- Приятно с Вами познакомится, с обоими.
Она присела за стол, тут же появилась девушка в переднике, которая налила госпоже кофе.
- Я составлю Вам компанию. Вы слышали, что вчера ночью было объявлено, что подписано соглашение о перемирии и отводе наших войск на новую границу?
- Само сообщение мы не слышали, но люди, которые нас везли сюда, обсуждали это событие. Один - ругал правительство, другой - хвалил.
- Да, общество разделилось: те, кто жил между новой и старой границей мечтали вернуться домой за счёт Гитлера и остальных финнов. Кто-то мечтал о великой Финляндии от моря до моря. Для остальных эти войны обернулись горем и голодом. Сегодня объявил о своей отставке Президент Рюти. Он не согласен с Парламентом и против заключения мира. Сейчас подъедет муж, расскажет подробнее. А мне бы хотелось узнать, как живет Хуун.
Я передал фотографии Сашке, и они углубились в обсуждение своих семейных вопросов. Я же допил свой кофе, поблагодарил хозяйку и ушёл в комнату. Не буду мешать Саше устанавливать взаимоотношения с тёщей. Я настроил приёмник и прослушал сводку Информбюро. В ней говорилось об освобождении Повенца и начавшемся отводе финских войск на Карельском перешейке. Чёрт возьми! Домой хочу! А тут сиди и выслушивай Сашкину тёщу! Связи нет. Паасонен ещё в Швеции. Приехал Рамсай, пошутил, что больше он не министр, так как вместе с Президентом уходит в отставку всё правительство, поэтому может себе позволить отдохнуть. Пообедали, Сашу продолжала терроризировать тёща. К ней присоединился тесть, а меня снабдили хорошим коньяком и я ждал вечернего сеанса связи с Центром. Центр ещё не знает, что мы в Хельсинки. Шифровка содержала поздравления с успешным окончанием операции и сообщала о награждении меня орденом Суворова первой степени, Сашу наградили Знаменем, Хуун - орденом Ленина, Красная Звезда досталась Жене. Панфилов и Евстигнеев стали Героями Советского Союза и получили генерал-лейтенантов. Центр просил сообщить, где находимся. Я спустился в холл, где "пытали" Сашу, и сообщил обо всём. Саша спросил у Хенриикки, где находится ближайший телеграф. Сходил и отправил телеграмму в Швецию. Теперь Центр в курсе, что мы живы, и находимся в Хельсинки. В контрольное время - новая шифровка: ожидать прилёта военно-политической делегации в Хельсинки. Блин! Опять ждать! Когда она прилетит - одному богу известно. Вышел побродить по старому русскому Гельсингфорсу, дошёл до Южной гавани, повернул обратно. Включили освещение, патрулей мало. Людей тоже немного. Район порта бомбили: несколько зданий повреждено, у причала - полузатонувший транспорт. Моей довольно деятельной натуре невыносимо скучно ходить и изображать туриста. Вернулся к Рамсаям. У них - гости. Какой-то светский раут. В одном из гостей узнаю самого маршала Маннергейма. Сашки не видно, видимо, его спрятали от "гостей". Я хотел подняться наверх, но меня остановил Карл Рамсай.
- Господин Ориоль! С Вами хотят познакомиться! - я остановился на лестнице, и повернулся. Рамсай указывал на Маннергейма. Я спустился со ступенек и подошёл к будущему Президенту Финляндии.
- Разрешите представить, господин маршал! Начальник Финского отдела Главного Разведывательного Управления Генштаба полковник Иволгин. Здесь проездом из Швеции, где принимал участие в переговорах о перемирии. Отвечал с русской стороны за их организацию.
- Маршал Маннергейм, Густав Карлович, главнокомандующий финской армии и бывший министр обороны Финляндии. - по-русски представился Маннергейм.
- Здравствуйте! Полковник Иволгин, Максим Петрович, начальник 2-го отдела ГРУ ГШ при Ленинградском фронте.
- Немцы выдвинули ультиматум и требуют сдать им остров Готланд, который подлежит передаче Вашим войскам. Мотивируют тем, что там начинается противолодочное заграждение в Финском заливе. Фактически это не так. Заграждение начинается на финском берегу, проходит через Готланд и идёт к Нарве. Сил удержать остров у нас достаточно, но мы испытываем нехватку в истребительной авиации. В районе Силламяэ у немцев сосредоточена авиационная дивизия. Зенитных средств на острове немного. Может ли Ленинградский фронт помочь нам защитить остров? Неподалёку, на острове Мощный, есть несколько Ваших аэродромов. И ускорить переброску Ваших частей на Готланд.
- Мне нужна связь, господин маршал.
Маннергейм подозвал одного из гостей и что-то сказал ему на ухо. Через полчаса я связался с Евстигнеевым и передал ему информацию для Говорова и Трибуца. Сообщил, что нахожусь на связи. Шифровка пришла через полчаса. Финнам давали частоту и позывные для работы с авиацией Балтфлота. С Мощного готовы выслать торпедный катер с авианаводчиком на борту. Евстигнеев запрашивал возможность прислать за нами самолёт. Я спустился в холл и сообщил информацию Маннергейму. Передал ему записанные каналы связи. Маннергейм быстро диктовал по-фински информацию своему адъютанту.
- Отлично, Максим Петрович! Очень хорошо, что Вы здесь оказались. Тем более в такое сложное для Финляндии время. Господин Рюти поставил не на ту лошадь, а военные вынуждены это расхлёбывать! - маршал бессовестно врал! В начале войны он был инициатором присоединения к странам Оси, он отказывался выводить войска по требованию Объединённых Наций. Его люди атаковали нас задолго до "бомбардировок 25 июня".
- Господин маршал! Я не избиратель, я - разведчик.
- Да-да, Вы правы! Финляндия поставила не на ту лошадь... Так будет точнее. Пойдёмте к столу, полковник! Чертовски приятно поговорить по-русски. Вы лошадей любите?
Лошадей я не любил, но, пришлось говорить о лошадях и скачках. Маннергейм вспоминал прежнюю петербургскую жизнь, неожиданно выяснилось, что жил он в том же доме, где сейчас расположен 2 отдел. Я, правда, не стал выяснять в какой квартире, дабы не дразнить гусей. А вдруг мы живём в его квартире! Светский раут оказался весьма интересным: здесь был сформирован кабинет министров Финляндии, и было решено, что новым Президентом станет Маннергейм. До окончания войны. Впоследствии, он собирался передать власть гражданскому правительству. Маршал, в конце вечера, попросил слова и провозгласил тост за дружбу между нашими странами, так как неверная оценка ситуации 1939 года привела к двум войнам и экономическому краху Финляндии. После тоста он обратился ко мне:
- Господин полковник! Насколько вероятен вариант транзита продовольственных товаров в Финляндию через территорию СССР?
- В зависимости от стран экспортёров.
- США и Великобритания.
- Такой вопрос поднимался на совещаниях. Мы в курсе продовольственной зависимости Финляндии от внешних поставок. Нам пока неизвестно состояние Кировской дороги. А всё зависит от этого. Предполагаю, что невоенные грузы будут разрешены к транзиту.
- А если начнётся война с Германией?
- Я не уполномочен вести такие переговоры. Мне приказано ожидать военно-политическую делегацию в Хельсинки. Я думаю, что сразу после формирования нового Правительства, последует запрос на приезд такой делегации. Но, мне бы хотелось получить разрешение на прилёт в Хельсинки самолёта, который заберёт меня отсюда. Мне кажется, что, скорее всего, меня включат в состав делегации. Генерал Евстигнеев просил меня урегулировать с властями Финляндии этот вопрос.
- Как главнокомандующий, я могу разрешить прилёт такого самолёта. Сообщите в Петербург об этом. Пусть сообщат время вылета и количество машин сопровождения. Пока Вы здесь, Вы можете использовать эту радиостанцию для своих целей, полковник.
Через день мы с Сашкой были, наконец, дома! Домой, правда, попал только через 6 часов после прилёта: отчёты, доклады, куча писанины в разведупре фронта. Наконец, Евстигнеев вспомнил, что я больше месяца не был дома.
- Ладно, Максим, об остальном поговорим завтра! Езжай домой! Возьми дежурную машину. Или вызови свою.
- На дежурной, быстрее.
- Давай!
Бегом спускаюсь вниз, пока он не вспомнил что-нибудь ещё! И через 12 минут принимаю рапорт дежурного по отделу.
- Товарищ полковник! За время моего дежурства происшествий не случилось! За исключением...
- Отставить! Вольно! Всё завтра. Я, пока, не принял командование. В 08.00 буду на разводе.
- С возвращением, товарищ полковник.
- Спасибо!
Позвонил Жене по телефону, ключей не было. Сонный голос:
- Лейтенант Иволгина у телефона.
- Полковник Иволгин, у дверей!
- Максимка! Бегу открывать!
Сильно Женьку не обнять! Животик стал довольно заметным! Слегка опухшее лицо. Видимо не совсем хорошо себя чувствует.
- Да что я, ты о себе рассказывай, Женечка! - прервал я её расспросы. - У меня всё в порядке!
- У меня тоже всё в порядке. Шевелится. Тяжёлый стал. Ходить надо больше, а я всё время на службе.
