class="p1">— Ну! Я жду. Кто и что тебе сказал? — потребовал Кария.
Джесс волновался как никогда раньше. Сердце бешено стучало в груди, готовое вырваться наружу. Почему признаваться всегда так сложно?
— Это не важно. Важно лишь то, что я всё вспомню рано или поздно… Кария, хватит рычать!
— Это не я.
— Что?
— Я молчал. — повторил Кария.
— Кто тогда? — спросил Джесс и обернулся.
Катар спросонья громко закричал от ужаса. Над его лицом навис огромный волк с синим оттенком шерсти, которая поблескивала в лучах утреннего солнца. Волк опасно оскалился и зарычал. От его дыхания шёл пар, ресницы Катара покрылись инеем.
— Ледяной волк! — опомнился Джесс. — Такой же, как и ты!
Кария одарил его недовольным взглядом. Зачем это вообще говорить?
— Для тебя материя — не проблема. — таинственно заметил Кария и хитро прищурился. — Сам справишься.
Ясно, значит не хочет себя разоблачать. Для охотников он терм, а не драгонник. Нельзя показывать свою нечеловеческую силу.
— Мне пора. Посиди пока, я разберусь. — сказал Джесс, не представляя, что вообще делать.
Джесс подбежал к Катару и с размаху ударил волка ногой прямо в челюсть. На удивление удар получился чудовищной силы. Волк всем весом рухнул прямо на Катара.
— Какой же он огромный! — вытаращил глаза Джесс, а сам подумал: «И Кария таким может быть?!». Урок Феру не прошел зря. Эти волки не метаморфы конечно, но в людей всё-таки превращаться умеют. Или нет? Пока они в своём истинном обличии да и не видел Джесс ни разу, чтобы Кария превратился в волка.
— И холодный. — пожаловался Катар. — Помоги мне, иначе я сейчас в сосульку превращусь!
Бедолага чуть не задыхался. Джесс помог ему освободиться. Приподнял бесчувственного волка. Пришлось хорошенько попотеть. Катару стоило огромных сил вылезти из-под огромной туши. Такая тяжесть!
Другой волк, предвкушая лёгкую добычу, подобрался к Карии. Глаза его злобно светились синевой. Он что-то рыкнул и прыгнул на связанного.
— Сам прощай! — ответил ему Кария и пнул волка ногой, отправив того в полёт.
Волк ударился о сосну, рухнул на снег и обидчиво заскулил. Он непонятливо уставился на Карию, который на удивление волка, прекрасно его понимал.
Джесс огляделся. Кария откинул одного, другого завалили они с Катаром, но волков не поубавилось, наоборот, стало только больше. Два показались впереди, решив взять путников в кольцо. Третий подобрался к Владе со спины. Она притихла, стараясь не дышать. Страх пробирал её до костей даже сильнее, чем мороз Северного леса.
— Со всеми не справимся. Мы обречены. — сказал Катар.
Джесс был с этим не согласен. Такая сила в нём проснулась! Да и сам он словно очнулся ото сна, куда уж помирать! Волк кинулся на Катара. Тот отскочил в сторону. Мимо пролетела булатная сталь, попав волку в левый глаз.
— Лезьте на деревья! — крикнула Ланская.
— Слишком поздно. Они уже здесь, мы не успеем. — откликнулся Катар.
Волки наступали. Джесс заметил, как один навис над его телом и кинулся к себе. Но подвернул ногу и кубарем покатился прямо в тело-материю. Когда Джесс открыл глаза, то ощутил спиной снег, а затем ледяное дыхание на щеке. Волк поставил тяжёлую лапу ему на грудь (какая тяжесть!) и грозно зарычал, почти разинув пасть. Джесс часто задышал, с ужасом замер, глядя волку в глаза-индиго. Точно такие же как у Карии.
Кария метался в раздумьях. Он не хотел выдавать себя, но ОНА была в опасности и никто, никто, кроме него, не мог ЕЙ помочь. А для него Влада значила всё: целую жизнь. Он всё видел. Наблюдал, как волки раскидывают его друзей и ёрзал на месте, не зная, куда себя нет. А когда ледяной волк зашёл Владе за спину и разинул пасть, в нём самом проснулся зверь. Волк в душе взял верх. Мощная сила, которую Кария сдерживал годами, бродя по окраине Северного леса в волчьем обличии и готовясь навсегда стать человеком, вырвалась наружу. Вчера было его день рождения и по преданию он уже не мог превращаться в животное. А если бы и превратился, то остался бы таким навсегда. Но это уже не имело значения, со вчерашнего дня он — человек. Знание имела только ОНА.
Время словно замерло на месте: лежащий на волоске от смерти Джесс, уклоняющийся от удара Катар, бегущая от волка Ланская и Влада с острыми клыками за спиной, — ожидали ответа Карии. И сила взяла верх.
Единственная его мысль «Не трогай ЕЁ!», прежде чем он ринулся в бой.
— Нет! — вскричал Кария и вскочил на ноги, разом разорвав все верёвки, точно маленькие ниточки паутины.
Глаза светились ярче неба, он стал опасен как никогда прежде. По коже пробежал бледно-голубой оттенок. Кария с разбегу кинулся на волка, перепрыгнув через Владу, которая от страха ринулась вниз, и, словно щенка, прижал к земле. Волк, явно не ожидавший такого поворота, зарычал, забил лапами, но Кария был неумолим. Противник полностью обезоружен.
Все волки обратили свой взор на него. Их глаза отвлеклись от вкусного завтрака и внимательно следили за каждым движением парня.
Кария не боялся их, наоборот, ему нравилась эта борьба. Теперь он мог проявить себя в полной мере.
— Не смей трогать её своей мерзкой лапой! Я прекрасно понимаю тебя, Ричард, мне не нужно быть телепатом или знать язык зверей, чтобы понимать своего сородича. А теперь слушай меня внимательно! — твёрдо приказал Кария. — Я обращаюсь к тебе, как к вожаку стаи.
Волк протестующие зарычал, одновременно пытаясь опрокинуть Карию и укусить его за руку. Зверь был в бешенстве, однако и Кария тоже. Кария смачно зарядил ему по лицу, потом ещё раз и лишь после третьего раза, когда у волка чуть не закатились глаза, он успокоился.
— Я сказал, слушай меня внимательно. — грозно продолжил Кария. — Если с моими друзьями что-то случиться, ты об этом пожалеешь. Ты сломаешь им шеи, я же с лёгкостью сломаю тебе лапу, скорее всего все четыре. Для таких, как мы — сильных и непобедимых — на свете нет ничего хуже, чем быть слабым и немощным. Я знаю, ты понимаешь о чём я. Тогда собственная стая выгонит тебя взашей. Мы не признаём слабость. Ты станешь никому ненужным. Нет хуже наказания, правда? — вздёрнул бровями Кария, всё больше распаляясь. — А охотники никогда не дремлют. И что будешь делать, пойдёшь пробираться на юг? — Кария усмехнулся. Он весело улыбнулся, словно рассказывал весёлый анекдот, понятный лишь им одним.
Если бы только волки могли испепелять взглядом, то поверженный сделал это, не задумываясь. Волк был растерян, но это только прибавляло ему гнева.
— Никто ещё
