говоря, мне показалось, что выучка их вайлордов выше, чем у кого бы то ни было в альянсе. За двое суток они легко влились в работу организованных групп.
Итак, вечер шестнадцатого августа.
Всё здорово. Мы полны сил, и с каждым часом становимся всё лучше и лучше. Моя персональная галлюцинация почти не досаждает. Есть шанс уже завтра отыскать базу врага. Киру выписали из больницы — правда, под мою личную ответственность. Я должен следить за тем, чтобы она не переутомлялась.
Кажется, проблемы постепенно решаются. Разве что до отца до сих пор не могу дозвониться — тут без подвижек.
Но...
Беда пришла, откуда не ждали.
Дверь зала для совещаний отворилась. Я с надеждой поднял взгляд, но тут же скривился, увидев рожу Дениса. По глазам этого гада было понятно, что прибыл он не с какими-то срочными новостями, требующими моего немедленного вмешательства.
— А, Стас, ты занят? — изобразил он раскаяние. — Прошу прощения. Не обращайте на меня внимания, ничего важного. Дамы, вы все выглядите просто бесподобно. Но не буду мешать. Продолжайте, — он учтиво кивнул и с трудом сдерживая смех, закрыл за собой дверь.
Я подавил вздох и перевёл взгляд на тех, кто вместе со мной сидел за столом.
Вита, Наташа, Кира и Сецука.
Сидим, чаёк пьём, печеньки едим.
— И как же так получилось, что мы собрались здесь столь интересной компанией? — елейным голоском пропела Наташа.
— Кира-сан здесь живёт, — ровным тоном ответила Сецука, грациозно держа чашку у подбородка двумя пальчиками. — Мы с Витой-чан приехали проведать подругу после выписки из больницы. А вы, Наталья-сан... Честно сказать, я не поняла ваших причин приезда. Прошу меня простить за это. Мой русский далёк от идеала.
— Сочувствую, Сецука-сан, — тяжело вздохнула Дорофеева и горестно поджала губы. — Должно быть, тяжело не понимать речь людей в лучшей стране мира.
— Ната, — с нажимом проговорил я.
— Молчу-молчу! Точнее говорю. Слушайте меня внимательно, кудасай[1], — глядя на Сецуку, Ната указала на свой рот и продолжила по слогам: — Я при-е-ха-ла к сво-е-му бу-ду-ще-му му-жу. Прос-то.
— Ната, едрить тебя! — выругался я и хлопнул по столу.
— Едрить? — с готовностью повторила она. — Я только за и полностью готова. Дорогой, желаешь прям здесь? На глазах у гостей?
— Наталья! — процедил я сквозь зубы. — Хватит! Не смей оскорблять и задирать моих друзей! Я уже говорил тебе!
— Тс! Значит едрить не будет? — Ната расстроенно покачала головой. И, прежде чем я окончательно взорвался, повернулась к Сецуке. — Айдо-сан, прошу простить меня. Мои слова были шуткой и уж точно не несли в себе желания оскорбить ваш народ.
— Извинения принимаются, — сдержанно проговорила Айдо.
— Но! — подняла указательный палец Ната. —Лишь часть моих слов — шутка. Часть о том, что я просто приехала навестить своего будущего мужа, как только выдалась возможность — стопроцентная правда.
— Правда тут в том, Ната, что ты приехала сюда, как только смогла, — вздохнул я. — А вот то, что я твой будущий муж стопроцентная ложь. Я не собираюсь на тебе жениться.
— Дорогой, давай не будем играть в эти игры при наших многоуважаемых гостях, — елейным голоском пропела Дорофеева, потянувшись ко мне ручкой через стол. Она коснулась моего указательного пальца и опустила длинные ресницы, аки застенчивая девица.
Проклятье! Когда я вновь начал общаться со старыми друзьями после «воскрешения», Ната стала совсем уж невыносимой. Она и раньше была той ещё оторвой, но, по-моему, куда более милой.
Мне бывает сложно держаться в рамках воспитанности, когда она рядом.
И я имею в виду отнюдь не то, что мне хочется на неё наброситься и утащить в постель.
А то, что иногда я чувствую ещё чуть-чуть и пошлю Нату так далеко-далеко, что мы можем и общаться после такого перестать.
А вдруг после этого она будет страдать? Впадёт в пик негатива? Призовёт граймов?
Хотя она сильнейшая женщина-вайлорд из всех, кого я знаю. Пострадала-призвала грайма? Тут же изгнала грайма — порадовалась.
Но всё же разрывать нашу долгую дружбу мне не хочется. Хотя кое-кто просто подталкивает меня к этому.
— М-м-м... Дорогой, ты же не будешь гнать меня прочь, — пропела она, гладя меня пальцем по руке.
Я отдёрнул руку.
А через секунду по залу пронёсся резкий звук — шаркнув по деревянному полу, ножки одного из стульев злобно скрипели.
Я с удивлением уставился на Виту, нависшую над столом.
— Что-то хотите сказать, Вита Михайловна? — склонив голову набок полюбопытствовала Ната.
— Да! — вскинув голову, воскликнула Добрина. — Всё так, Наталья Ивановна! Я многое вам хочу сказать. И прежде всего вот что: если вы в самом деле... лю... любите Стаса, то не давите на него! Не издевайтесь! Не ставьте в неловкое положение! Вы ведь видите, что ему совсем не по нраву ваши постоянные разговоры о свадьбе! Будьте уверены, идти на свадьбу с нелюбимым человеком — мука. Вам нужно постараться добиться взаимности, не раня его чувств! Если вы в самом деле его любите!
— Всё сказала? — прошипела Дорофеева. — Мука, говоришь? Что ты знаешь о муках, девочка? Двое моих друзей совершенно внезапно умерли! Одна была мне как младшая сестрёнка. А второй... её брат... Был для меня всем! Образец для подражания! Лучший друг! Спаситель! И первая... и единственная настоящая любовь! Знаешь, скольких граймов я призвала своим пиком, когда они умерли? Семь! А затем спустя пару часов ещё восемь! Потом ещё... и ещё. Я убила всех их, девочка! В пятнадцать! До того, как родственники успели прийти мне на помощь. Но я сейчас не хвастаюсь перед тобой. Я лишь пытаюсь донести до тебя, что я тогда чувствовала.
Ната злобно хмыкнула и резко отбросила назад спавшую чёрную прядку.
— Но мёртвые — мертвы. А я жива. И я должна была жить дальше. Я взрослела, знакомилась с другими парнями. Пробовала их... Но ни один из них не мог стать для меня тем, кем был Стас. Ни один! Всё... не подходили. Я подумала, может, из-за их слабости? Может быть, мне нужен только сильный мужчина? С этой мыслью я сошлась с Рейдзи. Рей... Он ведь уж точно не слабее Стаса. Но даже связь с ним мне ничего не дала. Да и ему... наверное, тоже. Мы с ним так и остались просто очень хорошими
