Оквальд бросил прощальный взгляд на тела боевых товарищей и заковылял туда, где реял штандарт графа Керсона, по пути оценивая обстановку. Мастер-маг, хотя и не являлся тактиком и стратегом, прекрасно понимал, что дела объединённых ситгарских и веирского полков плохи, несмотря на то, что левый фланг хиваши был разбит. Хиваши, лишённые магической поддержки шаманов и колдуний, просто бросили все силы на противника. Как понял Оквальд, сводный отряд магов, в свою очередь связанный борьбой с хивашским колдовством, не смог оказать поддержки своим войскам. Теперь хиваши медленно, но верно окружали ситгарцев и вампиров, бросая в бой свежих воинов и позволяя уставшим отдохнуть в тылу.
Оквальд добрался до шатра графа Керсона, чувствуя себя неимоверно уставшим. После работы «живцом», магического боя, гибели товарищей и схватки с здоровенными хивашскими собаками он был морально и физически опустошён. Словно этого было мало, он увидел графа Керсона, орущего на архиепископа Одборгского, как на последнего рекрута. Что же тут произошло, если военный позволяет себе такие выражения в адрес высшего церковного деятеля?
— Слышать не желаю! — орал граф. — Где твоё божье копьё, церковник? Я согласился на эту авантюру после ваших с магом уверений. Маг держит слово — шаманов не видно и не слышно. А что ты сделал со своими толстопузыми монахами?
— Да как ты смеешь, граф?!! — в ярости кричал в ответ архиепископ. — Ты помнишь, с кем говоришь?
— Конечно помню! С человеком, из-за которого сейчас гибнут мои парни. Они ждут поддержки Единого, которую ты обещал. Где она?
— Боевые клирики обращаются к Единому, — сбавил тон архиепископ. — Он услышит наши молитвы и даст нам силу.
— Тьфу! — смачно харкнул граф под ноги церковнику. — Я иду в бой. А ты молись. И помни — наша кровь на твоих руках.
Граф Керсон запрыгнул в седло и, пришпорив коня, помчался туда, где шла жестокая сеча. Штаб графа в полном составе последовал за командиром — знаменосец со штандартом, вестовые, несколько сотников и даже маги, обеспечивающие передачу сигналов. Около шатра остались только Оквальд, архиепископ Одборгский, пара десятков растерянных боевых клириков и несколько тяжело раненых воинов, отошедших в тыл.
— Что происходит? — спросил Оквальд, уже зная ответ.
— Единый не слышит нас, — с окаменевшим лицом произнёс архиепископ. — Мы рассчитывали, что воины и маги сдержат хиваши, а святой огонь нанесёт им ужасный урон. Маги сцепились с хивашскими колдунами, воины гибнут, а мы… мы бессильны.
Оквальд посмотрел на архиепископа, в глазах которого стояли слёзы, и промолчал. Все жестокие слова, которые он мог бы сказать, уже были сказаны графом. Да и не вина Одборга, что Единый не желает помочь своим монахам.
— Молитесь, ваше святейшество, — развёл он руками. — Быть может Единый услышит вас до того, как падёт наш последний воин. Если не возражаете, я возьму коня кого-нибудь из ваших святых отцов.
Архиепископ убито кивнул. Мастер Оквальд залез в седло, посмотрел туда, где под руководством гроссмейстера Адельядо команда магов создавала заклятья и антизаклятья, и решил, что сейчас он им не помощник. Магические силы его закончились, а меч держать он ещё может. Значит, в бой.
Оквальд не успел проехать и половины расстояния до арьергарда ситгарцев, когда ситуация внезапно изменилась. На левом фланге, уже почти смятом хивашскими атаками, возникла непонятная суета. Хивашские всадники, только что азартно рубившиеся, вдруг начали выходить из боя. А затем и напор в центре ослаб. Прошло ещё несколько минут, и бой совсем прекратился. Хиваши отошли, оборонявшиеся ситгарцы и веирцы получили неожиданную передышку. Оквальд придержал коня, пытаясь разобраться, что там происходит. А когда понял, самые грязные ругательства сорвались с его уст. Теперь стало понятно, почему клятые хиваши начали отступать — на помощь им подоспели толпы мертвяков. Действительно, зачем тратить силы живых, если есть поднятые мёртвые?
Оквальд попытался прикинуть численность пришедшей пустынникам подмоги. Насколько позволяли сумерки, он видел нескончаемые ряды мертвяков, вооружённых самым разнообразным оружием. Орда зомби целеустремлённо двигалась к месту схватки, и Оквальд подумал, что теперь самое время трубить отступление. Хивашские всадники разорвали контакт, значит, у ситгарцев и веирцев будет время для перестроения и организованного отступления. А мертвяки медленные — они попросту не успеют угнаться за конными. Но почему же граф Керсон не даёт приказа? Или его убили?
Под гнусавый рёв горнов и суматошные крики сотников хиваши начали отступать — сначала организованно и постепенно, а затем всё быстрее и беспорядочнее. Что происходит? Оквальд изумлённо выпучил глаз, когда понял, что орда зомби вместо помощи пустынникам, напала на них. Вот это да! Хиваши оказались зажатыми с трёх сторон — перед ними объединённые силы ситгарцев и веирцев, слева — отравленные магические смерчи, а справа — войско неживых.
Приглядевшись, Оквальд обнаружил, что пришедшие поднятые были давно погибшими воинами. Среди зомби были не только люди в сгнивших шлемах и кольчугах, но и странные тела, напоминавшие полуразложившихся медведей — и те, и другие были вооружены копьями, топорами и ржавыми мечами. Многоногие трупы, напоминающие пауков, разбегались и прыгали в гущу построений хиваши, разрывая на части людей. Над толпами мертвецов то и дело взлетали скелеты то ли драконов, то ли виверн и пикировали, сминая хивашских всадников вместе с лошадьми.
Мастер-маг нашёл взглядом штандарт с красным львом. Тот качнулся, затем в небо взвились два световых красных шара. Граф остановил свои полки. Он с ума сошёл? Почему он не атакует бегущих хиваши? Впрочем, Оквальд тут же нашёл ответ на свой вопрос. Граф попросту не желает рисковать своими людьми, ведь они непременно столкнутся с армией зомби, когда хиваши отступят достаточно далеко. А зомби издревле славятся тем, что нападают на всех живых без разбора. Так пусть лучше неожиданный союзник продолжит битву с хиваши.
Сборный отряд магов не преминул воспользоваться тем, что атаки хивашских шаманов прекратились, и вслед отступавшим хиваши понеслись три воздушных смерча, огненные шары и несколько небольших ледяных смерчей. Большого вреда они не нанесли, зато заставили ускориться хивашских всадников.
Оквальд ещё довольно долго смотрел, как разворачивается орда древних зомби, и как мертвецы медленно, но неотвратимо преследуют отступающих пустынников. Мастер-маг потянул узду коня. Кавалеристы и гроссмейстер обойдутся и без него. Надо найти своего коня с раненым Тео.
Глава 17
* * *
Гилиан была в такой ярости, что даже могущественная Силлит опасалась приближаться к сестре по Ковену. Остальные — и колдуньи, и шаманы просто старались не попадаться Хозяйке на глаза. Про воинов и говорить нечего — те просто шарахались в сторону от обезумевшей женщины, только и искавшей повода, чтобы превратить кого-нибудь неосторожного в гнойный труп. Но укрыться от Хозяйки было нелегко, потому что против обыкновения Гилиан ехала не в двуколке, а верхом.
В душе Гилиан смешались горечь внезапного поражения, злость на клятых ситгарцев, бешенство при мысли о вмешательстве Единого в дела Ковена и, наконец, вполне обоснованный страх за свою жизнь. Причём, последнее занимало мысли Гилиан больше всего, потому что сделанного не воротишь, а будущее зависит от того, насколько правильно она поведёт себя. Самым разумным сейчас было бы утихнуть и вместе с Силлит и военачальниками обсудить дальнейшие действия, но… Но Гилиан не могла сейчас рассуждать здраво.
Первая внезапная атака веирских вампиров разозлила военачальников. Эти пустоголовые сочли, что справятся без помощи колдуний, а потому тысячник Тугирей пустился в погоню, не уведомив Хозяек. Тысячник, к своему счастью, погиб, когда вместо горстки вампиров отряд нарвался на несколько тысяч ситгарских рыцарей, не то каган велел бы превратить Тугирея в поднятого. Обратно вернулись всего пара сотен воинов да позже приковыляли ещё столько же — обессилевших от многочисленных ран и к бою неспособных.
