Лакей негромко стукнул тростью об пол и объявил:
– Граф Владимир Орлов с супругой Еленой и сыном Евгением.
Марья почувствовала, как пол уходит из-под ног. Она уже успела позабыть о данном некогда обещании. Матушка на ее десятилетие обмолвилась о помолвке с Евгением, но после ее ухода об этом больше не говорилось, и Марья считала себя свободной. Неужели бабушка сможет так с ней поступить? Почему папенька дал свое согласие? Почему не сказал ей об этом?
Марья бросила быстрый взгляд на отца. Тот отрицательно покачал головой.
Значит, он ничего не знает. И Евдокия Петровна просто пригласила Орловых, а она уже перепугалась. Но откуда эта тревога?
– Здравствуй, Силантий Матвеевич.
– Здравствуй, Владимир.
– Мария, примите мои поздравления. Вы очаровательны. Сколько лет мы не виделись? Шесть? – Орлов-старший приложился легким поцелуем к руке Марьи.
– Благодарю вас, Владимир Андреевич.
– Евгений, поздоровайся с Марией.
Марья едва не прыснула от смеха. Вспомнился ее десятый день рождения – тогда Евгений держался за юбку матери. Теперь он повис у нее на руке.
Орлов-младший хоть и повзрослел, но остался все тем же маменькиным сынком. С годами не прибавилось ни красоты, ни мужественности. Все те же большие серые глаза и вздернутый нос. Только теперь еще прибавились юношеские прыщи.
– Рад встрече, Мария. – Он, как и отец, поцеловал ручку имениннице. – Прекрасно выглядите.
– Силантий Матвеевич, по мне так время самое удачное, дабы обсудить объединение наших родов. Жене через месяц исполнится девятнадцать лет, пора о женитьбе задуматься.
У Марьи сжалось сердце, воздуха стало катастрофически мало, словно кто-то затянул корсет еще туже. Она быстро замахала веером, чтобы стало хоть немного легче.
– Невеста застеснялась, – Владимир Орлов расценил состояние Марьи по-своему, – краской залилась. Не волнуйтесь так, любезная Мария Силантьевна. Свадьбу сыграем, когда вы сами с Евгением решите.
– Мне кажется, гости уже заскучали. – Русалов пришел на помощь дочери. – Владимир Андреевич, давайте мы с вами это обсудим в приватной обстановке чуть позже. А Марья еще не со всеми поздоровалась.
Марья передвигалась по залу, как сомнамбула. Гости поздравляли ее, восхищались красотой и статью, но она почти не разбирала слов. Улыбалась и делала реверансы, благодарила, говорила ответные комплименты, даже не понимая, кому их раздает.
– Разрешите вас пригласить?
Марья обернулась и увидела довольного Евгения. На его лице играла змеиная улыбка. Губы вытянулись в тонкую нить.
– Первый танец у меня занят папенькой, – мягко отказала девушка.
– Силантий Матвеевич с моим отцом вышли в сад. Поэтому я готов повторить свой вопрос.
Марья обвела глазами зал. Этот прохвост Орлов мог и обмануть. Но отца нигде не было. А вот бабушка наблюдала за Марьей. Сюрприз удался. Она уж точно будет помнить его очень долго.
– На нас смотрят, – поторопил Орлов, – это неприлично, отказываться от танца.
– Хорошо, – выдохнула Мария, и Орлов закружил ее по залу.
– Почему вы меня избегаете? – Он жестом собственника прижал ее к себе. – Я вам совсем не нравлюсь, Мари?
– Евгений, я не готова отвечать на подобные вопросы. Давайте просто танцевать.
– Я не привык принимать отказы от барышень. – Его губы сжались в тонкую полоску, ноздри встрепенулись, а рука на талии девушки мгновенно вспотела. – Или генерал подыскал вам более походящую, по его мнению, кандидатуру? Какого-нибудь солдата?
Марья попыталась вырваться, но, хилый внешне, Орлов держал ее железной хваткой. Девушка снова поискала глазами отца, но, увы, тот еще не вернулся, зато бабушка, похоже, осталась довольна. Она смотрела на танцующую пару с умилением и, обмахиваясь веером, улыбалась.
– Вы делаете мне больно, Евгений.
– Сожалею, не хотел. – Орлов чуть ослабил объятия.
– Простите, но я не могу оставить без внимания других кавалеров. У меня еще несколько танцев на вечер.
Марья снова попыталась высвободиться, но потерпела неудачу.
– Вечер только начался, успеете, – улыбнулся Орлов. – Хочу, чтобы вы знали, Мари, если я чего-то решил, то добьюсь. Это касается всего. Вы понимаете меня?
– Не понимаю. Отпустите меня, прошу вас.
Орлов больше не скрывал раздражения. Он снова притянул девушку к себе и попытался коснуться губами обнаженной шеи. Марья не смогла стерпеть подобной вольности и влепила наглецу пощечину.
– Не смейте так поступать! Никогда!
– Простите, не удержался, – все так же холодно улыбаясь, процедил Евгений, приложив ладонь к полыхающей щеке.
– Прощайте. – Девушка вздернула подбородок. Ей необходимо побыть одной! Глотнуть свежего воздуха! – Я уверена, многие из присутствующих будут рады принять ваше приглашение на танец, но не я!
– Женька, ты чего? – К ним подбежали два молодых человека и подхватили Орлова под руки. – Простите его, барышня, наш друг не рассчитал с алкоголем, вот и вышел конфуз. Мы сейчас выведем его, воздухом подышит, и все будет хорошо. Ведь так, Жень?
Орлов ничего не ответил, только дернулся, требуя освободить его и, не извиняясь, пошел прочь, протискиваясь среди гостей. Его друзья что-то объясняли возмущенным людям, улыбались и кланялись, как заведенные. Марье не хотелось смотреть на этот цирк. Орлов – подонок, но, возможно, теперь наконец-то отстанет от нее навсегда. К тому же она даже слышала, что кто-то обещал вызвать его на дуэль.
Развернувшись, она бросилась к противоположному выходу. Глаза застили слезы, и с ними не было никакого сладу. Если бы только могла, то немедленно уехала бы домой. Но бабушка ей этого не простит, да и папенька расстроится. Мария не заметила, как оказалась в саду.
– Вы окажете мне честь, приняв приглашение на танец? – послышалось совсем близко.
Марья хотела сразу же отказаться, сославшись на плохое самочувствие, но что-то заставило ее поднять взгляд. Под черной маской блеснули глаза. Те самые, что она много раз видела во сне. Гречишный мед, растворенный в янтаре.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
