всю империю Архарова, да ещё и сама лично отправила меня за смертельным пакетом, — и невиновна?
— Как это может быть не она? Тогда кто ещё?
Алина затрясла головой из стороны в стороны, лицо без какой-либо косметики сейчас и вовсе пошло пятнами:
— Я не знала, я клянусь, я не знала, — кажется, она начала скатываться на новый круг истерики.
— Сень, — Илья аккуратно тронул её руку, — вчера вечером она должна была быть в машине с Архаровым. Он в последнюю минуту отменил встречу. Все следы ведут на новую фигуру, но никак не на Алину.
Глава 19
— Так, здесь котлетки, твои любимые, и пирожки с капустой, — тётя Люба поставила контейнеры на тумбочку, поправила мою подушку и уселась на стул, промакивая глаза платочком.
— Есении нельзя жирное, — в который раз заламывал руки лечащий врач, — прошу вас. Ей нужен покой!
— Доктор, посмотрите мою сыпь? Вот тут, на локте. Чешется, зараза.
Мои соседи пришли проведать меня с домашней едой, одеялами, даже с телевизором, хоть в палате уже и висел плоский экран.
У лечащего врача почти дёргался глаз от моих друзей, терроризирующих его. У каждого нашлась болячка, которую надо было срочно осмотреть, каждый захотел поделиться с молодым мужчиной домашней «полезной» едой. Тот уже минут тридцать пытался если не разогнать народ, то хотя бы успокоить и отобрать еду.
— Они не захотели оставаться дома, я предупреждала, — Айрин уселась на кровати, приобняв меня за плечи, — мы тут подумали, мы готовы все сброситься, чтобы помочь выплатить твой долг. Но при условии, что ты бросишь эту работу.
В палате воцарилась тишина. На лицах друзей я видела решимость во что бы то ни стало помочь мне и не дать попасть в похожую ситуацию. В груди защемило, в носу защипало. Как же я гордилась своей большой, взбалмошной семьёй!
— Я так вас люблю! — Из глаз хлынули слёзы. Я начала некрасиво шмыгать носом, взяла тётю Любу за руку, — вы — моя настоящая семья, — вокруг зашмыгали носом вместе со мной, — но я не могу позволить вам разбираться с моими проблемами вместо меня. Ваша поддержка и опора- всё, что мне нужно.
— Это чего тебя так вштырило? — Айрин, отвернулась, чтобы я не увидела её слёз.
— У Есении сломаны рёбра, мы даём ей обезболивающие.
— Такая классная вещь, — я блаженно расплылась в улыбке, — я вас всех люблю. Айрин, подай, пожалуйста пирожок с капустой.
Мои гости провели ещё пару часов, жуя вместе со мной пирожки и котлеты. Мы смотрели сериалы, дядя Федя отдал свой кнопочный телефон, чтобы они могли связываться со мной, про произошедшее больше не говорили.
Я не знала, где моя одежда, в которой мы тонули, так что пока Айрин не стала говорить, что Костик ей что-то передавал. Всё равно пропало всё.
Проспала почти до вечера. Врач утром сказал, что у меня сломано одно ребро, а в двух трещины, общее истощение организма, в общем, нужен отдых, покой и летний зной.
После визита Ильи я долго спала, после моих соседей тоже отсыпалась часами, а всё равно была жутко сонной. Из ребят ко мне никто не заходил, но я и не обижалась. У них сейчас работы выше крыши. Симку не восстановить без моего присутствия, все контакты остались в Вилли на дне реки, так что я вполне наслаждалась временной изоляцией в попытках выспаться на всю жизнь вперёд.
— Сеня? — позвал мужской голос.
Я была в состоянии полудрёмы, не сразу сообразила, кто пришёл.
— Максим? Как? — Голос был очень хриплым. Попыталась привстать, но то ли я ещё не проснулась до конца, то ли обезболивающие перестали действовать, мне удалось лишь полусесть, да и то не сразу, — как ты здесь очутился?
— Видел в новостях, — парень принёс большой букет белых роз, которые сейчас не знал куда деть. В руках была корзина фруктов, сам он казался осунувшимся, — я боялся, что не увижу тебя. Сеня, мне так жаль. Что произошло?
— Несчастный случай, закрывали купательный сезон, — я прокашлялась. Максим налил воды в стакан и подал мне.
Парень выглядел очень обеспокоенным, плетённая ручка от корзинки фруктов начала рассыпаться в его руках из-за того, что он постоянно её теребил. Казалось, он не знал вовсе куда себя деть.
— Я хотела тебе ответить, что с нетерпением жду нашей встречи, не успела, — точнее, с адресатом ошиблась.
— Ты извини меня, что наехал. Сам от себя такого не ожидал. Может, перейдёшь к нам на службу? У нас спокойно, никто не взрывается.
Угу, и буду крысой на тонущем корабле. Точнее, как на тонущем корабле. Не пойду я никуда. Я отнюдь не была самоотверженной и смелой, просто с детства приучили заканчивать то, что начала. А всё это началось-то при мне и, кажется, будто на мне.
Если я и уйду от Архарова, то только в университет, и никак иначе.
— Лучше расскажи, как твои дела, — перевела разговор на другую тему, — а ещё лучше — покажи, что ты принёс такого вкусненького.
Парень в своей манере ловко и быстро изменился в настроении и теперь опять был тем самым милым и смешным. Максим показывал фотографии своей семьи, рассказывая уже более подробно о своём детстве. Время от времени я начинала клевать носом, но ему удалось-таки поднять настроение. И пахло от него так уютно, даже по-детски.
— Давай я тебе кофе принесу? Двойной, с молоком без сахара?
— Да, но врач запретил. Сказал, что из-за лекарств будет большая нагрузка на сердце.
— Тогда не принесу, — Максим взял мою руку, — мне твоё сердце ещё нужно.
— Я не помешал?
Марк Васильевич стоял у двери, держа в руках пакет с логотипом известного автомобильного бренда. Максим поднялся, пристально глядя на моего босса, который в свою очередь сверлил тяжёлым взглядом моего приятеля.
Вот и встретились ангел и демон. Лёд и пламя. Ниф-ниф и Серый волк.
Я кашлянула, пытаясь сдержать смешок.
— Есении пора отдыхать, — голос босса был безапелляционным.
Максим смотрел на Архарова с таким выражением в глазах, которое меня слегка даже напугало. Внезапно он резко улыбнулся и очень медленно поцеловал меня в щёку, слегка задержавшись сухими губами на моей коже.
— А почему вы не в постели? — Спросила Архарова, как только за Максимом закрылась дверь.
У Марка была рассечена бровь, на которую наложили швы. Нос наверняка был сломан, под глазами были проходящие синяки.
— Вы пострадали сильнее, чем вам могло показаться, — Марк поставил бумажный пакет на тумбочку, но сам так и не
