— Что делается! Жить страшно! Вот, Машунь, вот, что делает девичья безалаберность и доверчивость. А какая то козлина этим пользуется.
Я машинально кивнула и посмотрела в окно, за которым накрапывал мелкий, противный дождь.
Платье красивое было, и цвет тоже мне очень понравился. Красивое, но слишком открытое.
Интересно, почему?
— Какая-то ты бледная? — сиделка прекратила выплескивать негодование и всмотрелась в мое лицо, а я видела перед глазами тело. Чужое. Избитое и порезанное. Прямо как мое. И платье такое, знаковое.
Интересно, на что она рассчитывала?
— Машунь? Может врача позвать? Зря я тебя послушалась, такие страсти смотреть.
Решила поиграть в охотницу?
Я горько хохотнула.
— Маша, ты меня пугаешь…
— Все хорошо, баб Зин, все… Просто неожиданно и…
— Да уж, действительно, неожиданно. Давай как я вообще выключу телевизор, одно расстройство от него. И не уговаривай меня. Ничего больше смотреть не будем!
А я и не уговаривала, мне это даже в голову не пришло. Единственное, что занимало мысли — это смерть Арины, ведь это она была там, я ее узнала! Даже в искалеченном виде, грязную, с синими губами и белесыми глазами, узнала, это была она.
Интересно, за что он ее?
— И вообще, девочка моя, давай-ка отдыхать. Волноваться тебе нельзя, давай поправлю одеяло а ты закрывай глаза, а я пойду, пройдусь, чтоб тебе не мешать.
Закрывай глаза? Зачем? Я даже так вижу ее тело, и оно подозрительно похоже на мое. Для других подозрительно
Интересно…
Спросить у Вадима? Да уж, глупее мысль в голову не приходила. Чтобы он убил меня во второй раз. Нет уж. А он похоже вошел во вкус, не замечала за ним подобных наклонностей. Не боится, что его поймают? Да и Макс… Боже, Макс знает! А если он?
Распахнув глаза от внезапно пришедшей мысли, потянулась к телефону.
Надо срочно поговорить с Максом. Не дай Бог ему придет в голову какая-нибудь дурная мысль!
Пальцы от напряжения не попадали по клавиатуре, а если попадали, то нажимали совершенно не то. Наконец я все же смогла войти в записную книжку и с остервенением нажала вызов знакомого номера.
Ну же, Макс! Бери трубку!
И словно в ответ на мои мольбы, возле уха раздался знакомый, чуть искаженный связью голос:
— Ма… хм-м-м…
— Макс! Ты занят? — не обратив внимания на заминку, решительно протараторила в трубку.
— Ну как бы да, — на той стороне послышалось шуршание. — Родители заглянули. Может чуть попозже перезвоню?
— Мама? — выдохнув, закусила губу.
— Угу.
— Да… — расстроено протянув, качнула головой. — Нет. Это срочно.
— Сейчас, — прошептав в трубку, отодвинул ее и уже громко в сторону произнес: — Ма? Я на пять минут? Ок?
— Что-то случилось?
— Надеюсь ничего серьезного. Пять минут, мам, — звук шагов и через несколько секунд вопрос:- Что случилось?
— Ты видел новости?
— Ма…, - снова застопорился, но быстро поправился: — Мелкая, ты же знаешь, я не смотрю телевизор.
Ну да, я это знала, в этом Максик был очень похож на меня. Но новости же передают не только по телевизору, в конце то концов!
— Об этом все говорят, я думала ты уже знаешь. Он убил ее! Ты представляешь? — меня буквально переполняли эмоции, хотелось поделиться, спросить, предостеречь. Хотелось… да меня колотило от увиденного, от осознания, с кем оказывается я жила эти годы.
И все таки, зачем Вадим это сделал? Это ведь он ее убил, я практически уверена!
— Кого?
— Как кого? Арину конечно же!
— Так, стоп, я ни хрена не понимаю! Кто убил? Кого убил? И как это все касается тебя?
— Ма-а-акс! — простонав в трубку, затараторила. — Ну я же тебе рассказывала, я видела… О черт!
Черт!
Внезапно до меня дошло, что ничего подобного я Максу то и не рассказывала! Об этой конкретной встрече ему я точно не говорила.
— Макс… Я дура… — прошептав слова самобичевания, облизнула пересохшие губы и скосила глаза на темный экран телевизора. События прошлого отчетливо встали перед глазами: вот я порчу карьеру Пашке, вот гуляю, а вот встречаю Арину, врача с именем пушкинской няни, а потом… А потом я очутилась в этом теле.
Дура. И зачем я тогда позвонила брату? Чтобы он наверняка все узнал и подставился? Идиотка.
— Марина? Ты там? Ты почему молчишь? Мелкая…
Черт! Когда я начну наконец думать, а только потом действовать!?
— Да мам, — голос брата стал глуше, и пока я срочно придумывала решение образовавшейся проблемы, он заговаривал родительнице зубы. — Ничего страшного, небольшие неприятности. Да решу… Эй, ты там?
— Да, — выдавив согласие, тяжело вздохнула. Рука, удерживающая трубку, дрожала от напряжения, и я постаралась прижать телефон между щекой и плечом. Получилось. Но звук голоса Макса от этого стал каким-то далеким и мутным, хотя его последнюю фразу все-таки расслышала.
— Я скоро приеду, и ты мне все расскажешь, поняла?
Я зажмурилась. Телефон все же выпал, но Максу не нужно было подтверждение, он уже все решил, он приедет, и наверняка по пути ко мне узнает, что за Арину сегодня убили.
Идиотка!
Сколько ему потребуется времени? Минут двадцать — тридцать? Скучно, было, да? Вот скоро будет весело.
— Машенька? Почему не спишь?
Подняв глаза от своих сцепленных рук на женщину, слегка пожала плечами. Баб Зина, недовольно взиравшая на меня с высоты своего небольшого роста горестно вздохнула:
— И что мне с тобой делать? Вот пожалуюсь врачу, пропишет тебе какую-нибудь дрянь, для пользы дела!
— Баб Зина! — где-то краем сознания я понимала, что сиделка обо мне элементарно беспокоится, но меня ужасно раздражало то, как она это делала! Жандарм в юбке!
— Что баб Зина!? Держи! — мне под нос протянули горсть таблеток.
— Я уже пила! — чуть отклонив голову, посмотрела на протянутую ладонь как на нечто мерзкое. Да сколько можно то уже! В моей крови и крови то поди уже не осталось, один витаминный раствор бежит по венам, да таблеточки вместо кровяных телец.
— Не кривись. Пей давай, — второй рукой она поднесла стакан, до краев наполненный водой. — Пей, пей…
— Вот и молодец, вот и ладушки, — проследив, как я поглотила последнюю таблетку, она ободряюще погладила меня по руке. — А теперь спи.
— Баб Зина? — возмутиться не получилось. Тяжелые веки и без того закрывали глаза, а сознание медленно подергивалось дымкой темноты.
— Спи. Больше будешь спать, быстрее выздоровеешь.
Сознание еще пыталось сопротивляться наступающей дреме.
Мне нельзя спать! Не сейчас. Нужно успеть рассказать! Нужно посоветоваться… зачем… Зачем он все — таки ее убил? Зачем?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
