– Я должен буду найти немецкую авиабазу? – недоверчиво спросил Олег.
– Исходя из расстояния между Критом и Тегераном, вероятнее всего, создана цепь аэродромов, – подтвердил догадку генерал.
– Сотня самолетов Люфтваффе беспрепятственно летает над Ираком и Сирией, а я такой умный приехал и всех вычислил?
– Не ерничай! – прикрикнул Петр Николаевич. – Сирийские товарищи выполнили основную работу, тебе предстоит нанести завершающий удар.
Олег примолк, «завершающий удар» подразумевает боевую акцию, это вам не две ночи в собачьей сторожке с Занозой в обнимку. И Сирия сорок третьего для него совершенно неизвестная страна, вроде французская колония, но как-то невнятно об этом сказано. Кроме того, сказано о «сирийских товарищах», что подразумевает тамошнюю компартию. Полная муть, арабы-коммунисты в первой половине двадцатого века – нонсенс.
Генерал протянул Олегу конторскую книгу, где от руки каллиграфически четко был написан план операции под названием «Халиф на час». В преамбуле указывалось количество немецких транспортных самолетов, пролетающих над Сирией в восточном и западном направлениях. Далее указывались пять вероятных аэродромов, где могла быть совершена посадка с дозаправкой.
Сам план предусматривал отправку диверсионного отряда из семи человек под командованием опытного офицера, надежного замполита и радиста со знанием арабского языка. Отряду предписывалось найти и разгромить аэродром, затем в течение недели удерживать взлетно-посадочную полосу. Убедившись в провале операции, немцы неизбежно прекратят переброску солдат и вооружения.
– Прочитал? – Генерал забрал рукописный план и склонился над картой: – Отряд проверил три бывших французских аэродрома, а здесь, у четвертого, они все погибли.
– Формируем новый отряд! Ты будешь командиром, замполитом пойдет Немец, остальных подберем после утверждения плана атаки, – сказал Петр Николаевич.
– Почему не Заноза? Она мастер импровизации, может разыграть такой спектакль, что охрана сама разбежится, – предложил Олег.
– Забудь этот псевдоним, ее забрали на агентурную работу.
– Помни, ты отвечаешь за жизнь товарища Сталина! В случае провала лучше застрелись, в Советском Союзе нет места для неудачников! – Генерал взял портфель и, не прощаясь, вышел.
Олег разгладил ладонью карту и решительно заявил:
– Не нравится мне это, все не нравится! Немцы создали два промежуточных аэродрома? Чушь! Дивизия должна собираться вдали от чужих глаз.
– Тебе только что указали аэродром, вблизи которого погиб отряд НКВД, – напомнил Петр Николаевич.
– Они могли вляпаться в местные разборки между кланами, эмирами или прочими вождями.
– Твое предположение совпадает с анализом специалистов по Ближнему Востоку. В Сирии нет центральной власти, и споры меж деревушками решаются силой оружия.
– Дай сутки, надо собрать мысли в кучку, а пока закажи три авиационных крупнокалиберных пулемета, скорострельное оружие, а ребят подбери с навыками вождения грузовиков.
Пока у Олега еще нет даже предварительного плана, он заказал оружие, опираясь на события начала двадцать первого века. Американцы высадились на гигантских танках, а противник не принял боя и ушел. Арабы вскоре вернулись на маленьких грузовичках с пулеметами в кузове и начали гонять оккупантов по закоулкам. В итоге профессиональная армия с высокоточным супер-пупер оружием укрылась за стенами дохристианских крепостей, а аборигены принялись хозяйничать по собственному уразумению.
Легковушка периода становления советской власти должна скрипеть, тарахтеть и плеваться вонючим дымом. Как бы не так! «ЗиС-101» обладал изумительно плавным ходом, высокая посадка на сиденье диванного типа позволяла сидеть прямо, а пассажир мог вытянуть ноги. Олег не спеша приехал домой, где застал скучающего деда.
– А где домработница?
– Уехала за твоей женой, – ответил дед и предложил: – Давай покатаемся, хочу посмотреть на Москву.
Они вышли во двор и столкнулись с дворником:
– Вот вам ключи от гаража под номером шесть, машина личная, так что с сегодняшнего дня его включат в квартплату.
– Открой капот, хочу полюбоваться на собственное творение, – провожая взглядом дворника, попросил дед.
– Здесь стопятидесяти сильный авиационный двигатель для истребителя Сикорского?
– Он самый, по рассказам, даже компоновка осталась неизменной.
– Смена масла и фильтров через каждые пять тысяч, – пожаловался Олег.
– Отличные характеристики, сейчас почти нет двигателей со сточасовым моторесурсом без обслуживания.
– По слухам, на американских «В-25» стоят отличные моторы.
– Самый дурацкий самолет, двигатели в два раза мощнее иловских, бомбовая нагрузка одинаковая, а скорость ниже.
– Что в этом дурацкого?
– Техника для войны должна быть прагматичной, а союзники ее делают максимально упрощенной, – сердито ответил дед.
С этим не поспоришь, военные конструкторы отталкиваются от статистики боевых потерь. Истребитель гибнет на шестом вылете, и нет смысла ставить на него двигатель с моторесурсом в пятьсот часов. Если резерв мощности не улучшает летных и боевых характеристик, то он вреден, ибо самолет тащит на себе лишний вес. Кроме того, «В-25» обладает низкой живучестью и лидирует в статистике боевых потерь как в Европе, так и на Дальнем Востоке.
Дед обошел машину, провел ладонью по коже сиденья и обнял внука:
– Повезло тебе, таких машин выпустили менее пятидесяти экземпляров и все ручной сборки.
– Дорогая цацка, поэтому и сделали не много.
– Не в этом дело, их собирали в НАТИ[17] малой серией.
– Почему? – поинтересовался Олег.
– На твой «ЗиС» поставили однорядную шестерку от «Си-16», отлакировали и подарили Кагановичу, в ответ получили спецзаказ.
– Хочешь сказать, что существуют другие варианты?
– Сейчас спортивные машины гоняют с авиационными двигателями, прототип твоего автомобиля «ЗиС-101–1» с тысячесильным «М-105».
– Сейчас проводят автогонки?
– Разумеется, это военно-прикладной спорт и, как следствие, государственный приоритет.
– Офигеть, я думал, что сейчас лишь конные скачки да мотогонки! – воскликнул Олег.
– После войны СССР подаст заявку в «Формулу-1», – ухмыльнулся дед.
– Что-то я не слышал об участии советских автогонщиков в «Формуле-1», – ехидно заметил внук.
– Федерацию возглавлял Василий Сталин, посему скажи спасибо товарищу Хрущеву. Он прицепился к аварии во время гонок, разогнал федерацию и прекратил финансирование.
– Вроде в Советском Союзе делали какие-то гоночные машины, – осторожно заметил Олег.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
