Картина разрушений потрясала. Хотя Ник уже видел ее час назад по своему времени, он так и не смог привыкнуть к зрелищу трагедии подобного масштаба. Кроме хвоста самолета, он не видел ни одного обломка крупнее двери. Ник смотрел на сотни добровольцев, помогавших командам спасателей и охваченным горем родным — человечность в лучших ее проявлениях и жизнь в худших.
Где-то там, среди моря людей, находился Пол Дрейфус.
Достав все еще мокрый бумажник, Куинн нашел визитную карточку и набрал написанный номер мобильного телефона.
— Алло? — ответил низкий голос.
— Мистер Дрейфус? — спросил Ник, окидывая взглядом толпу добровольцев.
— Да.
Ник оглядел собравшихся возле раздевалок и у палаток.
— Говорит Ник Куинн.
— Да, — без каких-либо эмоций и формальностей ответил тот.
Ник обвел взглядом поле, окруженное милями полицейской ленты, и наконец увидел его, с телефоном возле уха, стоявшего посреди поля мертвых. Отключив телефон, Ник направился прямо к нему, не отводя глаз.
Дрейфус оказался крупнее, чем думал Куинн, и когда-то явно обладал фигурой тяжелоатлета. Он несколько погрузнел, но в нем до сих пор чувствовалась сила. Его седые волосы были аккуратно уложены, в отличие от спутанных, плавающих в воде прядей, которые Ник видел у трупа на дне водохранилища.
На руках его были резиновые хирургические перчатки, рукава закатаны. Он поднимал одну простыню за другой, разглядывая лежащие под ними тела.
— Мистер Дрейфус? — спросил Ник, подходя.
Тот продолжал свое занятие, словно заметил лишь досадную помеху.
— Меня зовут Ник Куинн.
Дрейфус никак не среагировал.
— Вы прилетели сегодня?
— Мы знакомы?
— Не знаю, как вам сказать… — Ник замолчал, не зная, как продолжить.
— У меня нет времени на догадки, говорите прямо.
— Вас собираются убить.
— Кто? — толстяк даже не поднял взгляд.
— Ваши партнеры.
— Партнеры? — переспросил Дрейфус наконец, посмотрев на Ника. — Вы понятия не имеете, о чем говорите.
Куинн схватил его за плечи и развернул кругом.
— А потом они собираются убить мою жену.
Лицо Дрейфуса на мгновение смягчилось.
— Тогда я бы посоветовал вам защищать ее, а не досаждать мне.
— Вы знаете Итана Дэнса? — настаивал Ник.
— Вы полицейский?
— Он собирается разбить вам глаз и рот. У него весьма неслабый хук справа. А потом привязать к вашим ногам тяжелую железную плиту и сбросить в озеро.
— Вы что, пытаетесь меня напугать?
— Да, — честно ответил Ник.
— После всего этого, — Дрейфус обвел вокруг рукой в перчатке, — думаю, вы меня извините, если я не придам значения вашим словам. У меня хватает дел и поважнее.
Бросив злобный взгляд, он пошел прочь. Куинн немного постоял, не зная, как его убедить, как заставить говорить.
Нагнав Дрейфуса, он пошел рядом по обожженной земле, стараясь не наступить на обломки того, что когда-то было реактивным лайнером АС-300. Дрейфус останавливался возле каждой белой простыни, благоговейно склонял голову, а затем медленно поднимал ее за угол.
Поспешно доставленные из больницы Норт-Уэстчестер простыни служили целям, на которые никогда не были рассчитаны. Хотя Ник знал, что под ними скрываются трупы, до этого он не сознавал, что на самом деле находится под морем белой ткани, испещрявшей адский пейзаж. Это не люди, лежащие в безмятежных позах. Тела изуродованы, расчленены, обожжены до неузнаваемости. Под некоторыми простынями лежали туловища, под другими конечности. Подобного Ник никогда прежде не видел; к горлу подступила тошнота, сдавило в груди. Ник не мог понять, как Дрейфус вообще мог что-то искать, как он мог заглядывать в каждое лицо.
— Что вы тут делаете? — спросил Ник.
— Я был военным врачом, во Вьетнаме. Думал, никогда больше такого не увижу.
— Вы решили приехать сюда, чтобы, став добровольцем, облегчить свою душу?
— Вы понятия не имеете, о чем говорите. Еще раз говорю, убирайтесь от меня подальше, пока я не позвал полицию.
— Поверьте, вам вовсе незачем это делать. — Ник помолчал. — На что вы надеетесь — на искупление грехов?
Дрейфус остановился и повернулся к Нику. Взгляд его был полон гнева и боли.
— Я надеюсь найти своего брата.
Ник ошеломленно смотрел на него. Ему и в голову не приходило, что брат Дрейфуса мог оказаться в самолете.
— Простите. Я не подумал.
— А теперь, может, все-таки оставите меня в покое?
— Сегодня утром ограбили Вашингтон-хаус, дом Хенникота. Вы устанавливали там систему охраны, — уже не столь настойчиво продолжал Куинн. — Похищены бриллианты и мечи, кинжалы и пистолеты. Грабители заметают следы, и я точно знаю, что они ищут вас. Вам нужно убираться отсюда. Я помогу вам, но вы должны сказать мне, кто может иметь отношение к ограблению. Мне нужны их имена, чтобы спасти мою жену.
Дрейфус наконец посмотрел на Ника совсем другим, сочувственным взглядом.
— Мне очень жаль слышать про вашу жену. — И тут же все его сочувствие куда-то улетучилось. — Но она пока что жива, чего я не могу сказать о моем брате. А теперь, если вы меня извините…
Дрейфус наклонился и поднял очередную простыню.
— Мистер Дрейфус? — послышался голос за их спиной.
— Ну, а вы еще кто?
— Я детектив Итан Дэнс.
Повернувшись, Ник увидел четырех полицейских в форме, стоявших рядом с Дэнсом.
— Вы должны пойти с нами.
Дэнс взял Дрейфуса за руку, а один из полицейских — за другую. Ник быстро посмотрел на патрульных, проверяя, не видел ли он одного из них связанным и мертвым на дне водохранилища, но ни у кого не было рыжих волос, и все четверо выглядели далеко не худощавыми.
Ник чувствовал тяжесть пистолета за ремнем, но знал, что стоит ему вытащить оружие, и он либо будет мертв, либо окажется в наручниках.
— Отпустите его, — сам не зная почему, громко произнес Ник.
— Кто вы, черт побери? — спросил Дэнс.
— Господи, неужели в вас нет ни капли сочувствия? Этот человек ищет своего брата.
— Он ищет не только его, — сказал детектив, поворачиваясь и уводя с собой Дрейфуса.
Ник смотрел на укрытые белой тканью тела мужчин, женщин и детей, не в силах понять, почему невинные должны умирать. Какой цели служила их смерть? Скольких безутешных родственников они оставили? Он хорошо знал, что значит потерять того, кого любил больше всех других в этом мире.
Ник жалел, что не может остановить трагедию, сделать так, чтобы ее не случилось. Он жалел, что в его распоряжении лишь пять часов. Если для спасения Джулии, для раскрытия преступления, требовалось двенадцать часов, сколько потребовалось бы, чтобы спасти двести двенадцать человек? Смог бы он отправиться назад во времени и сказать каждому, чтобы тот не садился в этот самолет, найти и остановить причину катастрофы? У него разрывалось сердце при мысли о том, что он не в силах прекратить страдания многих.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
