ездить, естественно больше не будет, но для гостей вместо Клайда, которого разве что на запчасти, оставить можно будет. Наверное.
— Привет, дружище, — погладила Вилли по капоту, — попали мы с тобой в переделку, да?
Вилли, естественно, не ответил. Почему-то мне казалось, как только сяду в машину, она взорвется. Опять.
Пересилив себя, всё же влезла в салон, убирая сдутые подушки безопасности. Мне надо подключиться к бортовому компьютеру и проверить, что живого в машине осталось. Вначале сделать всю проводку, потом заменить элементы, где осталась вода, а после заняться кузовом. Можно даже перекрасить в другой цвет. Кажется, отныне, реанимация Вилли будет моей главной задачей.
Отбросила гнетущие мысли в сторону и открыла панель под рулём. Подключила датчик для диагностики, запустила проверку систем. Пока результаты грузились, сама того не желая, ведомая каким-то внутренним чутьём подошло к заднему правому колесу. Именно с этой стороны всегда сидит Архаров.
Михалыч сказал, что взрыв не должен был убить босса, мощность была не та. С этим я была не согласна. Архаров никогда не пристёгивается на заднем сиденье, он мог и шею свернуть в такой аварии.
Села на пассажирское место. Из-за отсутствующей задней оси машина стояла очень криво. Интересно, сколько времени надо, чтобы установить бомбу? А за сколько её делают? Забрала я взрывчатку около полудня, потом, спустя часа полтора, высадила Алину у её дома. Пакет она тогда не забрала, сказала, что вечером опять я должна буду заехать за ней, но уже на Вилли, тогда она и отдала бы брату. Раньше встречаться они не планировали.
Итак, после Алины, уже в часа два, я была в ангаре на Клайде и с взрывчаткой в багажнике.
Клад часов до четырёх вечера был под моим присмотром. Из ангара я никуда не уходила, разве что в кофейню на первом этаже. Это заняло минут двадцать, но в это время постоянно были люди. Как тогда взрывчатка перекачивала к злоумышленнику? Вообще, в этот период её кто-то забрал, или позже?
Леонид привёз Архарова на Вилли к пяти вечера. Приблизительно в этот период я забрала Майбах на плановое обслуживание в автосалон. Могла ли я там пропустить тот момент, когда устанавливали бомбу? Вообще-то, могла. Я как обычно все три часа сидела, смотрела мультики на телефоне и ела бесплатные крендельки.
Но Михалыч сказал, что и там всех проверили: люди работали годами, с людьми и службами разных уровней, и главное — ни у кого не было мотива.
Кажется, мы реально охотились на призрака.
Голова начала закипать. Откинулась на сиденье, устало потерев лицо. Что-то на потолке привлекло моё внимание. Какой-то надрез в обшивке прямо над глазами.
В разрезе под пальцами ощущалась какая-то картонка. Я помнила, что Михалычу нужны были отпечатки пальцев, поэтому вытащила ручку из кармана и подтолкнула картонку, чтобы она выпала.
Картонка приземлилась мне на колени, отсвечивая совсем уж странной надписью: «Скоро, брат».
Глава 20
— Вы уверены, что именно я вам нужна? — Вместо ответа Архаров, не изменяя своей манере, поднял одну бровь и двинулся дальше вглубь салона.
Вокруг стояли автомобили премиум класса: мерседесы и майбахи. Утром, в не мою смену прошу заметить, со мной связался Михалычи и сказал, что босс вызвал к себе. Ему-то легко меня к себе вызывать, я поспала от силы часа три, не больше. После порции поддержки от Эдмундо всё же удалось разлепить глаза и плелась на встречу уже не как зомби.
И вот в автосалоне нас уже чуть ли не на пьедестал ставят. Мне успели предложить кофе, чай, конфеты, брендированные подарки, бейсболку (от которой я не отказалась), брелок и термокружку с логотипом мерседеса. Я сидела в кресле, в тайне надеясь на массаж или на пледик, пока Марка водил по салону управляющий, как босс подозвал меня к себе:
— Выбирайте. — Вот, просто сказал, и всё.
Я слегка опешила. Мне поручили выбрать машину для босса? Вот прям на свой вкус? Интересно, а если он купит вертолёт, мне дадут им порулить?
Здесь было не больше двадцати моделей авто, зато какие они все были! Я ни на одну из машин и за всю жизнь денег не заработаю, а мне сказали, что могу выбрать вообще любую, какую захочу! Не себе, конечно, но всё же.
Внимание управляющего мгновенно переключилось на меня, и тут же моя рука была зажата в тисках задорного мужчины. И, естественно, предложения сыпались именно о Майбахе. Архаров быстро потерял интерес к выбору нового автомобиля и уткнулся в свой смартфон.
Вначале ошалело смотрела характеристики каждой из машин, но потом опомнилась. Выбираю ведь не для себя.
Без особого энтузиазма ткнула в тот, что в итоге стоял ближе к нам. Именно в Майбах, как и предпочитает Архаров. Вполне стандартная модель, напичканная всем необходимым, чтобы любой пассажир, даже принцесса с горошины, почувствовал себя как на райском облаке.
— Что-то не так? — Архаров заметил отсутствие моего интереса и восторга.
— Всё отлично. Автомобиль отличный. Стойки кузова у них разве что не из титана выплавлены, внутри будете чувствовать себя как на катере в штиль.
— Я же вижу, что-то не так.
Начнём с того, что я жутко хочу спать. Естественно, боссу этого сказать не могу, как бы не хотелось. Я же профессионал, как никак. А во-вторых, то, что не так — глупость. И только моя проблема.
— Мне в третий раз спросить?
— Вы посчитаете, что это глупость, — наконец выдохнула я, — мне кажется, брать какой-то другой Майбах вместо Вилли — предательство.
— Вы ведь понимаете, что это просто машина? У неё нет личности и сознания.
— Вы, наверное, не часто водите, да? Машины — это как… Как… Это как друг! У каждой есть свой характер, своя манера. Можете поставить две одинаковые машины рядом друг с другом, но после того, как проедетесь на двух, поймёте — они абсолютно разные. И это не заводской дефект, это как раз та самая душа, которая у них есть, чтобы вы там ни думали, — набрала воздуха, чтобы перевести дух, — когда я села в Вилли после салона, в тот самый раз, когда в нём уже была бомба, он вёл себя странно. У него коробка автомат, а дёргался так, будто я слишком мало газа давала при переключении, понимаете?
— То есть, вы на полном серьёзе сейчас утверждаете, что не хотите предавать память Вилли, поэтому отказываетесь брать такую же машину, я правильно понял?
— Не смейтесь, — я надулась.
— Я не смеюсь.
— Смеётесь. У вас
