думаю, что когда-либо так кончала, особенно без какой-либо стимуляции моего клитора. Это основание для гребаной премии, но не буду врать, она чувствует себя обделенной.
От двери комнаты Леви доносится громкий хлопок, и я резко поворачиваю голову, замечая Романа, прислонившегося к дверному косяку.
— Что за шоу, — аплодирует он, его лицо превращается в бесстрастную маску, он отчаянно пытается скрыть свои истинные чувства. — Ты хочешь научиться защищать себя, тогда тащи свою задницу вниз. Сейчас же.
Ярость пронзает меня от его дерзости, и я убираю руки с шеи Леви, более чем готовая соскочить с его колен и уничтожить его слабоумного брата.
— Где, черт возьми, ты…
Роман уходит еще до того, как фраза слетает с моих губ, и я стискиваю челюсти, более чем когда-либо полная решимости устроить самый настоящий ад. Хотя этого звучит недостаточно. Как вызвать демона и заставить его выполнять мои приказы? Я никогда не была сильна в математике, но уверена, что смогу начертить пятиугольник.
Леви кладет барабанные палочки поверх своей тарелки и встречается со мной взглядом, в этих глубинах темноты сквозит настороженность.
— Ты в порядке? — он задает вопросы.
Я киваю, зная, что он имеет в виду не своего брата.
— Хотя бы ненадолго ты заставил меня забыть, — говорю я ему, медленно раскачивая бедрами взад-вперед, постанывая от сладкого удовольствия. Черт, держу пари, такого парня, как Леви, никогда не трахали медленно.
Он хмурит брови, и я наблюдаю, как удовольствие пронзает его, как гребаный нож в грудь. Он действительно никогда не испытывал ничего подобного.
Его рука опускается на мою талию, а другая опускается к моей заднице, скользя вниз к самым запретным частям моего тела, пока я продолжаю раскачиваться взад-вперед, чувствуя, как его член входит и выходит из меня, словно чувственный массаж, потирая и растягивая мои стенки.
Закрываю глаза, наклоняю голову вперед, и я ничего не делаю, только чувствую, как моя рука скользит вниз между нами и нежно поглаживает мой клитор.
— О Боже, — стону я, мои неуловимые движения заставляют теплое семя Леви просачиваться из меня и растекаться между нами, создавая лучший беспорядок.
Моя киска сжимается, когда мой клитор кричит от счастья, и когда мои бедра раскачиваются чуть быстрее, принимая Леви под более глубоким углом, еще один оргазм разрывает меня, медленный и мучительно интенсивный.
Моя киска снова сотрясается, и я не смею остановиться, продолжая двигать бедрами, пока его пальцы впиваются в мою кожу. Затем, как раз в тот момент, когда он собирается кончить, я отстраняюсь, упираясь ногами в пол и лишая его самых плотских позывов.
— Ты заставил меня забыть на некоторое время, — повторяю я, и его лицо вытягивается от осознания. — Но ты и я… мы никогда не будем прежними.
И с этими словами я переступаю через его сильные бедра и выхожу из его комнаты, не имея ничего, кроме беспорядка между ног и худшего в мире набора синих шаров позади меня.
15
Не торопясь, я появляюсь в тренировочном зале через сорок пять минут после того, как Роман потребовал моего внимания, с самодовольной ухмылкой, растянутой на моих губах. Этот гребаный болван не мог подумать, что ему сойдет с рук то, что он подставил меня прошлой ночью, а потом оставил меня в ярости на диване на все утро ждать его сучью задницу.
Нет, жизнь никогда не бывает такой простой, и если незначительные неудобства — это способ довести его до грани безумия, то это именно то, что я собираюсь сделать. Хотя трудно сказать, как далеко мне придется зайти. Он, вероятно, уже несколько раз был на грани безумия, так что я не удивлюсь, если у него выработался иммунитет. Кроме того, выводить Романа из себя — одно из моих самых любимых занятий, и он знает это лучше, чем кто-либо другой. Возможно, было бы неплохо вернуться к нормальной жизни здесь.
Я врываюсь в дверь, убедившись, что она с громким стуком отскакивает от внутренней стены, но это не пугает его, как я надеялась. Это даже не заставляет его вздрогнуть. Черт, все, что я получаю от него, это прищуренный взгляд, когда он сжимает руки в кулаки.
— И как, блядь, ты объяснишь это? — требует он, делая медленные, глубокие вдохи, пытаясь успокоить свои беспорядочные, дикие эмоции.
— Это, — говорю я. — Называется полным дерьмом. Ты не можешь на меня злиться за то, что я немного опоздала, в то время как у тебя хватило наглости не явиться вообще. Пошел ты, Роман. Я не твоя боксерская груша. Если ты сказал, что собираешься что-то сделать, то сделай это. Я думала — ты человек слова.
Он широко разводит руки и указывает вокруг себя.
— Я здесь, не так ли?
Я скрещиваю руки на груди, и мне хочется возненавидеть себя за то, что поставила себя в такое положение, но разве у меня есть выбор? С тех пор как я приехала сюда, меня швыряли, как гребаную тряпичную куклу, и я не позволю этому случиться снова. Я не буду слабой, даже если это означает позволить Роману подойти слишком близко для удобства, я так и сделаю.
— Ты мудак, — киплю я, останавливаясь в дверях, чтобы посмотреть на него в ответ, но меня отталкивают с дороги, когда Маркус и Леви заходят следом за мной, чтобы посмотреть шоу.
— Мы можем просто… — стонет Роман, его разочарование берет верх, когда он делает паузу, чтобы перевести дыхание. — Давай покончим с этим. Нужно разобраться со многими основами.
Мной овладевает серьезность, и я делаю все, что в моих силах, чтобы оставить свои проблемы за дверью и смотреть на него всего лишь как на моего инструктора по самообороне. Я прохожу вглубь комнаты и ступаю на мягкий мат для тренировок, останавливаясь прямо перед Романом. Я сохраняю дистанцию, все еще не решаясь подойти слишком близко. Хотя, у меня не было проблем, когда это был Леви. Возможно, я держу немного больше обиды на Романа, чем на Леви. В конце концов, у меня были зачатки отношений с Леви еще до того, как началось все это дерьмо. На каком-то уровне мне казалось, что я знаю его намного больше, хотя насколько хорошо кто-то может по-настоящему знать одного из братьев ДеАнджелис?
— Тебе придется подойти ко мне поближе, иначе ничего не получится.
Я нервно выдыхаю и пытаюсь скрыть дрожащие руки, но он заметил это гораздо быстрее, чем я.
— Я не собираюсь причинять тебе боль,
