— Мы — соседи, — сказал Тим. — Это деревня, а не какой-нибудь проклятый городок, где вы можете упасть мертвым, и никто не заметит этого, — он замолчал, а потом продолжил:
— Здесь были дети, четыре или пять лет назад. Жили со своим отцом в доме на колесах. Если это можно назвать жизнью. Он был совершенно никудышным человеком, этот старый черт. Перебивался случайными заработками. Самый младший ребенок погиб по дороге в Росс, его сбил грузовик, когда он шел голодным по дороге. Других детей отдали в приют, а их отец исчез бесследно. Мы, я и мама, знали, что они жили там. Но не представляли, насколько плохо. Нам не было известно и половины всего, — пока не погибла маленькая девочка.
Надин ничего не ответила. Она помешивала ложкой кофе в кружках и очень осторожно закрутила крышку банки.
— Вы знаете, о чем идет речь, верно? — спросил Тим.
Мать Рори взялась за ручку чайника.
— О чем?..
— О ваших детях.
Она наклонила голову.
— Это не просто мальчик, выбившийся из общего хода жизни, — заявил Тим. — Ведь верно? Да и девочки тоже. Младшая выглядит полуголодной, а старшая флиртует вовсю с одним из парней Бейли.
— Кто эти Бейли? — строго спросила Надин.
Тим фыркнул.
— Лучше вам их не знать. Это источник всех неприятностей. Четверо сыновей, такие же дурные, как и их отец. Вы же не хотите, чтобы ваша девочка водилась с этими Бейли?
Чайник с шумом выбросил в воздух струю пара и самостоятельно отключился. Надин, придерживая запястье другой рукой, чтобы было легче ухватить чайник, налила воду в обе кружки.
— Молоко?
— С удовольствием.
— Сахар?
— Два куска, — сказал Тим Хантли. — Ваше здоровье. — Он следил, как она поставит кружку перед ним на стол. Потом женщина села напротив фермера.
— Бекки в гостиной, — сказала Надин, — делает свои уроки. Я каждый день отвожу ее в школу и забираю, и знаю, где она все время.
Тим не спускал с нее глаз.
— Вы не знаете, что она делает в школе. И не можете держать ее взаперти вечно. — Он вспомнил о развитой не по-девичьи фигурке Бекки. — Она скоро вырвется на свободу. Одна поездка в Херфорд или Глочестер — и вы потеряете ее.
Надин склонила голову над кофе.
— Уходите.
— Послушайте…
— Уходите!
Тим Хантли подался вперед:
— Не кричите из-за того, что я не ухожу. Я пришел не для того, чтобы вмешиваться не в свое дело, а чтобы помочь вам пресечь неприятности прежде, чем они начнутся. Иначе вы потеряете своих детей.
Надин подняла обе руки и закрыла ими лицо:
— Мы справимся, мы…
— Нет, леди, — сказал Тим. — Не вы. И если я найду вашего мальчика в моем дворе снова, без моего разрешения, я вызову инспектора по делам несовершеннолетних.
Надин убрала руки и неподвижно, со страхом, уставилась на него.
— Вы не сделаете этого!
— Сделаю. Ради его же блага, ради вас. Никому не пойдет на пользу, когда ему позволяют бегать и беспризорничать.
— Я не позволяю этого.
— Но вы не можете пресечь проблемы. И очень скоро это будет выше ваших сил.
Надин нерешительно проговорила:
— У нас был трудный период. Мы… ну, мы преодолеем его, в конце концов… Вот до чего дошло.
— Простите, — сказал Тим. — Почему вы тут оказались, меня не касается. То, что случилось здесь — вот что важно.
Она глотнула воздух:
— Я не знаю, что сейчас произошло.
— Вам не следует жить в одиночестве, — сказал Тим. — На мой взгляд, вы выглядите так, будто вас выбили из седла. Вам нужно пожить среди других людей. Может быть, поможет коммуна в местечке по направлению в Хэй. — Он посмотрел на глину под ногтями Надин. — Займитесь творчеством. Садоводством.
Женщина закрыла глаза. Она сказала как можно больше решительным голосом, как пыталась говорить во время этой беседы:
— Я люблю моих детей.
Тим колебался какой-то момент и потом произнес:
— Существует еще кое-что.
— Что?
— Их отец — директор школы, не так ли? Паренек сказал…
— Заместитель, — с презрением ответила Надин.
— Может быть…
Она вдруг посмотрела на него своими удивительно синими глазами:
— Что?
— Может быть, — спросил Тим, вертя свою кружку с кофе, — вам следует передать детей на время их отцу?
Мэтью расположился возле телефона в гостиной. Он сидел очень тихо, как будто продолжал разговаривать, — так думала Джози, хлопотавшая рядом на кухне. Ему было нужно, чтобы жена так и считала. Сейчас пришло время собраться с мыслями в одиночестве.
Разговор был с Надин. Она редко звонила ему домой, можно сказать, совсем не звонила, за исключением пары разговоров о Рори. Уже больше месяца бывшая жена молчала.
Трубку подняла Джози.
— Алло, — сказала она, и тут же выражение ее лица переменилось. У Мэтью перехватило дух.
— Я сейчас позову его, — произнесла жена. Она протянула трубку мужу:
— Это тебя.
Мэтью взял телефон. Джози смотрела на него, словно ждала чего-то плохого, а он старался догадаться, в чем дело. Потом медленно повернулся спиной, приложив к уху трубку.
— Алло!
Жена прошла мимо него на кухню и захлопнула с грохотом дверь.
Надин кричала. Она орала и плакала на другом конце провода, сквозь слезы пытаясь обвинить его во всех грехах.
— Сейчас не время для этого, — сказал с раздражением Мэтью.
— Нет, время, время!
— Тогда расскажи мне, — спросил он. — Прекрати браниться и расскажи мне, что случилось.
Он слышал, как Надин с яростью высморкалась.
— Они в постели, — проговорила она. — Не слышат меня.
Мэтью ждал. Бывшая жена снова высморкалась, после чего воскликнула:
— Они отправляются к тебе.
— Что?
— У них большие проблемы, — заявила Надин. Ее голос теперь перешел на свирепый хриплый шепот. — Они прогуливают школу, не делают уроков, спутались с дурной компанией. Вот что ты сотворил для них, вот что произошло, потому что ты…
— Заткнись, — сказал Мэтью.
Он сжал телефонную трубку.
— Ты создал проблему, — шипела Надин. — Ты навлек на них беду. Теперь и вытаскивай их.
— Что послужило этому толчком?
— Ты знаешь, подлая тварь, чем это вызвано!
Мэтью глубоко вздохнул:
— Ты хочешь, чтобы дети переехали сюда…
— Я не хочу этого!
— О-кей, о-кей, дети должны приехать сюда. На постоянное жительство? Школа и все остальное?
Надин отчетливо произнесла:
— Да.
— Ты спрашивала их?
— Нет.
— Прежде чем начать перевозить их куда-либо, не мешало бы спросить о том?
Бывшая жена сказала, чеканя каждое слово:
