще кучу образов. Всё правда было, как во сне — куча образов.
Алекс ничего не отвечает ей, размышляя над сказанным. Выходит что со вчерашнего дня в ее отношении к нему ничего не изменилось и в тоже время она сидит в его халате, в его доме, не отталкивает и не просит отвезти ее домой.
— А ты расскажешь мне, что произошло тогда в Гриндевальде?
Ему хочется знать кого она вспомнила, кто сбил ее и пялился на ее грудь, но сначала это, чтобы расставить все точки над i.
— Давай сейчас? — просит его Кэш, верно истолковав его взгляд. — Потом поговорим о Бобби Джонсе.
— Доброе утро!
Поздоровалась Сиена и тут же прикрыла рот ладошкой, тихо ойкнув. Она только сейчас заметила, что находящиеся в гостиной Стивен и Эмили еще спят. Стивен заснул, сидя на диване и держа на коленях голову девушки.
Сиена почесала лоб под челкой, прокралась на цыпочках мимо спящей парочки, но не удержалась и попыталась заглянуть в лицо закутанной в одеяло девушки, не зная толком, что именно она хочет увидеть. Как назло оно было частично скрыто телом Стива и Сиена отступила, не желая попасть в неловкую ситуацию, если тот вдруг проснется.
В этот момент Стивен проснулся и повернулся в ее сторону, оглядев хмурым и все еще очень сонным взглядом. Сиена почувстоввала себя очень глупо и покачала головой, как будто бы говоря “ничего”. Тот кивнул ей и, приняв прежнее положение, закрыл глаза.
— Что же так не везет?!
— Кофе будешь?
Сиена подпрыгнула от неожиданности, обернулась… Она заходила на кухню спиной вперед и не заметила хозяйничающего на ней Алекса.
— Напугал! У меня сердце чуть не остановилось!
— Ничего страшного, завелось бы оно у тебя обратно!
— Ты — злой!
— Извини.
Сиена оперлась на дверь и посмотрела на собранного мужчину, что колдовал над туркой, поставив ее на небольшую подставку перед ноутбуком. В кухне витал аромат только что смолотых кофейных зерен, но не было не единого намека на еду, только кофе и крошечные контейнеры со сливками.
Не сразу она обратила внимание на ноутбук и, что Алекс стоит в верхней одежде.
— Что-то не так?
— Да. Мы же договаривались, что не станем брать или вынимать эти штуки, — она кивнула на мерцающий экран, — проведем праздники, как в старые добрые времена.
— Прости, Йен, сегодня можно, обстоятельства с которыми нужно считаться.
Ровно солгал Алекс. Ему требовалось отвлечься на что-нибудь и работа — это отличный способ, чтобы занять голову и не думать о ней.
— Ты не в пижаме? — тупо выдавила из себя Сиена, удивленная его утренним обликом.
Лекс достал кружку, поставив рядом со своей и наполнив ее почти до самых краев ароматной черной жижей.
— Ты наблюдательная.
Сиена осторожно приблизилась к столу, продолжая разглядывать мужчину. Сегодняшний Алекс очень отличался от себя вчерашнего, но только чем именно Сиена еще не поняла. Не выспался? Это из-за Кристофера? Переживает?
— Ты собрался в город?
Сиена взглянула на старомодные механические часы, что стояли на одной из полок среди разнообразных склянок со специями. Времени семь утра! В такую рань, да еще и первого января все магазины и кофейни еще закрыты и вряд ли откроются даже вечером. Один выход — аэропорт, но крайний вариант, для совсем уж запущенных случаев.
— Нет.
— Тогда куда?
Сиена все более и более нарастающей тревогой рассматривала Алекса. Он “ушел” в содержимое экрана, отвечая не сразу и даже не глядя на нее. Тяжело Кэш с ним будет, но всяко лучше чем с Кристофером.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это допрос?
Алекс тоже взглянул на часы, только на своем запястье. До самолета еще больше трех часов.
— Это здоровое любопытство.
Он не расскажет ей ничего, для этого у нее есть подруга и позже она сама все поймет. Лекс не из тех людей, что жалуются, особенно на женщин. Давно бы пора привыкнуть к их лживости, хитрости и алчности, но конкретно с Кэш произошел какой-то сбой.
— В аэропорт.
Хорошо, что Сиена сидела, иначе бы упала на пятую точку.
— За цветами или шоколадом? Вы поссорились?
Он ничего не ответил ей. Однако, напрягшиеся плечи и словно остекленевший взгляд, подсказали ей, что что-то здесь не так.
— Ни за тем, ни за другим. Я тебе кофе налил.
На Сиену не подействовало это вежливое предложение выпить кофе и заткнуться.
— Но вчера же все было в порядке!
Алекс с решительным видом закрыл крышку ноутбука и поднялся со своего места. Уж лучше бы он согласился с версией о цветах и о шоколаде.
— Сиен, давай так: ты поговоришь об этом со своей подругой.
— Но объясни мне…
— Мы ведь с тобой не подруги?
Сиена резво подскочила со своего места, вцепившись в рукав его свитера, чем немало удивила его своим порывом. Откровенно говоря, она и сама удивилась.
— Лекс! Я не прошу тебя сплетничать, но донеси до меня самую суть того, что случилось. Ты ведь это умеешь!
Алекс приподнял бровь на последнюю фразу, затем посмотрел на руку девушки, которая не разжала побелевших от усилия пальцев, удерживая его за рукав.
— Она сделала свой выбор. Мне нет смысла оставаться здесь.
Сказал, а внутри все тут же рухнуло, осыпалось под ноги, словно до этого держалось на каком-то злом энтузиазме и мыслях «всякое бывало, и это пройдет, подумаешь!». Это знание саднило сильнее всего, стоило только подумать об этом — с ним такого еще не случалось.
— Она что, совсем дура? — проговорила женщина, и она села обратно, отпустив его.
— Это ты спросишь у нее сама.
— Не может быть!
Нет, может! Но Сиене все равно не верилось. Она ведь видела ее светящиеся глаза накануне, неужели она променяла счастье на медленную смерть?
— Но что случилось?
Рановато ехать в аэропорт, до самолете еще три часа, но это лучше, чем нахождение здесь, рядом с ней. Это выше него. Он не хочет оставаться тут и не понимать, терзаясь вопросом: как же это произошло?
Как он дал себе обмануться, насколько слепо и бездумно это чувство, чтобы не замечать настолько очевидных вещей?
***
Дверь распахнулась, на пороге стоял сонный Кристофер.
— Да?
Алекс отпустил руку, перед этим дважды постучав в дверь. Ему не хотелось валяться в кровати в одиночестве. Он выспался, решив, что «потерпит» ее сонное ворчание, заодно посмотрит на нее спросонья или спящую, если она все же решит завалиться в постель. Новый день нового года ему хотелось начать с ней.
— Она спит.
Крис прикрыл за собой дверь, оказавшись рядом с ним в коридоре, не особо утруждая себя тем, чтобы облачиться в халат и прикрыть следы страстной ночи в виде засосов и следов от укусов на груди и плечах.
— Алекс, уезжал бы ты домой или как собирался на Мальту.
— Фиджи, — на автомате поправил его он.
— Хорошо, Фиджи.
Лекс просто не пришел в себя, еще не осознал, что она так и есть чертова лгунья.
— У нас с ней непростой период, она совершила ошибку, я не был достаточно внимателен к ней. Это отношения и всякое бывает. Я простил ее, а она меня, а ты… Не мешай, уезжай, я прошу тебя как друга. Новый год, новая жизнь, незачем ей вспоминать о своих увлечениях мне в отместку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ты знал?
Крис оглянулся на дверь, чуть приоткрыв ее, посмотрел на что-то и, понизив голос, продолжил:
